Хранители рубежей 3. Мурана
Шрифт:
«Возможно, он и сильно страдает, и мне действительно не понять, но это же не повод постоянно срываться на мне» – раздосадовано подумала юная богиня, все же не решившаяся ослушаться настойчивой просьбы Ганимеда и нарушить тишину. Чтобы хоть как-то отвлечься от обиды, нанесенной ей излишне чувствительным и, потому, злобным блондином, она решила освежить в памяти все, что знала об эпохе, в которую они попали.
После смерти Болеслава ІІІ из династии Пястов, Польша окончательно вступила в период феодально-политической раздробленности. И в какой-то мере сам Болеслав этому способствовал своим политическим завещанием, известном как «Статут Болеслава Кривоустого». Согласно этому статуту он
В 1219, Люблин еще не получил статус города, однако, по всем параметрам классического средневековья – это был город-крепость. Хотя и существует версия, что статус города (основанный на Магдебургском праве) Люблин получил еще при Болеславе Стыдливом в 1257 году, но документально это никак не подтверждено. Поэтому принято считать, что городом Люблин стал в 1317, с легкой руки князя Владислав I Локетека.
Укрепленный каменной стеной и расположенный на пересечении важнейших сухопутных транспортных путей того времени, город изобиловал торговцами и ремесленниками, а потому был не только одним из наиболее многонаселенных, но и одним из богатейших населенных пунктов тогдашней Польши. Ушедшая в собственные мысли, Пандора не сразу обратила внимание на то, что ее и Ганимеда с интересом рассматривают жительницы Люблина. Сначала она испугалась, что, возможно, что-то не так с их иллюзией, но потом поняла, что интересуют местных жительниц не она или Ганимед, а то во, что они одеты. Агнешка и Себастьян были жителями Парижа – столицы не только прогрессивной Франции, но и мировой моды, а Люблин – всего лишь одна из польских провинций. Таким образом, наряды Пандоры и Ганимеда выделялись не только своей изысканностью и сверхмодностью, но и качеством и цветом льна, поэтому и привлекали столько внимания. И, действительно, она была единственной женщиной в городе одетой в тунику ярко-рубинового цвета, украшенную изящной золотой вышивкой. А Ганимед – единственным мужчиной в городе, одетым в ярко-синюю тунику с серебристой изящной вышивкой. Все остальные Любляне были одеты в льняные одежды, во-первых, пошитые из более грубого льна, а во-вторых, лен был более блеклых цветов, преимущественно серого и коричневого цвета.
Прогулка по древнему городу в целом была не только познавательной, но была бы еще и приятной, если бы не сощуренный, настороженный взгляд Ганимеда, который она постоянно чувствовала на себе. Кроме этого, он еще и морщился, и периодически тряс головой, как бы стряхивая наваждение.
– И как помогает? – саркастически поинтересовалась она. И, разумеется, в ответ она получила такой ядовито-желчный взгляд, что тут же пожалела о том, что вообще рот открыла.
– Нет! – Удивительное дело, но он все же снизошел до ответа.
– Мы уже почти пришли. И мы должны сделать так, чтобы Микаэль не догадался, что мы не те, за кого себя выдаем – напомнила она.
– Я помню! – недовольно ответил Ганимед. – Главное в легенде не сбейся. На нашу карету напали разбойники, но на наше счастье, незадолго до этого, мы с тобой решили прогуляться по полю и поэтому остались живы.
– У меня фотографическая память, – напомнила ему Пандора.
– Хорошо, давай руку… или как лучше… может под локоть тебя взять? – растерялся блондин.
– Бери под локоть.
Они подошли к строению внушительных размеров и позвонили в колокол. Их, очевидно, заметили еще раньше, потому что не успели они позвонить, как ворота распахнулись и их впустили во двор. А не успели они зайти во двор, как им навстречу уже с распростертыми объятиями шел Микаэль.
– Сестренка!
Ганимед и Пандора рассказали Микаэлю подробности нападения разбойников, объяснив, что сами они остались живы чудом. И что им повезло вдвойне, потому что потом их еще и довезли до города. На Микаэля было жалко смотреть, так он расстроился, что чуть не потерял сестру. У Пандоры сердце кровью обливалось, что приходится ему врать, выдавая себя за Агнешку.
– Сестренка, Себастьян, освежитесь с дороги, – предложил Микаэль, – и будем обедать.
– А в каких комнатах нам разместиться? – поинтересовалась Пандора.
– Как обычно, восточное крыло…, – несколько удивленно ответил он. При этом, богиня, самым беспардонным образом, подслушивала его мысли, потому что она понятия не имела, в каких комнатах обычно останавливались Агнешка с Себастьяном. Ей повезло, она увидела и услышала достаточно, чтобы они с Ганимедом могли заселиться в правильную комнату.
– Им, за последние двое суток я спала не более четырех часов. Поэтому, после обеда я сразу спать, – сообщила Пандора.
– Совершенно поддерживаю! Тебе нужно быть полной сил на случай, если мы пересечемся с Кертом.
Они спустились к обеденному столу. Увидев еду, Пандора также вспомнила, что она еще и почти не ела все два дня.
– Неужели я наконец-то стану дядей? – поинтересовался Микаэль, наблюдая как жадно Пандора (она же Агнешка) поглощает пищу.
– Что? – Пандора перестала есть. – А-а… нет, я просто очень проголодалась. И все.
– Но мы работаем над этим, – пообещал Ганимед (он же Себастьян), – да, милая?
– У-г-у, – согласилась Пандора-Агнешка, не на миг, не прекращая поглощать пищу.
– Ну, дети это ваше личное дело, так что не буду торопить, но как же я рад видеть, что ты Себастьян по-прежнему безумно влюблен в мою сестру.
– Неужели это так заметно? – Пандора ради того, чтобы уточнить даже от поглощения пищи оторвалась.
– Агнешка, да он глаз с тебя не сводит, прямо как ты с этого пирога с вишней сейчас! – усмехнулся Микаэль. – Но только такая его огромная любовь к тебе и примиряет меня с тем, что он забрал тебя так далеко.
Сравнение с вишневым пирогом вызвало слишком яркие ассоциации, поэтому Пандора отодвинула пирог с вишней, и, смущенно опустив глаза, принялась за пирожки с яблоками. Тихое похихикивание, исходящее от Ганимеда и Микаэля указало, что этот маневр ее не остался не замеченным.
После столь сытного и вкусного обеда, Пандоре для полного счастья не хватало только сна. – Если никто не против, я пойду, отдохну.
– Я с тобой, тоже пойду, – подхватился Ганимед.
Они поднялись в комнату. Как только они вошли, Ганимед поставил защитное заклинание на комнату. – Ты предпочитаешь правую или левую сторону?
– Мне все равно! Могу с этой, которая ближе к окну.
– Ложись, я помогу тебе заснуть,
– Что-о-о?
– Сонное заклятие, чтобы твой сон был крепким и без кошмаров, – снисходительно улыбнулся ей блондин.
– Спасибо, сон без кошмаров, это как раз то, что мне нужно, – Пандора с наслаждением положила голову на подушку и закрыла глаза. Последнее, что она помнила, это то, как Ганимед наклонился над ней, прошептал заклинание и поцеловал в макушку.
Так как спать она легла рано, где-то часов в шесть вечера по местному времени, то к четырем утра – она уже выспалась так, как ей давно не удавалось. Ганимед крепко спал на своей половине кровати, и так как Пандора не знала, когда именно он уснул, то она решила, что пункт первый из списка их задач – найти зеркало перехода в доме Микаэля – она возьмет полностью на себя. Она подошла к зеркалу проделала несложный ритуал и вызвала Русала.