Хребет Индиго
Шрифт:
Я кивнул.
— Это ужасно. Действительно ужасно. Нам нужно больше ресурсов в городе для этих девочек, а не искать убийцу, когда его нет. Ты бы поняла, если бы была отсюда. Но ты не из этих мест.
Она открыла рот, затем закрыла его, прежде чем заговорить. Ее ноздри раздувались.
— Что?
— Ничего, — она села немного прямее. — Есть ли что-нибудь еще, что ты можешь рассказать мне о других девушках?
— Все это будет в отчете, я уверен.
— Да, я уверена. Но я все
— Девушка, которую я нашел, была два года назад. Она была одной из подруг Элоизы. Это потрясло нас всех. Элоиза знала, что у нее были тяжелые времена, но не думала, что все зайдет так далеко, так что теперь моя сестра несла эту вину. Мы все несли, девочка, которую нашел папа, была пять лет назад. Она дружила с Лайлой.
— Мне жаль. Это должно быть тяжело для вашей семьи.
— Так и было.
Уинслоу закрыла свой блокнот, затем встала.
— Спасибо за твоё время.
— И это всё?
— Пока. Я найду дорогу на выход, — не говоря больше ни слова, она вышла из гостиной.
Разумнее всего было бы отпустить ее. Держать дистанцию. Пусть она выйдет за дверь, а я останусь здесь, на этом диване. Но я стоял, манеры, привитые нам матерью с ранних лет, не давали мне покоя. Мы выпроводили гостей и поблагодарили их за то, что они зашли.
Я догнал Уинн как раз в тот момент, когда она собиралась взяться за ручку. Я протиснулся мимо нее, толпившейся слишком близко, и открыл дверь. Еще одна манера. Мужчины держали двери для женщин.
Она посмотрела на меня, ее дыхание перехватило. И снова ее сладкий аромат наполнил мой нос. Ее рот приоткрылся, но в остальном она не двигалась.
Дюйм, может два, разделял наши тела. Этот крошечный зазор потрескивал, электричество между нами было таким же сильным, как и в «У Вилли». Она была красивее, чем я предполагал, сидя в том темном, затхлом баре.
Голубые глаза Уинн оторвались от моих, и как только ее взгляд упал на мой рот, мне конец.
Я наклонился ближе.
— Что ты делаешь? — прошептала она.
— Я понятия не имею, — затем мои губы оказались на ее губах.
Одно движение моего языка по ее нижней губе, и мы уже не стояли у моей двери. Мы были «У Вилли», запертые в моем грузовике. Наша одежда была снята и разбросана по полу. Наши рты слились, когда она устроилась на моих коленях.
Прошло несколько дней, а я все еще чувствовал, как она двигалась надо мной, покачивая бедрами вверх-вниз, вверх-вниз. Следы от ногтей, которые она оставила на моих плечах, поблекли, и, черт возьми, я хотел их вернуть.
Я отпустил дверь и обнял Уинн, прижимая ее к своей груди.
Она не было против происходящего, ее язык спутался с моим, пока я наслаждался ее сладостью. Ее губы были мягкими, но неистовыми. Ее руки
Мой пульс отбивал дробь в венах. Мое возбуждение было как сталь, такое же твердое, как пистолет в кобуре на ее бедре. Я был в секунде от того, чтобы пинком закрыть дверь и отнести ее в свою спальню, когда нас разлучил звук лошадиного хныканья.
Уинслоу оторвала свои губы от моих, наши дыхания смешались. Ее глаза расширились, когда она вырвалась из моих объятий.
Моя грудь вздымалась, пока я пытался восстановить дыхание, и прежде чем дымка желания рассеялась, она ушла. Она ушла, не оглянувшись.
Я стоял на пороге, скрестив руки на груди, и смотрел, как она садится в свой внедорожник и несется по гравийной дороге, исчезая в роще деревьев, окружавших мой участок.
— Твою мать, — я стер её поцелуй со своих губ, а затем пошел внутрь за вторым пивом.
Все, что угодно, лишь бы убрать ее пьянящий вкус с моего языка.
Вторая бутылка не помогла. Не помогла и третья.
5. УИНСЛОУ
Зачем я его поцеловала? Последние три дня этот вопрос крутился в моей голове, как ребенок на батуте.
Я прожила в Куинси восемь дней и поцеловала Гриффина на двух из четырех наших встреч. Сомнения по поводу моего решения переехать — сомнения в здравом уме — стали регулярной частью моего распорядка дня. И ночью, поскольку спать было трудно. Сегодня утром, когда я чистила зубы, я на долю секунды подумала о том, чтобы вернуться домой в Бозмен.
Вот только дома не было.
А увольняться было не в моем характере.
Время. Мне нужно было время. Я переживу вторую неделю, как пережила первую. Если я смогу прожить следующие восемь дней без поцелуев с Гриффином Иденом, возможно, я смогу выкинуть этого человека из головы.
Работа требовала моего полного внимания. Я сосредоточилась на том, чтобы наладить хоть какой-то положительный контакт с офицерами. Пока что дела в участке были... ...напряженными. В конце концов, персонал ко мне потеплеет, верно?
— Доброе утро, — я вошла в комнату отдыха, и разговор прекратился.
Трое офицера, стоявших вокруг кофейника, разбежались, каждый кивнул, проходя мимо меня по пути в буфет.
Я проглотила стон и наполнила свою кружку, после чего удалилась в свой кабинет, закрыв за собой дверь. Затем я покосилась на нее.
— Я не уйду.
Отношение в участке стало более холодным. Даже Дженис бросила на меня несколько косых взглядов, когда я начала задавать вопросы о Лили Грин, хребте Индиго и обилие самоубийств за последнее десятилетие.