Хранители завета
Шрифт:
— Поэтому так и важен этот манускрипт, — говорит Беатрис. — Он рассказывает историю по-другому.
— Папа ни при каких условиях не признает публично, что тексты, вокруг которых объединились Отцы Церкви, были неполными, — говорит Библиотекарь. — Он не может сказать, что Библию надо переписать. Это немыслимо! Он не может сказать, что в Книгах Моисея есть ошибки, которые надо исправить. Если бы он сделал это, он нанес бы удар в спину своим предшественникам, жившим на протяжении двух тысяч лет. Он признал бы, что Библия, несмотря на все свое литературное великолепие, не Слово Божие, а создание человека.
— Библия, — говорит Беатрис, —
— Но который является всего лишь фикцией, — говорит Библиотекарь.
ШЕСТАЯ КНИГА МОИСЕЯ
Мы перешли на террасу. Беатрис взяла с собой вино, толстую свечу и спираль от комаров, которая мучит меня больше, чем комаров. Библиотекарь вернулся в дом за бокалами.
— Почему он такой злой? — Я киваю в сторону двери и Библиотекаря.
— Во время войны он и его родители пытались спрятаться в одном костеле в Варшаве. Священник их выгнал. Он не хотел давать приют евреям. Мальчик-служка выбежал на улицу и позвал солдат. Его отца расстреляли прямо на лестнице перед костелом. Мать попала в концлагерь и там погибла. Библиотекарю удалось сбежать от солдат. Ему было десять лет.
Библиотекарь выходит с бокалами.
— Какие вы тихие, — замечает он вслух, открывая первую бутылку и разливая вино.
— Ты говоришь за всех нас, балаболка. — Беатрис зажигает стеариновую свечу.
— Я просто увлечен, — отвечает Библиотекарь.
Мы поднимаем бокалы.
Библиотекарь погружается в кресло и внимательно рассматривает цвет бургундского вина.
— Вы способны воспринять еще порцию моих поучений? — спрашивает он меня добродушно.
Я тихо смеюсь:
— У меня есть выбор?
— Нет, — говорит Беатрис.
Библиотекарь держит бокал за ножку, потом опускает его на стол.
— Нам легко думать о Библии как о чем-то однородном, Божественном и неизменном. Но ведь Библия есть результат целенаправленной редакционной и вполне человеческой обработки. Тексты Библии носят отпечаток личной веры редакторов, а также политической и теологической обстановки в момент их написания и более позднего объединения. Вообще не существует одной-единственной Библии, с которой были бы согласны все верующие. Иудеи, христиане, православные, католики, протестанты — все имеют своюверсию Библии. Так вот, если говорить коротко, «Свитки Тингведлира» представляют собой полную копию на иврите и перевод на коптский язык древних текстов. Можете назвать их черновым наброском будущей Библии. Исходным текстом. Позже разные авторы редактировали, обрабатывали и приспосабливали эти тексты, чтобы в результате получилась одна связная история.
— И эта история, — говорит Беатрис, — называется Книги Моисея.
У меня мурашки забегали по коже.
— «Свитки Тингведлира», — продолжает Библиотекарь, — это первоначальные тексты, которые легли в основу Книг Моисея.
— Эти оригиналы не только показывают, как рождалось Пятикнижие Моисея, каждая глава, каждая страница, — говорит Беатрис, — там есть и то, что было удалено.
— Ого! — Единственное, что пришло в голову из наиболее подходящего к данному случаю.
— А кроме того, — говорит Беатрис, — в текстах есть еще одна Книга Моисея.
— Еще одна? Как
Она пожимает плечами.
Библиотекарь делает глоток:
— В манускрипте есть Шестая книга Моисея.
Мне требуется время, чтобы собраться с мыслями. Неизвестная книга Моисея? Утверждение кажется безумным. Но в этом случае все встает на свои места. Стремление удержать все в тайне. Шейх и Хассан. Ватикан. СИС.
— Я знаю, в это трудно поверить, — говорит Библиотекарь.
Где-то далеко в городе звучит выстрел. А может быть, это просто глушитель с дефектами в какой-то машине.
— Все, что мы смогли прочитать, — сообщает Беатрис, — это некоторые отрывки из частично поврежденного оригинала, который находится здесь, во дворце. Поэтому «Свитки Тингведлира» невероятно важны. В них оригинальный текст сохранился полностью.
— Если верить имеющимся у нас фрагментам, Шестая книга Моисея рассказывает о детстве и юности Моисея. Эти новые правила того, как надо жить, окажут воздействие на иудаизм, христианство и ислам. Бог говорит нечто новое о том, кто Он, почему Он создал Землю и что Он ожидает от людей. Он делает намек на то, что существуют другие боги, но что именно Он создатель людей и Земли.
— Бог излагает положения, которые гностики [97] и катары [98] защищали гораздо позже, — подхватывает речь Библиотекаря Беатрис. — Шестая книга Моисея идет далеко в ослаблении Церкви и позиций ее служителей. Бог осуждает всех, кто по собственному усмотрению истолковывает Его неправильно. Истинная вера в Бога живет в каждом из нас. «Самый святой храм, — говорится там, — ты найдешь в своем сердце». Бог предостерегает Моисея от ложных священников, которые будут использовать Церковь в качестве базы для своей собственной власти.
97
Гностики— приверженцы гностицизма, религиозно-философского течения, выступившего одной из форм связи оформляющегося христианства с мифофилософским эллинистическим фоном и вероучениями иудаизма и зороастризма.
98
Катары— приверженцы ереси XI–XIII вв., получившей распространение в Западной Европе. Осуждение всего земного, плотского вело к крайнему аскетизму. Катары отвергали брак, запрещали употребление животной пищи, допускали самоубийство. Катары не признавали церковных таинств, поклонения святым, индульгенций. Католическая церковь вела против катар ожесточенную борьбу.
— Шестая книга Моисея посвящает четыре главы Сатане и еще три известным и неизвестным архангелам и ангелам. Бог называет Сатану своим падшим сыном и говорит о нем с отцовской любовью. То, что мы понимаем под злом, — это прежде всего отсутствие Божественного.
Я чуть-чуть пригубил из бокала и пытаюсь вникнуть в сказанное.
— Шестая книга Моисея изменит многое в восприятии других Книг Моисея, — говорит Библиотекарь. — Но кто-то — по каким причинам, это нам неизвестно — изъял ее. Если ее канонизировать, то это приведет к тому, что трем большим религиям мира придется приспосабливаться к ней.