Хранительница

Тать Яна

Меня как холодной водой окатило.

– Вы что? Не надо. Что о нас подумают! Меня итак уже записали в Ваши внебрачные дочери, – зачастила я. – И ещё большее внимание с Вашей стороны, только уверит сплетников в этом.

Император улыбнулся и, наклонившись, прошептал: «Хорошо, я подумаю над Вашей просьбой».

Какая просьба? У меня только одно желание, слиться со стенкой!!!

Маркус.

Вторая девица Карнелл была копией первой, это я знал и так. Отличие лишь в наряде. Но жесты, мимика, аура страха в отношении меня идентичны, что стало неожиданностью. И что они до сих пор меня боятся,

и шрамов уже нет, а отношение девушек ко мне не изменилось. Что Аарону неймётся? Повезло мне, что допускается лишь один танец с дебютанткой, а то я бы не удивился, если бы император заставил меня весь вечер танцевать с сестрами по очереди. И говорил же, что танцы – не моё. Не люблю я пугливых ланей, которые при виде меня начинают отводить глаза и заикаться.

А Марина с императором ведёт себя по-другому. Разговаривает, улыбается, мило краснеет, прижимается непозволительно близко. Тьма. Он не теряет времени. Точно, что-то задумал.

Мария.

После шептания на ушко, император прекратил свои расспросы, и окончание танца прошло под молчание и сверлящий взгляд партнёра. Ощущение, что всё, чего он добивался, свершилось. Но что это, не пойму. Подняв на него глаза, начала разглядывать, благо танец позволял, не надо было делать замысловатых пируэтов и откидывания головы. Правильные черты лица, брутальный подбородок, чётко очерченные скулы, пухлые губы, лукавый взгляд, великолепные волосы, заплетенные в сложную косу. Одно слово – порода. Император не удивися моего откровенного изучения его персоны, а с удовольствием занялся тем же. Это меня вполне устраивало, даже ничуть не смутило. Молчит и ладно. Едва отзвучали последние аккорды музыки, мужчина повёл меня к отцу, и уже там, ошеломил всех, кто был в зоне слышимости.

– Надеюсь, я увижу вашу интересную семью на будущих вечерах и мероприятиях, – обратился он к родителям. – Советую ничего не пропускать, а то спрятали свои сокровища и довольны. Мы тоже хотим любоваться вами. Да и пора подыскивать девушкам пары.

«Мне поплохело. Нами решили заняться всерьёз. И не абы кто».

– Пусть приглядятся к женихам, познакомятся, может понравится кто, – между тем продолжал он, не выпуская мою руку со своего сгиба.

Рядом стоял Маркус с Дашей в той же позе. Отец уже начинал злиться и, скорее всего, винил меня, что подбила всех на переезд. Мать тоже не убирала свою руку, неосознанно успокаивая отца поглаживаниями.

– И да, я обдумал твою просьбу Марина, – повернулся он ко мне. – Мой ответ, нет, – ехидно улыбнулся. – Надеюсь, к следующему балу дебютанток вы будете хотя бы засватаны, иначе я сам назову имена женихов.

Поцеловав мне пальчики, император удалился, а мы остались стоять и обтекать от такой новости. Маркус тоже исчез, я и не заметила как.

«Вот жжешь, один год нам свободы. И всё. Или скрыться, или просватанными стать».

Никто к нам не подходил и не приглашал на танец. Возможно, потому что отец задвинул нас за спину, скрестил руки на груди, всем своим видом показывая, что убьет любого, кто подойдёт ближе. Хотя всеобщее веселье продолжалось дальше.

Маркус.

Едва мы дошли до тронов, я не выдержал.

– Ваше величество, что это было? Зачем так давить на девчонок? У них есть ещё три года, чтобы выбрать себе женихов.

– Что, жалко? Так спаси одну из них от слащавых охотников за приданным.

– Ваше величество, я не планировал обращать внимание ни на одну из сестёр.

–

А ты обрати. Одна не планировала, другой не планировал, – оборвал меня император. – Это приказ. Нечего ходить одиночкой, и ужасным настроением распугивать придворных. Поверь, семья – это не плохо, а сёстры – твой шанс. Ведь, они росли с тёмным. А всем известно, что девочки подбирают себе женихов, похожих на отца.

– Никто и не взглянет в мою сторону, – пытался донести до Аарона свою позицию.

– Я не хочу слушать твоих бессмысленных возражений. Покажи им себя, раскрой душу, поухаживай, наконец, вспомни молодость, – начал закипать он. – Императрица, общается с тобой и ничего, а какая-то пигалица будет нос воротить? Не завоюешь сам, женишься, на кого укажу. И молчи. Не порть мне настроение окончательно.

Мария.

– А о какой просьбе говорил император? – вспомнила Даша.

– Я просила не слишком сильно уделять нам внимания, а то женихов много набежит, – разочарованно покаялась я. – Простите, только хуже сделала.

– Не расстраивайтесь девочки. Всё же год у нас есть. Может, кто и понравится из женихов, – стала успокаивать нас мать.

А плечи отца напряглись. Я положила ладонь на спину и погладила, утешая.

– А если нет, сбежим. Нам не впервой. И пускай поищут, – весело закончила я фразу Элеоноры. Хотя у самой на душе было неспокойно.

Кроме Маркуса, я никого рассматривать не хотела, но паутина лжи, которую я сплела, грозила серьёзными последствиями. Как бы самой не запутаться в ней. И будет ли благосклонен ко мне Маркус, когда узнает, что его водили за нос? Ужасная ситуация, и выхода не вижу.

Музыка играла, пары кружились. Эльнор не пропускал ни одного танца, в то время, как Маркус, после наших, остался стоять близ императора. Я незаметно следила за обоими иногда отвлекаясь на танцующих. Пока не встретилась с темными глазами. Он тоже смотрел в нашу сторону, конкретно на меня. Вот он что-то говорит величеству и, глядя на меня, идёт в нашу сторону. Наверное, на моём лице отразился испуг, на что мужчина раздражённо поморщился и его перекосило. Я не смогла скрыть улыбку, на что Маркус поднял недоумённо бровь. Да, его гримасы не располагают к улыбкам, но я представила, как поблизости, в это время упала в обморок очередная чувствительная барышня. Он такой идёт, бесится, а девушки штабелями ложатся к его ногам. Не в силах сдержаться, отвернулась.

Даша, почувствовав моё настроение, оторвалась от созерцания танцующих и повернулась ко мне.

– Что ... – не успела договорить она, как увидела приближающегося мужчину. Шок отразился на её лице, а меня опять улыбнуло. Наконец, мужчина дошёл до нас. И не побоялся же грозного вида отца.

– Позвольте украсть вашу дочь, Марину, на некоторое время, – изъявил он своё желание.

Отец и бровью не повёл.

– Молодой человек, вы понимаете, что, приглашая нашу дочь, второй раз на танец, компрометируете её? – как прирождённый дипломат, мама пыталась сгладить ситуацию.

– О танце никто и не говорит. Мы пойдём, прогуляемся по залу, – объяснил он. – Не хотите ли освежиться? – это уже мне.

Глянула на отца и мать, на Маркуса, сестру, которая облизывала губы. «Не помешало бы».

– Я вам тоже чего-нибудь принесу.

– Тебя ещё никто не отпускал, – отмер Ротмир.

– Ну, папочка, пожалуйста! – жалобно проблеяла я.

Он уже не так зло посмотрел на Маркуса.

– Только из зала не выходить, и быть на виду, – дал последние наставления отец.