Хранители рубежей 3. Мурана
Шрифт:
– Один и два поняла, три – нет, – невозмутимо сообщила дочь богини сообразительности.
– Ора, Русал имеет в виду, что замена Невлина на Микаэля произошла не случайно и что он опасается, что цель Керта – эту альтернативную реальность создать. Я прав? – вмешался Ганимед.
– Да. Но меня пугает другое, – голос сущности звучал дрожаще, – чтобы вмешаться в мои планы, нужно было обладать видением будущего и его альтернатив…
– Офион…, – спокойно констатировал Ганимед. – И это хорошая новость, потому что он никогда не пойдет на то, чтобы уничтожить Землю или людей.
– Меня?
– Он хочет доступ к знаниям эльфов и языческих божеств, особенно по части создания альтернативных реальностей.
– Значит это я в опасности! – обрадовался Страж.
– Думаю да. Он уверен, что это ты лично вернешь Невлина в его время. И расставил для тебя ловушку. Поэтому Пандора и видела сон. В ней кровь Офиона и они связаны. То, что она оказалась в пустоте безнадежности и отчаяния! Это чувства Офиона. Так что это ее подсознание сообщило ей о намерениях предка.
– Логично, и теперь все сходится, – сделал вывод Гордон.
Все с удивлением посмотрели на него.
– Она… просто, когда спала… была окутана безнадежностью и отчаянием, как дымкой, но сама Пандора не была в отчаянии или даже расстроенных чувствах, она была просто уставшей…, я еще тогда подумал, что это странно, и очень беспокоился, что это… еще только … наступающая беда…
– Но сон был обо мне и тебе, и что Керт ждет нас в 1219. Там не было и слова о чешуйчатом, извини, Серебристый, – заметила Пандора.
– Это так твое сознание интерпретировало полученную информацию, это же сон! – не сдавался Хранитель Вселенской Организации.
– Хорошо убедили, – на самом деле совсем не убедили, но Пандора решила, что спорить с ними – это зря терять время. – Что делать будем?
– Невлин пока останется здесь, а мы выйдем с тобой на пару дней раньше и осмотримся…, – предложил Ганимед.
– А почему не втроем? Я же все равно невидимый и никем не учтенный – внес предложение Гордон.
– Поддерживаю предложение, он – то на что ни Керт, ни Офион – однозначно не рассчитывали, – вставила Пандора, предотвращая возможные возражения со стороны Ганимеда.
– Нам информация нужна…, – заерзал на месте Русал.
– И что? – уточнила Пандора.
– Под пологом вы не сможете ничего узнать…, – сокрушенно объяснил он.
– Может, выдадим тебя Пандора за отданную замуж сестру Микаэля, а Ганимеда за ее мужа, которые приехали из Франции проведать брата? – предложила сущность. – Разницы то особо нет, что полог, что иллюзия – вас все равно никто не узнает.
– А что касается тех, кто видит сквозь иллюзии…, – заметила Пандора.
– Таких сейчас в Люблине нет, – убежденно сообщил Русал. – Гарантирую.
– А вдруг реальные сестра и муж нагрянут? – уточнил Ганимед.
– Не нагрянут. Их уже нет в живых… они погибли от рук разбойников… и, да, они как раз ехали в гости к Микаэлю. И признаю, его сестра – была единственной ниточкой, связывающей Микаэля с этой реальностью. И поэтому я выбрал его…. Он с приходом монголов в Люблин, все равно бы полез в первые ряды и
– Я за! – Пандора, не колебалась ни секунды. – И если он против, – она указала на раздумывающего Ганимеда, – я же могу приехать одна?
– Да… – задумавшись на секунду, выдал страж.
– И почему ты решила, что я откажусь? – Блондин звучал обиженно, понимая, что его развели как школьника, не оставив выбора.
– Я просто предположила…, – решила не вступать в конфликт Пандора, хорошо понимая, что дополнительные, пусть и излишне долго думающие, а где-то даже тормозящие мозги, ей, склонной принимать решения слишком поспешно – не помешают. Тем более в 1219 году, учитывая, что Ганимед-то как раз прожил его, а она была так пролетом.
– Значит решено. Вы отправляетесь в 1219 под прикрытием! – торжественно произнес Русал. – Подойдите ко мне дети мои – я вас поженю, и заодно, передам вам необходимую информацию, чтобы никто не усомнился в том, что вы Агнешка и Себастьян Леруа. – Пандора и Ганимед послушно подошли. Русал дотронулся поочередно до лба каждого из них. И объявил: – Аминь! Теперь вы муж и жена. Дети мои!
И Пандора отметила, что она как-то слишком странно чувствует себя, но не поняла точно, что же изменилось. Ганимед, очевидно, понял быстрее, потому что его реакция была абсолютно ядерной!
– Ты что сейчас сделал со мной, гад чешуйчатый… сволочь холоднокровная… тварь древняя, мерзкопакосная!
– Так, а как ты собирался влюбленного мужа изображать, и чтобы об этой любви слагались легенды? – Без тени раскаяния сообщил Русал.
– Я эмпат! Я бы справился! – пообещал злой блондин.
– Правда! Вот это я глупый… не догадался сам, что ты бы справился, учитывая, что Пандору ты видишь исключительно как суррогат Эллины… – ответил ему страж без тени сожаления.
– Я уже давно отделил ее от Эллины, – ты … сволочь жабрами дышащая! Ничего несмыслящая в человеческих чувствах!
– А меня, зачем ты заставил это чувствовать? – Возмутилась Пандора, исследующая свое слишком уж возросшее восхищение блондином. – И как это чувства мои изменились, но я по-прежнему вижу его все тем же слишком юным и сладким блондином?
– Да, потому что ничего не могу поделать с твоим чистым видением! А вот приворожить вас к друг другу… временно… я смог.
– Что значит временно! Как надолго? – ответа, и, причем с весьма грозными лицами, требовали обое.
– Заклятие было навсегда, но зная вас… надеюсь хотя бы два или три дня продержится прежде чем вы … его преодолеете! – без тени сожаления объяснила древняя и мудрая сущность, все делающая исключительно в интересах правильного исхода в будущем.