Хранитель сокровищ
Шрифт:
– Не играйте со мной в эти игры. Вы можете больно обжечься!
Элизабет, скрывая оскорбленное чувство за маской гнева, гордо тряхнула головой:
– Вы не испугаете меня, мистер Макгрегор.
– А надо бы, черт возьми, вас попугать, – с сожалением в голосе ответил Эш.
Стараясь не обращать внимания на дрожащие ноги, девушка с достоинством парировала:
– Если вы и в самом деле, такой негодяй, каким хотите казаться, не стоило говорить, на что вы способны!
– Послушайте,
– Вы человек, которого долгое время не могли найти, – ответила Элизабет, как ни в чем не бывало. – В конечном итоге, вы можете найти дорогу домой, если забудете о своей гордыне. Вы – храбрый мужчина, мистер Макгрегор, или трус?
По лицу Эша заходили желваки.
– К чему эти пустые разговоры? Я уже сказал Тревелиану, что поеду с ним в Англию, – сердито объявил он.
Элизабет прижала руку к сердцу, благодаря, в душе Бога, что ее молитвы были услышаны.
– О Боже! Это просто чудесно! – воскликнула она, не в силах сдержать радость.
– Не стоит возлагать на меня свои надежды, Бет, – охладил ее Эш. – Навсегда в Англии я не останусь. Я обещал старику пробыть там шесть месяцев и не больше. Шесть месяцев, после чего уеду назад.
– Шесть месяцев? – недоуменно переспросила Элизабет. – Но за это время едва ли можно успеть познакомиться...
Уже в следующее мгновение девушке показалось, что он превратно может истолковать эти слова, и она принялась нервно перебирать жемчужины на своем ожерелье.
– Я, конечно же, имела в виду вас и Марлоу. Эш сурово сжал губы.
– Давайте сейчас выясним все раз и навсегда. Я еду в Англию только из-за денег, а не ради чего-то там или кого-то, – безжалостно отрезал Эш.
Элизабет вопросительно посмотрела в его глаза, надеясь, что он сказал неправду, но в холодной синеве не смогла найти ничего утешительного. И поцелуй, объединивший их несколько минут назад, от которого Элизабет и сейчас еще не могла опомниться, для Эша не значил ровным счетом ничего.
Надеясь, что он не заметит ее разочарования, она опустила глаза и стала смотреть на узкий черный галстук, выглядывающий из-под воротничка его белой рубашки.
– Не понимаю, как вы можете так поступать с Марлоу! – в голосе Элизабет звучала обида.
– Но старик, похоже, на мне просто помешался, – невозмутимо ответил Эш.
Девушка с достоинством расправила плечи. Оскорбления в свой адрес она еще могла терпеть, но Марлоу...
– Да, как вы смеете говорить о нем в таком тоне! – возмутилась она.
– Послушайте, леди, для вас он, может быть, и святой, а для меня – просто старик, у которого денег больше, чем здравого смысла, – спокойно ответил Эш.
Возмущению Элизабет не было предела:
– Но ведь
Эш громко расхохотался, явно издеваясь над ее негодованием.
– Если вы верите в эту чушь, значит, еще большая дура, чем ваш опекун, – презрительно фыркнул он.
Заглянув в глаза Макгрегора, Элизабет увидела в них холодное безразличие – никакого отклика на ее глупые надежды. Обжигающий огонь реальности спалил все чаяния и мечты Элизабет.
– Вы правы, мистер Макгрегор, – взяла она себя в руки. – Я самая настоящая дура.
Прищурившись, Эш отступил немного назад, словно перед ним стоял противник, готовый в любую минуту на него наброситься.
– Только дура, могла так обольститься, приняв за тонкость ранимой души вашу холодную расчетливость. Только дура могла поверить, что человек с такими низменными стремлениями сможет когда-нибудь стать настоящим джентльменом, достойным имени Тревелиан. – Она выпалила все это на одном дыхании.
– Похоже, вы начинаете сомневаться, что я могу быть Пейтоном Тревелианом, – заметил Эш.
Элизабет с трудом проглотила подступивший к горлу комок.
– Нет, – ответила она. – К сожалению, я все еще верю, что вы – Пейтон Тревелиан. Боюсь только, что и в подметки не годитесь Марлоу. Вы, сэр, самый, что ни на есть настоящий подлец, – торжественно завершила тираду Элизабет.
Изо всех сил, стиснув зубы, Макгрегор посмотрел куда-то мимо девушки. На губах играла кривая ухмылка.
– Что ж, постарайтесь не забыть об этом, когда в следующий раз выйдете полюбоваться лунным светом. Если вы по-настоящему умная, то впредь держитесь от меня подальше.
Бессильно припав к балюстраде, Элизабет смотрела вслед, уходящему Эшу. Она дрожала от обиды: ее больно задели, жесткие слова Макгрегора. Каким эгоистичным, самоуверенным и бездушным оказался этот человек...
– О-о-о, – вырвался из груди глухой стон.
Этому дикарю было наплевать на чувства Марлоу, а уж на ее, – тем более. Он просто поиграл с ней, словно с одной из девочек Хэтти. Она, Элизабет, позволила ему это. И не просто позволила, а даже откликнулась на его дерзость – сама бросилась ему на шею!
Вдали темными призраками виднелись силуэты гор – безмолвное напоминание о мальчике, пропавшем где-то там много лет назад.
Эш Макгрегор совершенно не соответствовал тому образу, который она себе создала. Да, он красив, очень красив – этого нельзя отрицать. Но он еще и жесток. Его черствость и бездушие могут разрушить планы пожилого человека на будущее. А также – мечты одной глупой девушки.
Когда-то больше всего Элизабет хотела, чтобы Пейтон Тревелиан поскорее вернулся домой. Теперь она жалела, что встретила его.