Хранитель времени
Шрифт:
Добило меня то, что по ее краям были вышиты какие-то странные значки. Я сразу представила, как он их сам вышивал, предвкушая мой ужас.
– На перекрестках вызывают Легбо. Или других духов перекрестка, – мой голос прозвучал неискренне.
Рассказывать, что для меня этот самый Легбо ни разу не явился, я не стала. Сволочь он, мог бы и показаться на минутку. Я ведь очень старалась, угощения ему носила, все делала, как вуду учит, а толку ноль. По-честному, мне теперь непонятно, чтобы я стала делать, если бы он мне явился, пусть даже в виде петуха. Наверное, сказал бы ему «Привет,
– Нужно лечь и смотреть в небо, – громко сказал Дэн, поняв, что мои мысли снова шастают черт знает где.
– Тебе надо, ты и ложись в эту грязь. Я не стану. И ты не ложись – вдруг машина поедет и раздавит тебя? Хотя – ложись, пусть раздавит, я тебя вместо коврика у порога положу.
– Не хочешь – не надо. И прекрати болтать – не мешай мне, – Дэн был разочарован.
Похоже, он действительно предполагал, что мы будем возлежать на пыльном перекрестке, вызывая Дьявола. Ну и пусть ворчит – плевать я хотела на его недовольство.
– А на кой ты его вызывать будешь? Выпросить что-то хочешь? – из вредности спросила я.
Отвечать мне не собирались, и я отошла на пару шагов, что поглядеть как оно все произойдет. Если у него получится – хоть Дьявола увижу. Как он попрет Дэна в Ад. Нет. Он посмотрит на Дэна, вот так пожмет плечами и свалит. Нет. Он сначала даст ему подписать договор, чтоб заполучить душу. Вот бедолага – и что он с этой замысловатой душой делать станет? Интересно, он и, правда с рогами и хвостом? Вряд ли. Он весь такой симпатичный, но опасный. Соблазнительный такой. И вонючий. Он ведь из Ада – ему положено сероводородом вонять. Хотя, если он такой многомогущий – с чего бы ему дурно пахнуть? Сейчас не то, что тогда, в средневековье. Небось, носит костюм шикарный и на майбахе ездит. Нет – на роллс-ройсе. Так солиднее. Нет. Ему скорость должна нравится. На Кенигсеге гоняет. Хотя к чему ему дешевые понты? Он старый. Ему подойдет что-то антикварное. Допотопное. С массивными крыльями, выразительной мордой и кучей хрома.
Совсем рядом глухо вскрикнула сова. Я чуть позвоночник себе не сломала – так вздрогнула. И почему в темноте так слух обостряется? Подняла голову, пытаясь понять – отчего так темно стало. Небо темное, а должно быть молочно-серым. Наверное, облака собрались, особенно плотные. Как одеяло над полем накинуто.
Дэн, явно стесняясь своих действий, зажег ароматические палочки – комаров тут же поубавилось, и принялся звенеть бубенчиками. Мне даже смеяться расхотелось. Ходит кругами, бормочет и бренчит. Небось, сова просто офигела от такого зрелища.
Свеча умудрилась сделать ночь темнее. Луна брела где-то за лесом, но выглядывать не спешила. Стрекотали сексуально озабоченные кобели кузнечиков. Изредка прерываемые тихим писком тайных мышей. Дьявол тоже не торопился показываться. Наверное, его бубенчиками не соблазнишь.
Вытерпев минут двадцать, я высказалась.
– Ты бы хоть кровь себе пустил. И позвал бы его погромче, – раздраженно посоветовала я и завыла, – Дьявол-Дьявол-где-ты-где-ты?
Ответа не последовало. Кузнечики навострили свои слуховые органы, которые около попы расположены, оценили степень
Луна выкинула фортель, просунув единственный луч сквозь далекие деревья, и осветила макушку Дэна, так, что теперь у него волосы стали как нимб.
– Ты теперь как апостол. Или опездэл. Но нимб у тебя супер какой классный!
Дэн злился, считая что я его отвлекаю и паясничаю. Он продолжал бессистемно бряцать бубенчиками, тряся их в руках, и медленно входил в состояние прострации. Наверное, процесс пошел как надо – нимба у него уже не было, а вот лицо стало сильно потусторонним. Я решила напугать его, засветить мелким камнем промеж глаз и посмотреть, как он отреагирует. Но не успела – он вдруг кинулся на землю, роя пыль. Даже свеча чуть не погасла.
Ну вот – позвали, и он пришел, пришел и тут же вселился в Дэна. Сейчас освоится в его тощем теле, поймет, что голодный и ринется выгрызать мне горло, чтоб принести в жертву. Но я без боя не дамся. Может, пенделя дать ему да валить с этого перекрестка, пока он не очухался?
Пыль немного осела, но Дэн по-прежнему не вставал с колен. Руки шарили в пыли, и я слышала, как он тихо ругается.
– Ты что ползаешь там? – осторожно поинтересовалась я с безопасного расстояния, но прикидывая, как половчее пнуть тощий зад.
– Тварь косорукая! Кура слеподырная. Лучше бы тебя в детстве удавили!
Не стану я его пинать – вон как озверел, просто обезумел. Пыль снова клубами летела в разные стороны, выбелив лицо и волосы Дэна, отчего он смахивал на потустороннего монстра, извалянного в муке.
– Прекрати обзываться, – я решительно отступала к велику.
Еще пару шагов и он будет совсем рядом. Надеюсь, что у меня скорость будет больше, чем у перевоплощенца.
– Бубенчик посеял. Помоги найти, – стонущим голосом взмолился Дэн, сев на дорогу.
Не зная, смеяться или нет, я поползла рядом. Оказывается, трогать пыль, вперемешку со всяким хламом, довольно занятно. Тактильные ощущения еще те. Пыль – она сначала липнет к пальцам, а потом кажется шелковистой. Даже приятно. Главное – не видишь ничего, только чувствуешь. Ну и чихать охота.
– А как он хоть выглядит, бубенчик твой? – отбрасывая очередной камешек, затесавшийся в пыли, спросила я.
– Не покажу. Тебе нельзя его видеть.
И тут нас осветили фары грузовика. Он сначала далеко был, а потом как-то сразу рядом оказался. Мы едва отпрыгнуть успели. Ноги цапнули колючки придорожной травы, и я выругалась. Грузовик издал оглушительный рев и умчался, обвоняв нас выхлопом. Даже не хочу думать, что про нас подумал водитель.
– Вот тебе и Дьявол, – высказалась я, когда ко мне вернулись слух и зрение.
– Не шути так. Есть вещи, с которыми не стоит шутить.
Вооружившись огарком свечи, Дэн прошелся по дороге, со стоном поднял расплющенный чертов бубенчик. И под мое хихиканье, выбросил его куда-то в поле. За бубенчиком последовали и остальные погремушки.
На этот раз онемели не только кузнечики, но и мыши.
Над полем царила не замутненная тишина. В ушах снова зазвучала музыка. Галлюцинация – в поле рояля точно быть не может.