Хранитель - первое задание
Шрифт:
Я же рассказал о подробностях временной материализации Драйга. Призыв – воззвание к душе и сбор энергии, при котором происходит её переработка под соответствующую энергию души. Материализация – создание материи, несущей крупицы преобразованной силы для определения рода материи, которая нужна для создания тела. И Одушевление – слияние души и материи, где душа придаёт материи форму, наиболее подходящую для неё. Такой оказалась истинная форма Драйга.
Сейчас у меня очень мало выносливости, чтобы удерживать его тело от распада. При всём этом, его душа всё ещё связана с моим механизмом в левой руке. Тем не менее,
– Кстати, Исе-кун. А что это за чёрная латная перчатка? – Спросил Азазель.
– Мой брат. – Ответил я, хлебнув чайку.
– Брат? – Наши новые друзья напряглись. Все, кроме Конеко, сидевшей у меня на коленях… понравилось?
– Познакомься с ними уж. – Я вытянул руку, из которой потянулся чёрный туман, ставший приобретать очертания Древнего дракона, только уменьшенного раз в десять. Его глаз на голове пару раз сверкнул, от чего все стоящие здесь вздрогнули.
– Я – Каламит, Чёрный Древний Дракон страха и тьмы. – Каламит прогремел это, расправив крылья, объятые чёрным, как сама тьма, пламенем. – Приятно познакомиться, лидер падших ангелов, представительница небес, новенькие.
– Хмм, взаимно. – Азазель сложил руки в замок и поднёс к подбородку. – Ты не заключён в священный механизм, так ведь?
– Верно. Я – полноценный член отряда Хранителя Тара. Просто наше знакомство было несколько… исключительным…
– Он чуть не убил меня. – Сухо вставил я, делая ещё один глоток. – Будучи под контролем сущности, что была даже чернее его пламени. Я одолел его и освободил из-под её контроля, и Каламит, будучи смертельно раненым, присоединился ко мне в форме меча.
– Меча? Но ты используешь пер… – Начала Ирина, но замолчала, когда Каламит перешёл в чёрный туман и принял форму длинного, слегка изогнутого, начиная от середины, меча с двумя маленькими гардами, напоминающих голову дракона, обхватившую лезвие, и расположенными на расстоянии трёх обхватов моей руки друг от друга, длинной два с половиной – три метра в лезвии и тридцать сантиметров в рукояти. – …чатку.
– Как-то так. – Лезвие покрылось чёрным пламенем. – Не советую вглядываться, а то голова закружится. А также не советую злить его. – Улыбнувшись доброй улыбкой, сказал я. – Если сравнивать мой гнев и гнев Каламита, то злить меня – это ходить по толстому льду с некоторыми послаблениями, покрывающими глубокое озеро, а злить Каламита – это ходить по льду немного толще, расположенному над бездонной пропастью вакуума.
Ребята подумали, вспомнили, побледнели, прикинули, побледнели ещё больше и сделали выводы.
– А что значит новенькие? – Поинтересовался падший.
– Риас Гремори официально признана членом моей команды, а из-за связи «слуга-хозяин» туда же приписаны все её слуги. Таки дела.
– Хмм, думаю, это повлияет на твои отношения с домом Гремори и Сазексом. – У нас новый капитан “О”. На его высказывание
– Я сама выбрала такой путь. Мне, конечно, грустно оставлять семью, да и быть у кого-то в подчинении мне непривычно, но… – Она посмотрела в сторону меня, принимающего пряник из руки Конеко. – …Тар стоит того, чтобы бросить всё и отправиться с ним. – Я чуть не подавился.
– Хах, вот как ты думаешь. Изумительно. Думаю, твой разговор с семьёй будет горячим и наполненным разными оттенками красного.
– Кхе-кхе, сплюнь, зараза. Мне хватило разговора с Венеланой с глазу на глаз. Не хочу чувствовать себя скотиной ещё раз. – Конеко помогла мне откашляться, и я воззрился на этого прохиндея.
– Скажи, а её формы как-то повлияли на твоё решение… – Сказал он, после чего поймал пряник, отправленный мной в его голову. Несколько пар глаз сразу устремились в мою сторону.
– Завались. – Ответил я, потянувшись к чашке.
– Исе-е.
– Исе-семпай.
– Исе-сан!
– Исе-кун. – Раздавалось отовсюду.
– На мой выбор повлияла её душа и немного её внешность, которая, в принципе, не важна, так как легко может измениться при переходе из одного мира в другой. Конечно, внешность можно легко изменить, когда наберёшься достаточно сил. – С чистой совестью ответил я, поставив опустошённую чашку на стол и взяв рулетик с варёной сгущёнкой.
– Внешность… – Пробормотала Конеко, задумавшись и бросив взгляд на меня, а потом… вниз.
– Не переживай насчёт этого. – Прошептал я, прикрыв рот рулетом. – У тебя внушительное… будущее. Не отстанешь от своей сестры. – Она густо покраснела и, отвернувшись, больно ущипнула меня за ногу. – Ай-яй-яй-яй-яй! Конеко, больно же.
– … Дурак. – Донёсся до меня её голос, и она плотнее прильнула ко мне, выпустив уши и хвост.
– А-а-а! Исе соблазняет Конеко-тян! – Вскрикнула Ирина, после чего закрыла глаза и приложила руки к голове. – Неужели ты пригласил её куда-нибудь сходить, где вы будете наедине, и ты сможешь поделиться своей силой, изменив облик невинной Конеко-тян на более развратный, а потом творить с ней то и это…АЙ! – Поток этого бреда остановился, когда я в очередной раз бросил сладость в лоб говорившего.
– Ира! Мать твою, ты ангел или суккуб? Хорош херню плести. Думаешь, я сделаю это, если не буду уверен, что это не навредит Конеко? – Сорвался я на крик, едва не переходя на рёв.
– Э-э-э? То есть, ты бы сделал так, будь она взрослее?! – Продолжила эта… эта… эксцентричная девица.
– Так, Ирина. – Я взглянул ей в глаза. – Не летала давно? У меня ведь теперь и крылья больше, и поверь: то, что их всего одна пара, не делает меня медленнее того же Михаила. – Ангел сразу заткнулась и отвела взгляд, густо покраснев. – То-то.
– Интересно, что подумает Баракиель, когда узнает, что его дочь теперь во власти могучего существа. – С предвкушением сказал Азазель.
– Ля, я не могу. Вроде, и линька прекратилась, а ты меня всё равно бесишь. Я в тебя щас всю тарелку отправлю, и хрен ты увернёшься.
– Исе-семпай, не надо, а то сладости испортятся. – Заявила кошечка у меня на коленях.
– Эх-х, ты права, Конеко. Не достоин он того, чтобы сладости об него портить. – Девчушка согласно кивнула, ещё сильнее прижав меня, а я стал гладить её по голове.