Христианский вызов
Шрифт:
Тем самым Павел — человек не ненависти, но любви, действительно «радостный посланник» — не основывал нового христианства. Он не полагал нового основания. Он строил на том основании, которое, по его собственным словам, уже положено: это Иисус Христос — источник, основание, содержание и норма благовестия Павла, его керигмы. В свете принципиально иной ситуации после смерти и воскресения Иисуса он представлял не какое?то другое, но то же самое дело: дело Иисуса, которое есть не что иное, как дело Бога и дело человека — однако теперь после смерти и воскресения
В результате яснее, чем кому бы то ни было, Павлу удалось выразить на основании не только богословской рефлексии, но и чрезвычайно конкретного, часто ужасного опыта следования за Иисусом, который в конце концов также привел его к похожей насильственной смерти (при Нероне, возможно в 66 г.), что является в конечном счете отличительной чертой христианства. В нашем изложении здесь замыкается цепь:
Отличие христианства от других мировых религий и современных форм гуманизма, как мы уже констатировали в нашем первом общем представлении, есть сам Христос. Что же не дает нам смешать этого Христа с другими религиозными или политическими фигурами Христа?
Отличие христианства от других мировых религий и современных форм гуманизма — как уточнили мы далее — это Христос, который идентичен реальному историческому Иисусу из Назарета, то есть конкретно Иисус Христос. Что же не дает нам смешать этого исторического Иисуса Христа с ложными образами Иисуса?
Отличие христианства от всех мировых религий и современных форм гуманизма — как мы можем теперь ответить после обстоятельного рассмотрения благовестия, деяний и судьбы Иисуса в конце этой главы — принципиальное отличие христианства, согласно Павлу, совершенно буквально есть «Иисус Христос распятый».
Не как воскрешенный, вознесенный, живой, божественный, но именно как распятый этот Иисус Христос неповторимо отличается от многих воскресших, вознесшихся, живых богов и обожествленных основателей религий, кесарей, гениев и героев мировой истории. Крест тем самым — это не только пример и модель, но основание, сила и норма христианской веры: великое отличие, которое радикально отличает эту веру и ее Господа на мировом рынке религиозных и нерелигиозных мировоззрений от других конкурирующих религий, идеологий и утопий с их господами, а также одновременно укореняет ее в реальности конкретной жизни со всеми ее конфликтами. Крест отделяет христианскую веру от неверия и суеверия. Конечно, крест — в свете воскресения, однако одновременно воскресение — в тени креста:
Без веры в крест вере в Воскресшего недостает отличительности и решительности.
Без
Иоанн имеет в виду то же отличие христианства, что и Павел, когда он, хотя и используя отличную терминологию, называет Иисуса путем, истиной и жизнью, иллюстрируя это следующими образами: он — хлеб жизни, свет миру, дверь, истинная виноградная лоза, истинный пастырь, который отдает свою жизнь за овец.
Иисус здесь, очевидно, — это не имя, которое постоянно повторяют, но путь истины и жизни, но которому необходимо шествовать. Истину христианства следует не «созерцать» и «теоретизировать», но «исполнять», «практиковать». Христианское понятие истины, в отличие от греческого, не созерцательно–теоретическое, но оперативно–практическое. Это истина, которую не просто ищут и находят, но которая желает, чтобы ей следовали и на деле оправдывали, подтверждали и проявляли. Истина, устремленная к практике, призывающая к пути, дарующая и делающая возможной новую жизнь.
В. ПРАКТИКА
Этот заголовок может ввести в заблуждение. Он вызывает ощущение, что до сих пор речь шла не о практике. Однако к чему можно свести всю христианскую программу, если не к практике (благовестия, действия, страдания, смерти) этого Христа? И к чему направлена вся эта христианская программа, если не к практике (жизни, деятельности, страдания, смерти) человека в следовании за этим Христом? Тем самым до сих пор также речь шла о «теории» вполне определенной практики, которую теперь необходимо разъяснить и профилировать — по возможности кратко — в ее основных чертах для сегодняшнего человека и общества: в каких формах необходимо осуществлять и исполнять сегодня христианскую программу? В этом смысл заголовка «Практика».
Иисус из Назарета и сегодня чрезвычайно практически соприкасается с ожиданиями и обычаями, позициями и решениями, нуждами и финансами значительной части населения земли — как в малом, так и в великом, как в частной, так и в общественной сфере. Иисус из Назарета — это фигура, действенная во все времена, среди всех групп, на всех континентах, значимая для всех, кто причастен истории и судьбе человечества и трудится для лучшего будущего. Иногда кажется, что Иисуса даже больше любят вне церкви, чем в ней и ее руководящих органах, где на практике часто догмы и каноны, политика и дипломатия — особенно политика и дипломатия — играют большую роль, чем он сам. «Здесь никогда не задаются вопросом о том, что бы сделал и сказал Иисус;
вопрос об Иисусе в этом контексте настолько чужд, что он показался бы большинству почти абсурдным», — так считает член Римской курии, проработавший в Ватикане в течение многих лет, так полагают и многие другие. Играет ли вопрос об Иисусе большую роль в других центрах церковной власти или даже образования? Дипломатические стратеги и церковные политики, церковные бюрократы и менеджеры, администраторы, инквизиторы и подчиненные системе придворные богословы — их можно найти не только в Ватикане и не только в Католической церкви.
I. Практика церкви
Если обратиться от христианской программы, которая была представлена во второй, основной, части книги, к ее реализации, к христианской практике, от вести Иисуса Христа к нынешним церквам, то и церковно активному христианину не избежать вопроса о том, не отошла ли церковь — и мы говорим здесь обо всех церквах — весьма далеко в своей практике от христианской программы. Не это ли причина того, что многие люди принимают решение в пользу Бога и Иисуса, но не могут принять решение в пользу церкви, какой?либо церкви?