Хранитель драконов

Хобб Робин

Тимара не метнула острогу, а скорее ткнула ею вниз. Почувствовав, что наконечник пронзил рыбину, она нажала сильнее, чтобы пригвоздить ее ко дну. Но заводь была глубже, чем показалось, и девушке пришлось ухватиться за корни, чтобы не упасть. А рыба, очень крупная и сильная, билась и извивалась на конце остроги, пытаясь освободиться. Тимара уже не особенно старалась не упустить ее, главное было удержаться и не упасть в воду самой.

Вдруг кто-то ухватил ее сзади.

— Пусти! — рявкнул а Тимара и выбросила древко копья назад, сильно стукнув им того, кто держал ее.

Она услышала, как неизвестный резко выдохнул от удара, а потом чуть

слышно выругался. Тимара не обернулась, поскольку от этого рывка рыба едва не соскользнула с остроги. Девушка вздернула вверх конец снасти, уперев древко в бедро, и с удивлением увидела, какую огромную рыбину ей удалось загарпунить. Теперь, неистово трепыхаясь, рыба все глубже надевалась на острогу, вгоняя наконечник в собственное тело. Добыча была длиной почти в половину роста девушки и уже соскальзывала по древку остроги к руке, держащей это древко.

— Не упусти! Держи острогу крепче! — крикнул сзади Татс.

— Я держу! — отозвалась Тимара. С чего он решил, будто ей нужна помощь?

Татс все же протянул руку поверх ее плеча и схватился за другой конец остроги. Вместе они держали ее горизонтально, а рыбина продолжала биться и извиваться. Татс вытащил свободной рукой нож и изо всех сил ударил добычу обратной стороной лезвия по голове. Рыба резко затихла. Тимара с облегчением вздохнула. Ей уже казалось, что она вот-вот вывихнет руку.

Все еще сжимая древко остроги, Тимара обернулась, чтобы поблагодарить Татса, и с изумлением обнаружила, что он не один. На сплетенных корнях сидел приятель женщины из Удачного и прижимал руки к животу. Лицо у него было красным, а плотно сжатые губы побелели от напряжения. Прищурившись, он посмотрел на Тимару, и выдавил:

— Я пытался тебе помочь. Мне показалось, что ты вот-вот упадешь.

— Что вы оба здесь делаете? — спросила она.

— Я увидел, что он направляется в лес, куда ушла ты, и подумал, что он следит за тобой. Поэтому я тоже пошел — посмотреть, что он собирается делать, — ответил на ее вопрос Татс.

— Я сама могу позаботиться о себе, — напомнила девушка.

Но Татс не обиделся.

— Я знаю. Я не стал вмешиваться, когда ты стукнула его. Я только помог тебе с рыбой, потому что не хотел, чтобы она сорвалась с остроги.

Тимара хмыкнула и перевела взгляд на чужака.

— Зачем ты шел за мной?

Татс взялся за острогу с висящей посередине древка рыбиной и ухмыльнулся. Тимара проследила, чтобы он аккуратно положил добычу на сплетенные корни.

— От твоего удара у меня дыхание перехватило, — пожаловался чужак, но все же сумел вздохнуть глубже. Он слегка разогнулся, краснота постепенно сходила с лица. — Я пошел за тобой только потому, что хотел с тобой поговорить. Я видел тебя вместе с драконом, с тем, которым интересуется Элис. Я просто намеревался задать тебе несколько вопросов.

— Каких?

На щеках Тимары выступил предательский румянец. Наверное, он считает ее какой-то полудикаркой, раз она живет в Дождевых чащобах. Девушке начало казаться, что она неправильно думала о незнакомце, но пока ей не хотелось извиняться. На самом деле она надеялась, что первое впечатление оказалось ошибочным. Раньше было заметно одно: какой он лощеный. Ей ни разу не доводилось видеть, чтобы мужчина так хорошо одевался. Сейчас, когда его лицо обрело нормальный цвет, Тимара отметила, что он очень красив. А прежде, когда он разговаривал с женщиной из Удачного, девушке казалось, что он невероятно напыщенный и совершенно ничего не знает о драконах, к тому

же ведет себя очень нагло и грубо. Даже его красота казалась тогда оскорбительной — словно была частью той силы, которая давала ему право смотреть на других сверху вниз. Но ведь он пошел за ней, Тимарой, и действительно попытался помочь ей. А она за это ударила его древком остроги в живот. Теперь он искупил многие прегрешения своей печальной улыбкой и последующими словами:

— Мне кажется, мы с самого начала взяли неверный тон в разговоре. А теперь я еще и напугал тебя к тому же. В первый раз я разговаривал с тобою непростительно грубо, но ведь и ты, признайся, была со мной не очень-то вежлива. И теперь отомстила мне, едва не проткнув меня острогой. — Он помолчал, сделал глубокий вдох. — Может быть, начнем все заново?

Прежде чем Тимара успела ответить, он встал, поклонился ей в пояс и произнес:

— Позволь представиться. Меня зовут Седрик Мельдар. Я из Удачного и служу секретарем у торговца Финбока. Но сейчас я сопровождаю Элис, супругу торговца Финбока, в качестве ее летописца и защитника, поскольку она пожелала отправиться в путешествие, чтобы отыскать новые невероятные сведения о драконах и Старших.

На половине его речи Тимара обнаружила, что улыбается. Он говорил так официально и при этом давал понять, что вся эта официальность и звучные наименования его должности — лишь шутка. Он был одет как принц, из прически не выбивался ни единый волосок, и все же его улыбка и тон призывали Тимару не испытывать неловкости. Как если бы он и она были равными, подумала девушка.

— А кто такой летописец? — спросил вдруг Татс.

— Я заношу в дневник все, что делает Элис. Где она побывала, о чем беседовала. А когда она проводит исследования, я подробно описываю ее изыскания. Чтобы позже она смогла заглянуть в мои записи и убедиться, что все помнит правильно. Я умею рисовать и собираюсь сделать наброски драконов, подробно нарисовать их глаза, когти, зубы и прочие части тела. Но сегодня оказалось, что мои услуги не пригодятся. Похоже, я чем-то оскорбил драконицу, поэтому не могу находиться рядом с Элис, пока та беседует с ней. Но даже если бы и мог, я все равно не понимаю, что говорит это существо, что отвечает на вопросы Элис.

— Небозевница, — подсказала Тимара. — Драконицу зовут Небозевница.

— Она назвала тебе свое имя? — потрясенно спросил Татс.

Тимара разозлилась, что он встревает в разговор.

— Небозевница — это я ее так называю, — пояснила она, искоса глядя на Татса. — Все знают, что драконы никому не говорят свое настоящее имя. По крайней мере, сразу.

— Да, моя мне это тоже сказала. Но она не просила меня давать ей прозвище. — Он глупо заулыбался. — Она такая красивая! Зеленая, как изумруд, как свет солнца сквозь листву. А ее глаза… у меня просто слов нет. Но она вспыльчивая и иногда злая. Я случайно наступил ей на лапу, а она пригрозила убить и съесть меня!

— Подожди, пожалуйста. — На сей раз уже встрял чужак. — Подождите, пожалуйста, оба. Вы утверждаете, что разговариваете с драконами? Так же, как мы разговариваем сейчас?

Впрочем, Седрик уже не казался Тимаре чужаком. Она улыбнулась ему.

— Конечно разговариваем.

— Они двигают ртом, откуда исходят слова, и вы слышите их? Вот как вы слышите сейчас меня, а я слышу вас? Тогда почему я слышу ворчание, подвывание и шипение, а вы — слова?

— Ну… — Тимара замялась. Она совсем не задумывалась о том, как именно слышит драконов.