Хранитель времени
Шрифт:
Это скоро произойдет.
У береговой линии океана появляется мальчик на доске для серфинга. Он нажимает на нее пальцами ног и взлетает на пенистый гребень.
Волна замирает. Мальчик тоже.
Парикмахерша стрижет клиентку. Она откидывает назад пучок волос, примеривается и щелкает ножницами. Слышится слабый хруст.
Отрезанные пряди падают на пол и останавливаются в воздухе.
В музее на Хуттенштрассе, что находится в немецком городе Дюссельдорфе, охранник замечает посетителя странного вида. Худой,
— Будьте… — начинает музейный служитель, грозя пальцем, но вдруг размякает, становится заторможенным, погружается в грезы.
Ему чудится, что человек поочередно достает из витрины часы, изучает их, разбирает на части, а потом собирает вновь, что, по идее, потребовало бы многих недель.
— …любезны не… — хочет договорить охранник, очнувшись от видений.
Но посетителя уже и след простыл.
Пещера
17
Дор проснулся в пещере.
Было темно, но он каким-то образом различил, где находится. Под ногами вздымались каменистые глыбы, а с потолка в него целились зазубренные острия.
Потирая локти и колени, Дор задумался. Жив ли он? Как он сюда попал? Забираясь на башню, он испытывал жуткую боль во всем теле, но теперь она совсем прошла. И дышать было уже не тяжело. В сущности, когда он дотрагивался до своей груди, дыхание еле ощущалось.
На мгновение ему показалось, что он в чертоге богов, но Дор тут же вспомнил о телах, сброшенных с высоты, о плавящемся подножии башни, об обещании, которое он дал Алли.
«Я остановлю твои страдания», — поклялся он тогда.
Ноги его подкосились. Он потерпел поражение, ему не удалось прервать ход времени. Зачем он покинул жену? Зачем бежал?
Дор зарылся лицом в ладони и заплакал. Слезы просачивались сквозь его пальцы, окрашивая каменные плиты переливами голубого цвета.
Трудно сказать, как долго он предавался горю.
Когда Дор наконец поднял глаза, то увидел фигуру, сидящую перед ним, — это был старик, который являлся к нему в детстве; теперь он опирался подбородком на золоченый деревянный посох. Он наблюдал за Дором с особенным выражением — так отец смотрит на спящего сына.
— Тебе нужна власть? — спросил пришелец.
Дор никогда прежде не слышал такого голоса: он был приглушенным, слабым, как будто его обладатель заговорил впервые.
— Я хочу всего лишь, — прошептал Дор, — остановить солнце и луну.
— А-а-а, — усмехнулся старик. — Но разве это не власть?
Он ткнул посохом в сандалии Дора, те мгновенно развалились, и он остался босым.
— Ты верховный бог? — удивился Дор.
— Я всего лишь Его слуга.
— Он владыка смерти?
— Тебя спасли от нее.
— Для того, чтобы я умер здесь?
— Нет. В этой пещере
Пристыженный Дор отвел глаза:
— Я не заслуживаю такого подарка.
— Это не подарок, — ответил старик.
Он встал, держа посох перед собой.
— Ты кое-что начал, пока был на Земле. Нечто такое, что изменит всех, кто придет вслед за тобой.
Дор покачал головой:
— Ты ошибаешься. Я маленький человек, изгнанник.
— Мало кому дано постичь собственную власть, — произнес старик.
Он ударил посохом оземь. Дор моргнул. Перед ним появились все его орудия и инструменты — чашки, палки, камни и дощечки.
— Ты кому-то отдал один из этих предметов?
Дор вспомнил о палке, с помощью которой отслеживал движение солнца.
— Его у меня забрали, — сказал он.
— Теперь будет много других. Если желание вести счет возникло у одного из вас, оно уже не утихнет и будет сильнее, чем ты можешь себе представить. Вскоре человек сможет исчислять века, разделить день на мелкие части, а затем на еле уловимые доли — до тех пор, пока счет не поглотит его целиком и чудо мира, подаренного ему, не будет утрачено.
Старец еще раз ударил посохом по камням пещеры, и инструменты Дора превратились в пыль.
— Зачем ты измеряешь долготу дней и ночей? — прищурился кудесник.
— Чтобы знать это, — ответил Дор, отводя взгляд.
— Знать именно это?
— Да.
— И что же ты знаешь… о времени? — допытывался старик.
Дор покачал головой. Никогда раньше он не слышал этого слова. Что же ответить на этот вопрос?
Колдун выставил костлявый палец и сделал вращательное движение. Следы от слез Дора стянулись в голубое озерцо на каменном полу.
— Узнай то, чего не знаешь, — сказал старик. — Научись понимать, что проистекает из твоих подсчетов.
— Как? — спросил Дор.
— Прислушивайся к страданиям, которые от этого возникают.
Он нагнулся и прикоснулся рукой к влажным дорожкам, оставшимся от пролитых слез. Они стали жидкими и заблестели. Маленькие облачка дыма возникли над их поверхностью.
Дор наблюдал, смущенный и ошеломленный. Он мечтал об одном — вернуть Алли, но ее больше не было.
— Пожалуйста, позволь мне умереть, — попросил он сдавленным шепотом. — Я не хочу жить.
Кудесник поднялся:
— Не тебе решать, сколько будут длиться твои дни. Об этом ты тоже узнаешь.
Он сложил вместе руки и вдруг стал ростом с ребенка, потом с грудного младенца, еще больше уменьшился в размерах и взмыл в воздух, как пчела в полете.
— Подожди! — закричал Дор. — Долго ли я буду здесь томиться? Когда ты вернешься?
Съежившаяся фигура старика достигла потолка пещеры и прорезала щель в скале. Оттуда упала одинокая капля воды.
— Когда небо встретится с землей, — сказал колдун и исчез.