Хранитель мечты
Шрифт:
Арианна попыталась улыбнуться и почти сумела сделать это.
— Милорд, возьмите меня с собой!
Разом вздрогнув от неожиданности, оба повернулись и заметили Родри, тактично переминающегося за порогом. О нем они совершенно забыли.
— Очень тебе благодарен, парень, но я поеду один, — твердо сказал Рейн.
— Но вам все равно понадобится оруженосец, так ведь? Кто повезет ваш меч и щит? Возьмите меня вместо Талиазина! Когда дело дойдет до переговоров с отцом, я сумею помочь. Я постараюсь убедить его поверить вам.
Арианна
— Он говорит дело, муж мой, — вмешалась она.
— Что ж... будь по-твоему, — не поднимая взгляда сказал Рейн, в этот момент занятый борьбой с неуступчивой застежкой на перевязи меча. — И скажи спасибо сестре.
— Побегу позабочусь о коне и оружии, милорд! — выкрикнул Родри вне себя от восторга и бросился вниз по лестнице.
В следующую секунду Арианна оказалась в объятиях Рейна. Он привлек ее к себе, и они замерли на несколько долгих минут, а когда позже исступленно прижались друг к другу губами, поцелуй заменил им все те слова, которые не могли быть сказаны. Слова сейчас были просто бесполезны.
Арианна начала было поправлять рубаху Рейна, но только захватила ткань в обе горсти и скомкала ее.
— Обещай, что не будешь рисковать жизнью без крайней необходимости!
— Будь спокойна на этот счет, cariad, — ответил Рейн с грустной улыбкой. — С того самого дня, как нас обвенчали, осторожнее меня нет на свете рыцаря.
Он поцеловал ее еще раз — жадно, до боли — и отпустил. Он уже готов был переступить порог, когда Арианна еще раз остановила его.
— Рейн!
Он обернулся, ожидая услышать просьбу или, может быть, пожелание, но Арианна только молча обвела его взглядом с головы до ног. Она сделала это на всякий случай — на случай, если... она даже мысленно не могла произнести этих слов. Страх перехватывал горло, стискивал его, мешая дышать.
«Если я его потеряю, — думала она с ужасающей уверенностью, — я не смогу жить, я просто умру!»
— Мое сердце неделимо, милорд. Однажды я сказала, что выбираю вас, и это был выбор на всю жизнь. Что бы ни случилось, так оно и будет. Даже через сто веков.
Рейн ничего не сказал на это, даже не улыбнулся, но Арианна увидела любовь в его
глазах.— Я буду жить ожиданием того дня, когда ты вернешься ко мне, Рейн. Я буду ждать столько, сколько потребуется, пусть даже всю жизнь.
Арианна стояла на стене замка — той, что выходила на болотистый склон, поднимающийся к лесу. Порывами налетал беспокойный ветер, и в ней тоже жило беспокойство.
Она стояла на том самом месте, откуда увидела Рейна впервые в жизни. Он тогда выглядел таким свирепым, восседая верхом на своем громадном боевом коне, и так угрожающе развевался на фоне грозового неба вымпел с черным драконом! Рыцарь возвышался прямо посередине ровного поля, не двигаясь с места и словно бросая своей дерзкой храбростью вызов
Арианна долго, очень долго не вспоминала о видении, в котором Рейн верхом на боевом коне бросался на нее с опущенной для удара пикой. Точно так же забыла она и о другом видении, которое посетило ее чуть позже: о напоенном запахом цветов, залитом солнцем холме, у подножия которого раскрывал ей объятия золотоволосый рыцарь. В день свадьбы то, второе видение доставило ей радость, принесло надежду, но теперь воспоминание о нем пугало. Невозможно, немыслимо было представить, что ей суждена в будущем другая любовь! Она не нуждалась больше в другой любви, потому что принадлежала Рейну полностью и абсолютно. Никакой другой мужчина, будь он само совершенство, не мог заменить Рейна.
Прошел всего один день с тех пор, как он выехал за ворота замка, но Арианна уже чувствовала пустоту, которая поселилась и разрасталась в душе. «Завтра в это самое время он догонит армию Генриха», — думала она с тревогой. За те несколько коротких встреч с королем, которые судьба предоставила ей, у Арианны сложилось о нем не слишком лестное мнение. Английский монарх выглядел человеком, которого невозможно отговорить от затеянного предприятия, как бы разумны ни были доводы. Вся его жизнь была недвусмысленным доказательством того, что он рано или поздно добивается всего, что однажды изволил пожелать.
Какое-то движение внизу, под стенами, привлекло взгляд Арианны и вывело ее из тревожных раздумий. Она наклонилась, чтобы лучше видеть, и узнала в верховом, выезжающем на поле перед Руддланом, Талиазина. На нем был черный плащ, трепещущий и развевающийся на ветру, и золотой шлем, отражающий солнечные лучи. Арианна собралась было окликнуть оруженосца и потребовать ответа, куда это он собрался, но тот остановился посередине поля и поднял руки к небесам.
Ветер прекратился.
Наступила тягостная тишина, которая обычно бывает перед грозой.
Стало так тихо, что слух Арианны уловил жужжание пчел на лугу под самой стеной, но и оно постепенно стихало. Только звук прибоя продолжал доноситься с отдаленного побережья.
Какое-то время оруженосец просто стоял неподвижно, с воздетыми к небу руками, напоминая Арианне однажды увиденную картину: Моисей, заставляющий расступиться воды Красного моря. Постепенно, однако, вокруг него зародилось пульсирующее, мерцающее сияние, поначалу бледно-голубое, потом все более насыщенное и пронизанное серебряными нитями. Трава полегла у его ног, листья и всякий мусор разлетелись в стороны, унесенные небольшими вихрями. Казалось, Талиазин стоит в самом центре невидимой воронки.