Хранитель Реки
Шрифт:
– Лучше расскажи, как у вас дела, – сменил тему Ефим Аркадьевич. Он вдруг остро ощутил, как соскучился по странной девчонке и как подспудно переживал за ее будущее. – Только без названий, ладно?
– Ладно, –
– А… как я тебе передам? – замялся с ответом Береславский. После всех событий он стал подозрительно относиться даже к собственному телефону – уж слишком странные силы преследовали малышку.
– По мейлу, – объяснила та.
– Хорошо, конечно. Но если у тебя есть Интернет, то зачем я?
– Интернета нет. Есть почта, и то не совсем у меня.
– Понял, – сказал Ефим, хотя на самом деле ничего не понял. Он вообще фантастически мало понимал, общаясь с Надюхой. Потому перевел разговор в практическую плоскость: – А куда высылать-то? И что?
– Вопросы будут в письме. На твоей почте.
– А как там папа с мамой? – спросил профессор про Бакенщика и его верную подругу.
– Нормально, – успокоила пигалица. И вдруг – как подушкой в лоб: – А чего
– А ты ответишь? – теперь уже усмехнулся Ефим Аркадьевич.
– Сейчас нет, – обидно согласилась девчонка. – Но придет время – узнаешь.
– Это как с коммунизмом. – Годы сделали Береславского слегка недоверчивым. – Тоже давали прогнозы. Мол, придет время.
– Не-а, – через секундную паузу сказала пигалица. – Это будет раньше.
– Я волнуюсь за тебя, – неожиданно для себя самого вдруг сознался Береславский.
– Я знаю, Ефим, – тоже, враз посерьезнев, ответила Надюшка. – И я вас с Наташей очень люблю. Без тебя я бы пропала.
– А ты думаешь, теперь все позади? – спросил Ефим Аркадьевич.
– Не знаю, – ответила девчонка. – Надеюсь, да. История-то продолжается.
И, попрощавшись, дала отбой.
Многоопытный седо-лысый профессор еще пару секунд послушал в трубке короткие гудочки и, по-настоящему успокоенный шестилетней девчонкой, пошел сообщать радостные новости Наташке.
И в самом деле, радостные новости: история-то продолжается!