Хранители
Шрифт:
— А почему же ты не пришел? — воскликнул Фродо. — И почему мне никто раньше не сказал?
— Потому что ты спал. Мы с Сэмом сидели возле тебя все эти дни. А пир… Я теперь редко хожу на них. Дела, знаешь…
— Дела? — опешил Фродо. — Помилуй, но какие?
— Как же… сижу вот, думаю. Для таких дел Каминная — самое удобное место. Мне говорят — проснись! — Бильбо покосился на Элронда, и Фродо заметил, что сна у старого хоббита — ни в одном глазу. — Ха! Проснись! Я вовсе не спал, Мастер Элронд. Вы что–то рановато закончили сегодня и потревожили меня как раз на середине. Я песню складывал, —
Элронд рассмеялся.
— Его обязательно разыщут. Вы отойдете в уголок и завершите твой труд, но только — условие! До конца вечера мы обязательно должны услышать, что получилось.
За другом Дунаданом было послано. Похоже, никто не знал причин его отсутствия на пиру.
А Фродо и Бильбо сели рядышком (Сэм тоже пристроился подле них) и тихо разговаривали, забыв обо всем на свете. Правда, рассказ Бильбо оказался короток. Выйдя из Хоббитона, он шел вроде бы бесцельно, но все почему–то вело его в сторону Дольна.
— И никаких особых приключений у меня по дороге не случилось, — закончил он. — Здесь я отдохнул, а потом сходил с гномами к Горе. Это было мое последнее путешествие, — вздохнув, добавил он. — Старый Балин ушел, да и другие… Я вернулся сюда и здесь намерен остаться. Кое–что поделываю. Для книги моей написал немного. Ну, конечно, несколько песен сочинил. Их даже поют иногда. Я–то думаю, — он подмигнул, — просто, чтобы мне удовольствие доставить. Для Дольна они, пожалуй, слабоваты. А так… слушаю, думаю. Времени здесь не замечаешь, оно просто есть и все тут. Замечательное место! Сюда стекаются самые последние новости: и из–за Гор, и с юга. Вот только из Шира мало что доходит.
Про Кольцо–то я, конечно, слыхал. Гэндальф частенько в Дольн наведывался. Правда, много из него не вытянешь, замкнутый он стал в последние годы. Дунадан — и тот больше рассказывает. Это ж подумать только: мое–то колечко такой переполох вызвало! Жаль, Гэндальф раньше про него не разведал. Я бы эту штуку давным–давно сюда принес, и без всяких хлопот. Я уж и так порывался сходить за ним в Хоббитон, да старый стал, не пустили бы они меня, Гэндальф, значит, с Элрондом. Они вбили себе в голову, что Врагу делать больше нечего, кроме как меня выслеживать, и стоит мне только высунуться, он меня тут же сцапает и в котлету изрубит.
А Гэндальф так и сказал: «Все, говорит, Бильбо. Кольцо, говорит, ушло. И не пытайся снова встревать в это дело. Добра никому не будет». Чего от него еще ждать! А за тобой он обещал присматривать, ну, я и оставил все, как есть. Ты не представляешь, как я рад видеть тебя живым и здоровым!
Бильбо помедлил и с некоторым сомнением поглядел на Фродо.
— Послушай, Оно у тебя с собой? — шепотом спросил он. — Любопытно, понимаешь, мне взглянуть после всех этих разговоров. Просто взглянуть и все, а?
— Да, оно у меня, — как–то через силу произнес Фродо. — Оно такое же, как и всегда, — попробовал отшутиться он.
— Ага. Ну покажи, покажи хоть на минутку, — попросил Бильбо.
Еще когда Фродо одевался
Музыка и пение в зале сбились с лада и затихли. В наступившей внезапно тишине Бильбо быстро взглянул Фродо в лицо и провел рукой по глазам.
— Вот, значит, как, — хрипло проговорил он. — Убери его прочь! Прости, что я взвалил на тебя этот груз, прости. Неужели у Приключения не бывает конца? Эх, видно, не бывает. Кому–то всегда приходится продолжать историю дальше. Что ж поделаешь… Может, я зря вожусь со своей книгой, а? Ладно. Не будем ворошить прошлое. Давай–ка о настоящем. Что там новенького у нас в Шире?
Фродо с облегчением спрятал Кольцо, и тень рассеялась, оставив лишь неприятную занозу в памяти.
Вокруг плескался живой свет Дольна, снова звучала дивная музыка, и Бильбо уже улыбался умиротворенно и счастливо. Каждая ширская новость (тут Сэм вовсю помогал) вызывала у старого хоббита живейший интерес, будь то новое посаженное дерево или народившийся хоббитенок. Они так глубоко ушли в обсуждение событий последних лет, что не сразу заметили, как возле них остановился, улыбаясь, высокий человек в темно–зеленом.
Только через несколько минут Бильбо, подняв глаза, воскликнул:
— Дунадан! Вот и ты, наконец!
— Колоброд! — рассмеялся Фродо. — У тебя, похоже, куча имен?
— Хм, я многие знаю, — удивился Бильбо, — но вот «Колоброда» еще не слышал. Зачем ты его так зовешь?
— Это меня в Брыле прозвали, — ответил за Фродо Арагорн, — и под этим именем хоббитам представили.
— А ты почему зовешь его «Дунадан»? — в свою очередь поинтересовался Фродо.
— Э–э, я думал, тебе пошли впрок мои уроки эльфийского, — проворчал Бильбо. — По крайней мере, сочетание «дун–адан» ты должен был бы знать. Оно значит: Человек с Запада, Нуменорец. Ладно, сейчас ведь не урок. — Он повернулся к Арагорну. — Где же ты был, друг мой? Почему не пришел на пир? Леди Арвен я там видел…
Арагорн печально вздохнул.
— Знаю, — произнес он. — Мне было не до веселья. Из Пустоземья неожиданно вернулись Элладан с Элрохиром и принесли важные новости.
— Вот и хорошо, — ворчливо проговорил Бильбо, — новости ты услышал, значит, можешь уделить и мне минутку. Элронд ждет к концу вечера новую песню, а у меня там не все гладко. Давай–ка отойдем в уголок и пошлифуем ее немножко.
— Конечно, — улыбнулся Арагорн, — дай только посмотреть слова.
Сэма одолел сон, и Фродо на время оказался предоставлен самому себе. Он даже почувствовал некоторое одиночество, несмотря на многолюдье вокруг. Ближайшие его соседи молчали, поглощенные гармонией звучавших в зале музыки и голосов, и Фродо тоже невольно стал прислушиваться.