Хребет Индиго

Девни Перри

— Ты положила сумочку Хармони и кошелек Лили на след, чтобы Бриггс нашел их?

Рейн ударила меня по бедру, и мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы не вскрикнуть.

— Вставай.

— Или, может быть, ты положила их там, чтобы я нашла их, надеясь, что я подумаю, что Бриггс убил их, — я переместилась, когда говорила, чтобы мое тело прикрывало руки.

Грязь была как наждачная бумага на кончиках пальцев, когда я царапала землю, ища острый камень или край, который я могла бы использовать, чтобы разорвать застежку-молнию на моих запястьях.

Полицейские предпочитали наручники, потому что, даже находясь за спиной, человек мог разорвать завязки. Нужно было только освободить пространство и сильно надавить. Но я не могла поднять плечо, не хватало силы, чтобы разорвать завязки.

— Это почти сработало. Я действительно подозревала его.

— Но ты ничего не сделала.

— Ты не оставила мне достаточно улик, — усмехнулась я, глядя на нее и на след. Место, где я приземлился, было гладким.

— Вставай. Сейчас же, — еще один удар. Еще одна дрожь. Но в остальном я не двигалась.

— Ты ударила их по голове, как меня? Так ты их сюда вытащила?

— Заткнись.

— Я не нашла никакой крови вокруг машины Лили. Никаких следов борьбы. Что вы сделали? Обманули ее, заставив думать, что она встречается с Фрэнком?

Взгляд Рейна сузился.

— Прекрати. Задавать. Вопросы.

— Это да, — пробормотала я. — Дай угадаю. Ты написала записку — ты сказала, что именно так Фрэнк связался с ними, — именно поэтому я ничего не нашла в истории сообщений и звонков Лили. — Лили приехала в деревню, ожидая Фрэнка. Может быть, вы обещали немного звездной ночи. Романтический пикник и...

— Заткнись! — лезвие ножа сверкнуло серебром, когда он вырвался и пронзил мой бицепс.

Мой крик был поглощен ночью. Никто, кроме нее, не видел слез, и я позволила им упасть. Злые, отчаянные слезы. Но меня не заставишь замолчать. Не сегодня.

— Ты ударила их, как ударила меня. Вот почему в их организме не было следов наркотиков, — любые повреждения, нанесенные ее ножом или раной на голове, как у меня, были скрыты жестокостью их смерти. Когда от черепа человека оставались лишь фрагменты, собрать их воедино, чтобы увидеть предшествующую травму, было практически невозможно. — Ты тоже заставила ее идти по тропе? Когда она сняла ботинки?

— Почему тебя это волнует?

— Скажи мне. Прежде чем мы покончим с этим, самое меньшее, что ты можешь сделать, это рассказать мне правду.

Ее губы скривились.

— Она все время поскальзывалась в этих сапогах.

— Ты должна была оставить их на ее ногах.

Она ткнула пальцем в мой теннисный ботинок.

— Я исправлю эту ошибку вместе с тобой.

— Удачи, — отшутилась я. — Никто не поверит, что я совершила самоубийство.

— У тебя было такое трудное время, не так ли? Борьба за то, чтобы вписаться в общество. Этот ужасный разрыв с женихом. Люди на станции были в лучшем случае недоброжелательны. Ты одинока, и ходят слухи, что Гриффин Иден тоже собирается тебя бросить. Он уже много лет влюблен в Эмили Нельсен.

Я насмехалась.

— Я еще не слышала об этом, — но

я не сомневалась, что эти слухи пустила сама Эмили.

— О, я соглашусь, что Эмили — дура, но она добивалась Гриффина очень долгое время. В городе найдутся люди, которые поверят, что она наконец-то привлекла его внимание. Соедини это с трагической смертью твоих родителей, и неудивительно, что ты была так подавлена.

— Это слишком. Слишком притянуто за уши.

— Я делаю это уже много лет.

Я подняла голову и встретилась с ее хитрым взглядом.

— Со мной это не сработало.

— Почти. Это сработало бы на Томе Смите.

— Но Том Смит не шеф, — я выпятила подбородок. — Я шеф. И я увижу, как ты будешь гнить в тюремной камере за это. За тех девушек.

Скольких бы она ни убила.

Нож дрожал в руке Рейн.

— Я убью тебя здесь. Я потащу тебя, если придется.

— Хорошо.

Ее рука нащупала мои волосы и собрала их в кулак. Верная своему слову, она начала тащить. Боль была мучительной, и я снова закричала, звук был настолько грубым и жестоким, что вырвался из моего горла, как и вырванный клок волос.

— Остановись, — слезы затуманили мое зрение, мои конечности тряслись. — Я пойду.

Это только заставило ее тянуть сильнее.

— Я пойду!

Рейн понадобилось мгновение, чтобы отпустить меня, и когда ее пальцы освободились от моих волос, облегчение вызвало новый поток слез.

Я, пошатываясь, поднялась на ноги, голова кружилась еще сильнее, чем раньше. Тропа здесь была шире, чем в других местах, но все равно узкая. Может быть, ей не придется толкать меня за край. Может быть, рана на коже головы и эти неустойчивые ноги убьют меня ради нее.

Боже, если я упаду, надеюсь, Гриффин не найдет меня. Я не хотела, чтобы мое сломанное тело, моя смерть преследовали его в кошмарах.

— Двигайся, — скомандовала Рейн, держа нож наготове. С его лезвия капала моя кровь.

Я начала подъем, оглянувшись один раз через плечо. Я могу бежать. Со связанными руками это было бы нелегко, но я могла бы прогнать ее вниз по этому хребту. Может быть, если я выиграю достаточно времени, кто-нибудь придет на поиски.

— Ты никогда не обгонишь меня, — сказала Рейн, прочитав мои мысли. Она переместилась и встала позади меня, блокируя любую попытку сбежать. Если бы я попыталась ее обогнать, то, скорее всего, споткнулась бы и покатилась вниз по тропе.

Шаг за шагом Рейн подталкивала меня вперед. Ее нож впивался мне в спину, когда я двигалась недостаточно быстро.

В какой-то момент ей пришлось бы освободить мои запястья, верно? Если она хотела, чтобы это выглядело как самоубийство, она не могла держать мои руки связанными. Должно быть, она вообще не связывала руки Лили, потому что на них не было следов связывания.

Порезы на запястьях от завязок жгли и пульсировали. Я тянула достаточно сильно, чтобы они впились, но не порвались. Это было небольшое утешение — знать, что я боролась достаточно, чтобы мой труп вызвал больше вопросов.