Хранитель чаек
Шрифт:
«Сделай так, чтобы я обо всём забыла, — мысленно попросила она. — Чтобы меня не существовало хотя бы ненадолго».
Он оторвался от неё.
— Женщина, — выдохнул тяжело.
И Джия поняла, что он имеет ввиду. Он словно взвесил её, рассмотрел, оценил и одним словом вынес вердикт.
— Прости, что помешал тебе, о Великий хан, — вдруг донёсся хриплый голос от входа.
Джия дёрнулась, но Альшарс удержал её, придавив плечо рукой, точно лапой. Повернул голову в сторону говорившего.
—
Княжна оглянулась и увидела тёмную рогатую фигуру. Джие вдруг стало страшно. «Что я делаю?! Он же сейчас… И тогда я стану женщиной его гарема… И обратного пути не будет… Я сама…» — мысли заметались, словно перепуганные кролики.
Шаман прошёл вперёд, нимало не смущаясь холодным приёмом.
— Мне жаль, если отвлеку тебя от интересного занятия, о мой король, но тебе всё же придётся отпустить девушку и выслушать меня. Ты ничего не потеряешь, если возьмёшь её после состязаний. Если, конечно, она выживет. Но если нет, есть и другие женщины. Не так ли?
Альшарс спрыгнул с Джии, и та тотчас села, сжимаясь в комок. Её раздирали мысли и эмоции. Наследник ужасал и притягивал её, и девушка не понимала, что с ней происходит.
— Уйди, — велел Альшарс.
Джия взглянула на шестиглазую маску. Шаман не дёрнулся. Должно быть, приказ относился к ней, Джии. Девушка опустила голову и, проскользнув мимо рогатого старика, выскочила из шатра.
Ей нужно было подумать. Срочно понять всё то, что произошло сейчас. Она всегда понимала себя и свои поступки, всегда знала, чего хочет. Но не сейчас. Душа её будто разделилась, желания смешались, и от их противоречий голова шла кругом.
Она любит Альшарса? Она влюбилась в него? Но тогда почему ей хочется от него бежать без оглядки?
Она ненавидит его и мечтает убить? Но тогда зачем она тянется к нему и зачем его поцеловала?
Она его боится? Да! Но почему тогда провоцирует, стремясь вывести из равнодушия?
Ей его жаль?
Джия замерла. Сердце стучало, как будто сошло с ума.
Как можно жалеть того, кому не нужна ничья жалость? Как можно жалеть того, кто равнодушно сокрушит любую помеху на своём пути?
Но тогда что с ней происходит?
«Зачем я тебе? — Мне? Не нужна». Когда это она, княжна Севера, успела превратиться в жалкую женщину, готовую отдаться мужчине, который только что сказал ей, что она не нужна ему?!
Джия пошла мимо шатров, мимо мужчин и робких рабынь, то отмывающих блюда, то готовящих пищу, погружённая в мятущиеся мысли, и вдруг боковым зрением увидела льняные струи. Замерла, вглядываясь.
Невысокая девочка в голубых полупрозрачных одеждах наложницы стояла профилем к Джии и мечтательно смотрела, как над степью кружит кречет.
— Айяна! — закричала княжна, бросилась к ней и стиснула в объятьях. — Айяна!
Непрошенные
— Ты здесь! Ты, наконец, рядом!
Айяна распахнула свои огромные глаза цвета вечереющего неба. Крошечный розовый ротик приоткрылся от изумления.
— Джия? Ты жива? Я думала, Гедда…
— Жива, жива! — смеялась и плакала Джия в ответ. — Теперь всё будет хорошо. Я потом расскажу. Пошли быстрей отсюда!
Она схватила сестрёнку за тонкую руку и увлекла за собой. Прочь, прочь из этих шатров. Они украдут коня. Да, лошади всадников не признавали над собой чужого седока, но… Но ведь есть и ещё необъезженные. Они непременно найдут в табунах такую кобылу, которая ещё ни разу не ходила под седлом. Плевать на Альшарса, плевать на все эти состязания…
Внезапно Айяна замерла. Потянула руку из руки сестры.
— Куда ты меня тащишь?
— На свободу, — отозвалась Джия, с недоумением оборачиваясь.
Айяна нахмурилась.
— Джия, я уже не ребёнок. Я сама буду решать куда идти и где оставаться. Где моя свобода.
— Ну тогда реши это быстрей, — устало выдохнула Джия. — Потому что ещё немного и будет поздно что-либо решать.
— Я очень рада увидеть тебя, — осторожно начала девочка. — Правда. Ты мне веришь?
— Конечно, — с недоумением ответила Джия.
Айяна с облегчением выдохнула.
— Я… я… Нам надо поговорить. Я пока не хочу никуда уходить… Понимаешь, принц Альшарс…
Джия схватила сестру за плечи и встряхнула.
— И думать не смей! — прошипела ей в лицо. — Ты не сможешь отомстить ему. Он — сама Смерть, понимаешь? Не тебе с ним тягаться!
— Но я…
Айяна растерялась, и тут ударил гонг. Джия побледнела: бежать уже было поздно.
— Приходи ночью к шатру принца, — бросила она сестре. — Я буду ждать тебя. Если выживу.
И, отпустив её руку, бросилась к ристалищу.
Альшарс смотрел на него холодными чуть голубоватыми глазами. Принц не шелохнулся ни когда перепуганная Джия выскочила из шатра, ни когда Ларан шагнул вперёд, бессознательно закрывая девушку собой.
— Говори, — велел наследник.
— Ты хочешь поставить в один ряд с всадниками женщину? — заметил Ларан, подражая хрипловатому голосу старика. — Это противно нашим обычаям. Женщина поднимет саблю на мужчину? Женщина будет биться с мужчиной на равных? Это не понравится ни всадникам, ни богу.
— Я так решил.
«Ну и глупо решил».
— Смерть…
— Богу придется смириться с моим решением.
«Вот как? А не зарвался ли ты, милый?». Ларану стало даже как-то обидно за бога, которого смертный так небрежно подвинул в сторону.