Христианская духовность в католической традиции
Шрифт:
Ибо все, водимые Духом Божиим, суть сыны Божий. Потому что вы не приняли духа рабства, чтобы опять жить в страхе, но приняли Духа усыновления, Которым взываем: "Авва, Отче!" Сей самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы — дети Божий. А если дети, то и наследники, наследники Божий, сонаследники же Христу, если только с Ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться. (Рим 8:14–17)
Дом [XII] Колумба Мармион утверждает, что "мы ничего не поймем — я говорю не только о совершенствовании, но и просто о христианстве, — если не осознаем, что основу основ в нем являет состояние чада Божиего, сопричастность — через освящающую благодать — вечному сыновству воплощенного Слова…. Вся христианская жизнь, святость в целом являются по благодати тем, чем является Иисус по природе — сыновством Божиим". [24]
XII
Принятое
24
С. Marmion, Christ in His Mysteries, B. Herder, St. Louis, Mo., 1924, pp.54–55.
Сам Христос чаще всего говорил о "Царствии" и о входе в это Царствие. [25] Но еще до того, как Христос приступил к общественному служению, Царствие Божие проповедовал Иоанн Креститель, ясно утверждая в качестве необходимого условия входа в это Царствие покаяние и прощение грехов (Лк 3:1-18; Мф 3:1-12). Когда же в самом начале Своей проповеди Христос возвестил о Царствии Божием, то Его требования оказались теми же, что и у Иоанна Крестителя: "С того времени Иисус начал проповедовать и говорить: покайтесь; ибо приблизилось Царство Небесное" (Мф 4:17).
25
Ср. F. Moschner, Tlie Kingdom of Heaven in Parables, tr. E. Plettenburg, B. Herder, St. Louis, Mo., 1960.
Царство Божие (или Царство Небесное) было постоянной темой проповеди Христа, но особое развитие эта тема получила в Нагорной проповеди (Мф 5–7), в проповеди "на ровном месте" (Лк 6:17–49) и в притчах. [26] В отношении притч следует заметить, что некоторые из них эсхатологичны: они указывают на царство будущего (например, притча о мудрых и неразумных девах [Мф 25:1-13]); в других описывается уже существующее царство (например, притчи о сеятеле, о горчичном зерне и о закваске [Мф 13:18–23, 31–32,33]).
26
Ср. W. К. Grossouw, Spirituality of the New Testament, tr. M. W. Schoenberg, B. Herder, St. Louis, Mo., 1964.
"Ни разу, — говорит Бонсевен, — не дает Иисус определения Царству Божию!… [Различные его образы] можно разделить на два диаметрально противоположных типа: к одной группе относятся образы, говорящие о том, что Христос подразумевал духовное царство, уже существующее в то время и находящееся в процессе развития — эволюции;в соответствии с другой группой образов. Он предвосхищал это царство как то, что должно наступить внезапно, в результате эсхатологической революции, от которой содрогнется весь мир". [27]
27
J. Bonsirven, Theology of the New Testament, tr. S.F.L.Tye, Newman Bookshop. Westminster, Md., 1963, p. 37.
В контексте духовной жизни Царство Божие — это внутренний мир, оно внутри нас есть (Лк 17:21), оно может расти и эволюционировать, и от отдельной личности распространяться на все человечество, весь мир. Царство — это жизнь во Христе, с Которым пребывают Отец и Дух Святой (Ин 14:23). Оно представляет собой Царство, существующее, но всегда развивающееся, и, следовательно, никогда не должна прекращаться наша молитва "да будет Царствие Твое".
В нескольких случаях Христос отождествляет Себя с Царством: "Если же Я перстом Божиим изгоняю бесов, то, конечно, достигло до вас Царствие Божие" (Лк 11:20); "и Я завещаю вам, как завещал Мне Отец Мой, Царство, да ядите и пиете за трапезою Моею в Царстве Моем" (Лк 22:29–30). Ориген создал слово autobasileia [XIII] , чтобы показать, что Иисус есть Сам Царство Божие и что принадлежность к Царству определяется отношением человека ко Христу. [28] Таким образом, мы возвращаемся к основному учению, утверждающему, что в Христе, с Ним и через Него мы становимся детьми Божиими. Бог Отец, действуя в Христе, утверждает Свое Царство в сердцах людей и в мире.
XIII
царство в себе (греч.)
28
Ср. W. K. Grossouw, цит. соч., с. 30; P. G. Stevens, The Life of Grace, Prentice-Hall, Englewood Cliffs, NJ., 1963, pp. 8-18.
Так
29
Ср. W. K. Grossouw, цит. соч., с.с. 26–29; E. J. Fortman, The Theology of Man and Grace, Bruce, Milwaukee, Wis., 1966, pp. 23–25.
Прежде всего необходимо осознать, что речь идет о Царствии Божием; следовательно, именно Бог определяет необходимые условия принадлежности к этому Царству. Условия эти достаточно четки и достаточно непреложны. Прежде всего каждый должен раскаяться в грехах, что предполагает признание собственной вины перед Богом (Мф 4:17; Мк 1:15; Лк 3:3). Во-вторых, за освобождением от греха должно последовать новое рождение, новая жизнь в Боге через Христа и Святого Духа (Рим 6:5). Это в свою очередь, определяет необходимость еще двух условий: принятие слова Божиего верой и крещение водой и Святым Духом. "Но омылись, но освятились, но оправдались именем Господа нашего Иисуса Христа и Духом Бога нашего" (l Kop 6:11). Таким образом, покаянием, верой и крещением входит каждый в Царство Божие и подчиняется воле Божией.
Однако вход в Царствие не является некоей статичной данностью, а подразумевает переход к новой жизни в качестве детей Божиих, к жизни которая также выдвигает свои требования, определяемые христианской моралью.
Это присущее христианину состояние так описывается Иисусом: ученик — это дитя небесного Отца, он член Царства Божиего, он разделяет братство с братьями и сестрами, он живет в мире материи и среди людей, которые могут не признавать и преследовать его. Кроме того, существует масса конкретных, изменяющихся ситуаций, бесчисленных и непредсказуемых, в которых христианин обязан определить свою главную задачу, творчески внося в каждую — конкретную ситуацию христианский смысл, реагируя на нее как дитя Божие, как сопричастник Царства. [30]
30
W. K. Grossouw, цит. соч., с. 45.
Как мы уже сказали, Христос не оставил Своим последователям подробного кодекса нравственных законов, хотя и потребовал полной самоотдачи и добродетельной жизни. Его Нагорная проповедь содержит основные принципы христианского образа жизни; в сущности — это "предварительный проект христианской ситуативной этики". [31] Две характеристики в особенности показывают, что нравственное учение Христа есть осуществление и причем в совершенстве ветхозаветного Моисеева Закона. Во-первых, гораздо больший акцент делается на внутреннем мире, чем на внешнем; например, когда Он, осуждая чисто внешнее соблюдение правил и законническую практику фарисеев (Мф 6:1-18), призывает к внутренней аскезе (Мф 6:16) и к личной молитве (Мф 6:5–7). Однако вопрос не сводится к утверждению внутреннего и к пренебрежению внешним, ибо Христос в той же мере настаивает на том, что его последователи должны доказать свою веру и самоотдачу послушанием Его заповедям и совершением добрых дел (Мф 19:16–22; Лк 6:43–49).
31
Ср. там же, с. 45.
Во-вторых, Нагорная проповедь не только осуществляет и совершенствует ветхозаветные законы; в ней представлена этика, указывающая на идеал, значительно превышающий нравственное совершенство. В отличие от Моисеева Закона Христос сосредоточивается не на минимальных законных требованиях справедливости; Он, скорее, отвергает старое законничество с его ограниченным морализованием и открывает новые горизонты в отношениях человека с Богом и ближними.
Вы слышали, что сказано: "око за око и зуб за зуб". А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую… Вы слышали, что сказано: "люби ближнего твоего, и ненавидь врага твоего". А Я говорю вам: любите врагов ваших… и молитесь за… гонящих вас. (Мф 5:38–44)