Хранитель. Первая война
Шрифт:
— Я думаю о своем народе, — резко оборвал его Наальдор за такую дерзость. — Более обсуждать нечего. Я дам оружие и лучших коней. Этого будет достаточно.
— Если победит черный дракон, у него сердце я уже не заберу. Впрочем, это уже не будет иметь значения, — маг развернулся и вышел.
Так тяжело ему еще не было. Все навалилось разом, и мысли сдавили его голову, только королю уже не было до этого дела. Чего нельзя было сказать об Эларор.
Как только гость ушел, отец сжал ее руку.
— Ты сделаешь все, что я скажу, дочь моя, — он повернул ее лицом к себе, та лишь молча кивнула.
Ее взгляд сиял, как звезды, такой
Когда Эларор одела дорожное серебристо-серое платье, король вместе с сыном затянули на ней доспехи. Тонкое серебро, изукрашенное узорами и рунами, горело белым огнем. Поверх него Наальдор набросил длинный плащ, и посмотрел на свою дочь.
— Помни, кто ты, и зачем едешь, — сказал он. — Если засомневается он, сердце принесешь ты.
Наальдор вручил ей меч, тонкий и легкий, с удобной рукоятью. Его выковали из истинного серебра. Даже без гномьего слова, он мог бы разрубить драконью броню. Эларор повесила его за спину, и отец, взявшись за ее подбородок, поднял ее лицо к себе.
— Ты поняла мой приказ? — спросил он.
— Да, отец, — вымолвила та.
— Не скрывайся в пути. Ни один приспешник тьмы и близко к вам не подойдет, — он бросил на нее последний взгляд и остался доволен.
— Отец, у той драконицы связь с ним, — сказала она. — Маг ее наставник.
— Пусть, с каких пор это тебя интересует? — ответил он.
— Он не поддастся на мои чары, — Эларор поправила доспехи и меч.
— У тебя есть истинный металл. Не подастся на чары, возьмешь его силой, — сказал Наальдор.
Эларор лишь молча кивнула.
Из эльфийских конюшен ей и Иллигеасу вывели лучших коней. В Высшем Мире маг видел таких, но лишь издали, а теперь белогривые скакуны стояли перед, такие же гордые, как и сами эльфы, замешанные на магии. Чуть позже Иллигеас увидел и свою спутницу, статную и тонкую. Опустив взгляд, она прошла мимо него, и маг вздрогнул. Было в ней что-то такое, что заставило его вновь на миг забыть о Тире. Его ученица словно померкла перед ней. Белый дракон показался блеклым пятном, чем-то грубым. Тряхнув головой, Иллигеас попытался отогнать от себя эти мысли, а Эларор только улыбнулась уголками губ, и легко вскочила в седло.
Довольная улыбка озарила и лицо Наальдора. Он глядел на Иллигеаса и улыбался. Он видел мага, видел его мысли, которые тот когда-то сумел укрыть от Эллардис, а от него не утаил. Наальдор наслаждался этим, пока маг не сел в седло.
Впереди их ждала долгая и очень трудная дорога, в особенности для Иллигеаса.
Тира в это время была очень далеко, и в лицо ей дули другие ветра.
— Держи гидрала ровней! — прикрикнула на нее Тандрия, и ударила ее по спине луком.
Эта скачка давалась эльфийке гораздо легче, чем ей. Но Тира не обижалась и не злилась. За эти дни их дружеские узы стали крепче, и драконица это чувствовала. Она узнавала много нового о серых эльфах, и первое, что ее поразило, это умение Тандрии радоваться. Ее смех был чистым, от самого сердца, но и учить Тиру она не забывала.
— Ты делаешь вид, что умеешь ездить! — рука Тандрии ловко выбила ее из седла, так что та
В этих тихих лесах еще оставалось время, чтобы учиться. Не обращая внимания на боль, Тира быстро вскочила на ноги и поймала своего зверя.
— Ну так покажи! — сказала она, когда охотница остановилась напротив нее.
— Сядь и забудь, что зверь существует отдельно от тебя! — наставляла ее та. — Не опирайся на седло!
Зверь под Тирой недовольно зарычал, а Тандрия все учила и учила. Сама она могла стрелять, сидя в седле, или метать кинжалы точно в цель.
— Хорошо, — отмахнулась Тира.
— Ты дракон, должна же что-то уметь? — эльфийка придирчиво поправила ее осанку в седле.
— Не знаю…наверное летать. Но это было всего раз, — Тира послушно пригнулась, касаясь шеи гидрала. — Я не могу летать сейчас.
— Надо учиться. Скрой себя, — Тандрия глянула на нее как никогда серьезно. — Какой ты дракон?
— Я не видела себя, возможно большой, — пожала она плечами.
— Чуешь воду? — спросила та.
— Да, — Тира повела носом и учуяла влагу. — Лесные озера?
— Скачем до них! Я буду стрелять в тебя! И не думай, что не попаду! — Тандрия стукнула ее по плечу и рассмеялась.
Они практиковались так уже несколько ночей. Эльфийка стреляла в нее магическими стрелами, которые больно кололи кожу, а иногда и выбивали из седла, но Тира привыкла. Охотница стреляла очень метко, целясь в самые больные места. От некоторых стрел драконица уворачивалась и тогда их количество увеличивалось. Вот и сейчас, сделав мощный прыжок, их гидралы помчались вперед. Тандрия откинулась назад, изогнув спину, и рывком натянула тугой лук. На тетиве лежала зеленая магическая стрела. Тира услышала свист, и слилась со своим зверем, почти не касаясь седла. Над ее головой пронесся холодок и исчез. Стрела удачно миновала ее, и Тира помчалась еще быстрее. Все, что требовалось, это слиться с гидралом, почувствовать его силу и не касаться седла. Тира держалась только на стременах, устремив свой взгляд вперед, и ей удалось примчаться к озерам первой. Зверь остановился так резко, что она чуть не вылетела из седла. Гидрал зафыркал и зарычал. Его лапы коснулись ледяной воды, кромка которой так неожиданно возникла из-за раскинувшихся деревьев.
Тут был простор. Лес будто раздвинулся, вмещая две вытянутые чаши озер, гладких, как зеркало. За спиной Тиры раздался храп, и вылетела Тандрия на разгоряченном гидрале с натянутым луком. Она выпустила стрелу, попав точно в свою спутницу.
— Не удержалась? — Тира смахнула капельки гаснущей магии со своей одежды.
— А ты не увернулась! — Тандрия спешилась.
Тира увидела, как зашевелились ее уши. Охотница вслушивалась в тишину.
— Тут никого нет, — сказала Тира. — И так тихо…
— Тут есть лесной дух, — эльфийка подошла к воде, и, приклонив одно колено, зачерпнула прохладу ладонью.
Капли скатились с ее подбородка, когда она напилась. Тире пить не хотелось, зато ее манил простор, гладь озер. Она встала на берегу и набрала полную грудь холодного ночного воздуха. Высоко над ее головой плыли редкие облака, которые в ночи выглядели, как серые призраки.
— Странно… — Тира развернулась к Тандрии. — Я не чую тут силу Аргелора.
— Это заповедное место, — сказала та. — Земли лесного хозяина. Сюда псы не зайдут. Здесь живут первородные. Самые первые лесные эльфы. Правда, их редко кто может увидеть.