Хранители завета
Шрифт:
Он приглашает нас в монастырь и с гордостью показывает спальни, трапезные, читальный зал, церковь и ухоженный монастырский сад. К моему большому удивлению, монах прекрасно говорит по-английски. Он получил образование в Кембридже, там же несколько лет преподавал.
— Хотя мы и чрезвычайно разные, — говорит монах с нежностью в голосе и смотрит на Стюарта, — у нас есть общее прошлое. У Стюарта и меня. Я был его научным руководителем по египтологии в Кембриджском университете.
Я изумленно смотрю на обожженное солнцем и иссеченное песком лицо и не могу представить себе этого монаха профессором в Кембридже. В то же время вынужден признаться, что есть много людей, которые не могут представить себе меня
Монах рассказывает, что в Египет христианство принес апостол Марк вскоре после распятия Христа. Самой первой организованной группой христиан в мире были именно копты. Монахи в монастыре Святого Марка настойчиво повторяют, что сам апостол участвовал в строительстве монастырской церкви. Глава коптской церкви до сих пор носит титул «папа Александрийский и патриарх Священного престола Святого Марка». А прежняя коптская церковь использовала ansate — анхв качестве креста.
Когда египетских христиан в третьем столетии изгнали из городов, они бежали в пустыню. И построили здесь монастыри. Несколько сотен монастырей было основано в египетской каменной пустыне, в примитивных постройках и тенистых гротах. Монастырское движение отсюда распространилось на весь христианский мир.
Монах с дрожью в голосе сообщает мне, что самая большая реликвия, которая лежит на красной шелковой ткани в золотом ларце, — это шип из тернового венца Иисуса. А в серебряном, с чеканкой ларце восемь страниц — это, по-видимому, часть оригинала Евангелия от Марка и фрагмент на коптском языке Евангелия от Иоанна.
— Бог умер.
Мы сидим на деревянной скамье в тени галереи, окружающей сад, и пьем холодную воду из пластиковой бутылки.
Монах толкает ногой сандалию. Его лицо искажено гримасой боли.
— Умер? — переспрашиваю я.
— Осирис, — говорит он и поднимает вверх один палец. — Один. — Второй палец вверх. — Зевс. Птах. Вакх. Тор. Пан. Посейдон. Купидон. Ашторет. — Пальцы кончились, но он продолжает: — Беллона. Исида. Юпитер. Анубис. Бальдр. Небо. Локи. Амон-Ра. Афродита. Ваал. Ахийя. Фрейя. Хадес. Мулу-хурсанг. Ньод. Ллав Гиффес. Му-ул-лил. Фригг. Венера. Сутех, главный властитель долины Нила. Я могу продолжать еще десять минут. Что характерно для всех этих богов? Они определяли жизнь миллионов богобоязненных людей. Одни их имена заставляли мужчин трепетать от страха, а женщин склонять головы в знак молитвы. Им поклонялись народы. Мы соорудили в их честь прекраснейшие храмы. Рабы трудились как проклятые, чтобы построить дома, в которых мы могли восхвалять их. Во имя их рождались и гибли цивилизации. Происходили войны. Целые поколения священников и монахов посвятили свою жизнь тому, чтобы понять их, истолковать их, принести в их честь жертвы, поклоняться им.
Порыв ветра проносит по садовой дорожке пучок травы.
— А что теперь? — спрашивает он.
— Мы больше в них не верим.
— Все они умерли. Не все забыты. Но никто больше в них не верит. Никто им не поклоняется. Все они когда-то существовали, но теперь их божественная жизнь протекает в скучном забвении. Как боги они умерли.
По монастырскому саду дует бриз, который кажется мне вздохом.
— Я думаю, — продолжает монах, — что Бог тоже умер. Тот Бог, которого мы знали по имени Яхве. Иегова. Элохим.
Господь. Имен у Него было много. Признаков Его смерти тоже много. Пророчества Библии уже осуществились. Бог умер. Ницше был прав.
— Откуда вы это знаете?
Он грустно улыбается беззубым ртом:
— Оглянись вокруг себя!
Я оглядываюсь.
— Я говорю в переносном смысле. Есть ли в этом мире признаки живого, активного Бога? Есть ли хоть что-нибудь в нашей жизни, что свидетельствует, что Милосердный Бог опекает нас?
—
— Как ты можешь жить на этой земле и быть неверующим?
— А почему я должен верить в Бога?
— Иисус — это путь, истина и жизнь.
— Пустая фраза! Почему ваша вера является более истинной, чем у буддистов и индуистов? Что делает вашего Бога более могущественным, чем Брахму? Иудеи и христиане, мусульмане и сикхи — все они искренне верят в своегоБога, в своюистину. Никто не прав? Или все правы? Ваш Бог осуждает всех других богов! В таком случае скажите мне: кто прав? Какая из имеющихся в мире религий является более истинной, чем другие? И какое христианское течение более приятно вашему Богу и Христу? Католики? Мормоны? Свидетели Иеговы? Протестанты? Баптисты? Пятидесятники? Адвентисты?
— Бьорн…
— Почему ядолжен верить в Бога, который господствует над всеми народами земли и изо всех выбирает для себя племя кочевников на Среднем Востоке? А есть еще аборигены на Гавайях, иннуиты, аборигены в других местах. Почему ваш Бог сидит на небе и прижимает к груди одно малюсенькое племя?
— Пути Господа неисповедимы.
— Выбор Господа совершенно иррационален. То, что израильтяне верили в Него две-три тысячи лет тому назад, я понять могу. А вот то, что люди продолжают придерживаться этого суеверия до сих пор, выше моего понимания.
— Так рассуждают дураки.
— Вы сами говорите, что сердце Бога перестало биться.
— Бог умирает медленно, Бьорн. Он не может умереть за одну ночь. Если использовать толкования Библии, знамения и смысл пророчеств и молитв, мы придем к выводу, с которым ничего не остается, как согласиться, что умирание Бога началось в какой-то момент в XII веке и завершилось в конце XIX века. К настоящему моменту Бог уже сто лет как умер. Только мы не можем этого принять.
— Вы монах. Кому же вы поклоняетесь, если ваш Бог умер?
— Разве ты перестаешь любить маму и папу после того, как они умерли? Мы поклоняемся памяти о Боге. Памяти об Иисусе. Обо всех тех ценностях, которые они защищали, и обо всем, чему они нас научили.
— Так что же это значит, если вы правы? Есть ли другие боги, которые ждут своей очереди, чтобы занять место умершего Бога?
— Этого мы не знаем. Пока. Гностики — христианская секта, которую отцы Католической церкви заклеймили как еретическую, — никогда не были готовы признать, что наш Бог — Всемогущий самодержец. Напротив, многие думали, что Яхве — Бог низшего ранга, стремящийся к власти, и что его создания — Земля и люди — как раз доказывали его небожественную суть. Выше Яхве и других конкурирующих маленьких богов было более могущественное божество, настоящий Бог, находящийся выше всяких мелочей, происходящих здесь, на Земле. Понятно, что ни иудейские раввины, ни христианские Отцы Церкви никогда не признавали такого учения. Бог Ветхого Завета, как бы то ни было, заставил нас молиться Ему, и никому другому. Гм… Но как быть, если гностики были правы? Что, если Яхве Ветхого Завета был стремившимся к власти богом — аэоном, — который был истерически занят пустяками? Что, если Яхве был только одним из многих богов? Что, если существует созидательная сила, Истинный Бог, которого ни одна религия не сумела найти среди своих святых иллюзий? Возможно, пройдут сотни лет, прежде чем новый Бог станет настолько сильным, чтобы появиться перед нами, людьми, и выберет новых пророков, которых человечество станет слушать, кому станет поклоняться, из-за кого будет воевать. Ты — дитя неверия в Бога, государственного безбожия, равнодушного отношения к вечности и ко всему святому. Исходя из этого, можно сказать, что твои атеистические взгляды — результат отсутствия Бога в нашей жизни.