Хранительница. Памятью проклятые
Шрифт:
Отрезвляюще, надо сказать.
Проклятые, совсем недавно занятые Оксаной, синхронно повернулись в мою сторону.
И я похолодела, увидев пустой угол, в котором совсем недавно сидела девушка. Живая, напуганная…
Состав начал притормаживать, останавливаясь. Мы, наконец, доехали до станции. Я доехала, Оксана не успела.
Нас чуть дернуло, и я почувствовала, как проклятый качнулся, и пальцы его, до этого державшие крепко, расслабились.
Наверное, глупо было с моей стороны рыпаться, когда тебя держат за шею, но я дернулась
Я этого даже не почувствовала, вывалившись в только начавшие открываться двери, бросилась бежать. И люди, попадавшиеся мне на пути, с ужасом отшатывались, чтобы потом еще долго смотреть мне вслед.
Остановилась, лишь когда ноги начали заплетаться от усталости. Осмотрелась, не узнала улицу, на которой находилась и просто побрела вперед, старательно игнорируя взгляды прохожих.
Взгляды игнорировать удавалось легко, навязчивые попытки помочь — сложнее. Впечатленные моей окровавленной шеей, люди не хотели оставлять меня в покое, пришлось спешно искать безлюдный двор, чтобы перевести дыхание и хоть как-то собраться с мыслями.
Спокойное место нашлось довольно быстро. Тенистый, безлюдный двор, кроме кота, дремавшего на скамейке перед угловым подъездом, ни души. Даже детей на площадке не было. Только кот, я и моя паника.
Вытаскивая телефон из рюкзака, я боялась только одного — что симка моя уже не будет принадлежать мне. Но нет, связь все еще была, меня пока не начало стирать из этой жизни.
Найдя среди контактов номер городового, я несколько секунд пялилась на экран телефона, пока он не начал расплываться перед глазами.
Сморгнув набежавшие слезы, я решительно пролистала список до номера Ильи.
Влад не смог спасти Оксану, разве он сможет спасти меня? А Илья уже как-то помог.
Ответил он сразу:
— Утро доброе, — бодро сообщил он. Я слышала, как на заднем плане шипит кофемашина, как кто-то надиктовывает заказ (капучино и сэндвичи с яйцом) — кофейня уже открылась и, судя по всему, работала вовсю.
Зажав рот ладонью, я сдавленно всхлипнула. Жизнь-то продолжалась, это только у меня все рушилось.
— Лесь?
— Илья, а ты случайно не знаешь, как можно спастись от проклятых?
— Что?
— Оксану съели.
— Кого?
— Девушку, о которой я рассказывала. Ты еще нам советовал в метро спрятаться и переждать.
— Я советовал, — растерянно повторил он, с задержкой сообразил, что все это значит, и помрачнел, — ее выпили, я все забыл. Ты…
— Меня надкусили, ага. — признание далось на удивление просто.
— Где ты находишься? Я приеду.
— Не надо, я и так тут уже долго сижу, мне нужно идти. Мне нужно в метро.
— Не нужно, — отрезал он, — выбирай место, где встретимся, я подъеду и тебя заберу.
Облегченно выдохнув, я кивнула, не сразу сообразив, что Илья все равно
ГЛАВА 11. Илья
Он и правда за мной приехал. На красной, маленькой, будто игрушечной машине.
— Это твоя? — на какое-то мгновение я даже умудрилась забыть о своих проблемах, представив, как Илья с серьезным видом покупает себе это веселенькое чудо.
— Нет, не люблю водить, — мотнул он головой, дожидаясь, пока я заберусь в машину, — предпочитаю метро, но сейчас особенный случай.
— А машина тогда откуда? — пристегнуться у меня все никак не получалось, слишком сильно тряслись руки, а после поездки с Владом не пристегнутой ездить мне было совсем страшно.
— Давай я, — устав наблюдать за моими мучениями, Илья быстро защелкнул замок, с первого раза попав в фиксатор, расположенный сбоку сиденья, — а машину мне пришлось позаимствовать.
— У своей сотрудницы? — понимающе покивала я, успокаиваясь. Меня перестала бить нервная дрожь, рана на шее, криво залепленная пластырем, нашедшимся в моем безразмерном рюкзаке, лишь лениво саднила, царапины слегка припекало, но по сравнению со всем остальным это были сущие мелочи.
— У какой-то девушки на дороге. Но не волнуйся, она была рада мне помочь, — выводя машину из узкого тупичка, где я назначила ему встречу, Илья покосился на меня с сочувствием, — здорово тебе досталось.
— Это еще что, — зябко поежившись, прошептала я, — от Оксаны не осталось совсем ничего. Даже памяти.
— Но ты же о ней помнишь, — попытался утешить меня Илья.
— Но ведь не должна. И скоро все равно забуду.
— К сожалению, не забудешь. Теперь ты пища, твои воспоминания о той девушке им не нужны. Они выпьют память о ней вместе с тобой, — он поморщился, — прости.
— Да чего уж там, — я нервно хохотнула, зябко потирая ладони. Мне катастрофически не хватало тепла, — я бы завещание написала, конечно, но оно же все равно вместе со мной исчезнет.
— Мы что-нибудь придумаем. Должен быть способ их победить, — Илья вроде как говорил уверенно и твердо, желая меня успокоить, но все его попытки разбивались об один неутешительный факт: он нечисть шестой ступени.
— Думаешь, у нас получится сделать то, что не удалось городовому? Обыграть проклятых?
— Не нужно говорить так, будто наш городовой — всесильная нечисть, — фыркнул Илья, — он занимает эту должность всего восемь лет и, просто поверь, еще довольно беспомощен во многих вопросах. Сила к хранителю города приходит с опытом и знаниями, пока же наш городовой слаб, как котенок. Он может запугивать нечисть, может изображать из себя босса, но правды это не изменит. Он просто мальчишка, потерявший своего учителя.
— Учителя? — если бы я сейчас хоть немного соображала, то непременно бы поразилась такой осведомленности вроде как совсем недавно переехавшей сюда нечисти. Но соображала я туго.