Хранители могил
Шрифт:
Кладбище находилось на холме. Достигнув вершины, Ребекка и Байрон пошли вниз по другому склону. Их встречали старые семейные склепы. Среди разросшейся травы росли синие и пурпурные ирисы. На каменных стенах зеленели узоры ветвей плюща и вьюнка. Склепы отличались простотой и безыскусностью форм. У некоторых ко входу вели две-три каменные ступени, а вход украшало подобие портика с колоннами. Двери склепов были либо чугунными, либо бронзовыми. Но двери сохранились не везде; там, где их не было, Уильям закрывал проемы проволочной сеткой, чтобы
Дойдя до подножия холма, Ребекка села на траву. Байрон в нерешительности остановился. Может, и он теперь придерживался мнения, что отдыхать вблизи могил недопустимо?
— Посидишь со мной? — спросила она.
Байрон сел, вытянув ноги.
Ребекка вырвала пук травы и обнаружила старое, выщербленное надгробие. Надо будет обязательно очистить пространство вокруг могилы. Мэйлин обычно просила Уильяма.
— А как ты узнал, где я? — спросила Ребекка.
— Быть может, нас обоих сюда потянуло, — сказал он.
— Я пришла, потому что…
Она не стала доканчивать фразу; слишком уж странными могли показаться Байрону причины ее утреннего прихода на кладбище.
— Ты пришла сюда навестить мертвых, — сказал Байрон, проводя рукой по ее сумке.
Бутылочки слегка звякнули, подтверждая его слова.
— Я привыкла ходить по кладбищам с Мэйлин, — вздохнула Ребекка, слегка ударив его по руке. — Мне подумалось… глупость, конечно… но я подумала: наверное, ей было бы приятно, если бы я продолжала это делать.
— Совсем не глупость, — возразил Байрон, перехватывая ее взгляд. — Я знал, что ты придешь сюда.
— Ради памяти Мэйлин.
— Ради того, кем ты являешься.
Байрон взял ее за руку. Их пальцы переплелись.
— Ребекка, нам надо поговорить. Понимаю, время неподходящее, но все же…
— Давай не будет начинать этот разговор. Ты говорил, что не станешь меня торопить, что ты — мой друг. Я помню, кто кого поцеловал тогда, в первый раз. Но… — Она рывком высвободила руку. — Я здесь не останусь. Я вообще не собираюсь где-либо пускать корни и с кем-либо строить отношения. А ты — человек, которому нужны постоянные отношения.
— Я собирался говорить совсем не об этом. Честное слово. Я тоже никогда не думал о постоянных отношениях. Во всяком случае, ни с одной из женщин, которых встречал в других городах. Только с тобой. — Байрон встал. — Но теперь я понимаю.
— Что ты понимаешь?
— Я дожидался тебя, Ребекка, — с невеселой усмешкой ответил Байрон. — Я всегда буду тебя ждать. Мне придется либо довольствовать теми крохами отношений, которые ты согласишься мне дать, либо делать вид, что я переболел всем этим. Жаль, я не понял это еще тогда, лет десять назад. Наверное, слишком глуп был. Но то, что я испытал с тобой, у меня не будет никогда и ни с кем.
— Байрон, прости меня, но…
— Нет, Ребекка! Не лги себе хотя бы сейчас.
Ребекка осталась сидеть на траве. В лучах восходящего
«А разве я другая?» — мысленно спросила себя Ребекка.
Она тут же отбросила эту мысль и сказала, обращаясь не столько к Байрону, сколько к себе самой:
— Я не планирую оставаться в Клейсвилле насовсем. Мне и так пришлось задержаться здесь дольше, чем я рассчитывала.
Байрон привычно провел рукой по своим всклокоченным волосам.
— Вряд ли ты сумеешь уехать. Как раз об этом нам и надо поговорить, Бекс.
Солнечные лучи мешали ей разглядеть лицо Байрона, но по голосу чувствовалось: он говорил вполне серьезно. Ребекке опять стало не по себе.
Байрон смотрел не на нее, а на ближайший склеп.
— Ты никогда не задумывалась, почему одни желания исполняются сами собой, а на пути других — нагромождения препятствий? И чем ближе ты к исполнению желания, тем больше становится препятствий? Разве у тебя не бывало так: одно неверное слово — и все пошло не в ту сторону? Один маленький неверный поступок — и планы рушатся? Как по-твоему, это случайности? Стечения обстоятельств?
— Байрон, ты о чем?
— Вчера вечером умер мой отец, — тихо сказал Байрон, поворачиваясь к ней. — Перед смертью он… рассказал и показал мне… некоторые вещи. Теперь я должен рассказать и показать все тебе.
— Боже мой! — вскрикнула Ребекка. — И ты ведешь со мной какие-то туманные разговоры? Почему сразу не сказал, как только меня увидел? Почему не позвонил вчера? — Она вскочила и крепко обняла Байрона. — Просто не верится. Что случилось? На поминальном обеде он… с ним же было все в порядке.
— Он… Это звучит, как бред сумасшедшего, но он ушел… Не в переносном смысле. В самом прямом… Ты мне очень нужна.
Байрон осторожно коснулся ее затылка и притянул Ребекку ближе.
— Ты мне нужна, Ребекка. Ты всегда была и будешь мне нужна, как и я нужен тебе.
Она уперлась щекой в его плечо. Невзирая на всю запутанность и противоречивость их отношений, Байрон по-прежнему оставался ее другом. Он всегда был ее другом. Смерть Уильяма словно уравняла их. Сейчас Байрон переживал тот же шок, какой пережила и она два дня назад.
— Тебе нужно выговориться? Я не очень умею выражать свои чувства, но мне часто приходилось выслушивать маму. Я научилась слушать. И готова тебя выслушать прямо сейчас. Говори, если у тебя есть такая потребность.
— Есть. Но сейчас мы будем говорить не о моем отце. Тебе нужно встретиться с одним человеком. Его зовут мистер С., или Чарли. Он живет не здесь.
— А где?
— В стране мертвых.
— В… где?
— Пожалуйста, просто выслушай меня, как обещала. И не перебивай.