Христианский вызов
Шрифт:
г. Структура: на основании укорененной в христианской вести церковной свободе, равенстве и братстве существуют многочисленные различия, не только личностей, но и функций и тем самым различный, функционально определенный порядок подчинения. Тем самым в церкви существует человеческий авторитет. Однако он легитимен только там, где основан на служении, а не на явном или скрытом насилии, на старых или новых привилегиях. Лучше, точно следуя библейскому словоупотреблению, говорить не о церковных «должностях», а о церковном «служении»: об очень многих и очень разнообразных «служениях» или «харизмах» (особых призваниях).
В числе постоянных общественных служений особое место занимает служение руководства или предстояния,
д. Апостольское преемство: от всей церкви и каждого отдельного христианина в общем требуется следование апостолам, согласие с апостольским свидетельством (переданным нам в Новом Завете) и постоянное совершение апостольского служения (миссионерское шествие в мир и созидание общины). Однако, поскольку именно служение руководства (епископы и священники) особым образом продолжает апостольскую задачу созидания и руководства церквами, по праву можно вести речь об особом апостольском преемстве руководящих служений. Вступление в это апостольское преемство руководящих служений может, однако, происходить различным образом: нормальным случаем является призвание со стороны церковных руководителей (при участии общины). Однако в принципе, согласно Новому Завету, человек может стать церковным руководителем также на основании призвания другими членами общины или на основании свободно проявляющейся харизмы для созидания и руководства церквами. Поэтому и служения протестантских церквей могут притязать на полную действенность. На основании Нового Завета многие формы церковного устройства легитимны, хотя и не все одинаково уместны и удобны. Необходимо стремиться к преодолению церковного раскола между различным образом организованными церквами.
14. Основное различие между «католическим» и «протестантским» сегодня заключается более не в отдельных традиционных доктринальных различиях, но в различных основополагающих позициях, образовавшихся со времен Реформации, однако сегодня преодоленных в своей односторонности и поддающихся интеграции в истинную экуменичность.
а. Отдельные традиционные доктринальные различия относятся к Писанию и преданию, греху и благодати, вере и делам, евхаристии и священству, церкви и папству. По всем этим пунктам можно теоретически договориться или такие договоренности уже достигнуты. Все, что необходимо, — это чтобы церковное руководство сделало соответствующие богословские выводы и реализовало их на практике.
б. Важнейшее различие заключается в традиционных основополагающих позициях, существующих со времен Реформации: католиком в своей основополагающей позиции является тот, для кого особенно важна кафолическая = целая, всеобщая, всеобъемлющая церковь. Более конкретно: сохраняющаяся при всех разрывах преемственность веры и верующего сообщества во времени (традиция), а также объемлющая все группы универсальность веры и верующего сообщества в пространстве (вопреки «протестантскому» радикализму и партикуляризму, которые нельзя смешивать с евангелической радикальностью и общинностью).
Протестантом в своей основополагающей позиции является тот, для кого во всех христианских традициях, учениях и практиках особенно важно постоянное критическое обращение к Евангелию (Писание) и постоянная практическая реформа согласно нормам Евангелия (вопреки «католическому» традиционализму и синкретизму, которые нельзя смешивать с католической традицией и широтой).
в. Однако при правильном понимании католическая и протестантская основополагающие позиции никоим образом не исключают друг друга: сегодня урожденный католик может быть настроен вполне евангелически, так что уже сейчас многочисленные христиане во всем мире — вопреки сопротивлению в церковном аппарате —
15. Экуменическим основанием всех христианских церквей является библейское исповедание Иисуса как Христа, как критерий для связи человека с Богом и его ближними. Это исповедание необходимо по–новому переводить для каждого нового времени.
а. Вновь и вновь в истории веры выражалось, что в действии и личности Иисуса нас встречает, нам действительно открывается сам Бог— конечно, воспринимаемый не нейтральным наблюдателем, но доверительно полагающимся на Иисуса верующим человеком. Поэтому истинный человек Иисус из Назарета для веры церкви есть истинное откровение единого истинного Бога.
б. Это исповедание Иисуса Христа, при всей непрерывности веры в истории церкви, богословы, в зависимости от эпохи, интерпретировали по–разному и поэтому его всегда необходимо по–новому переводить для настоящего времени, принимая во внимание все исторически возникшее (традиция): не другое Евангелие, но то же самое древнее Евангелие, вновь открытое для сегодняшнего дня!
в. И сегодня в вере следует непоколебимо придерживаться того, что в истории Иисуса Христа действительно действуют Бог и человек, хотя понятия богосыновства, предсуществования, посредничества в творении, вочеловечивания необходимо по–новому истолковывать для сегодняшнего времени. С точки зрения Нового Завета не может быть оправдана интерпретация истории Иисуса Христа, в которой Иисус Христос есть «только Бог»: избавленный от человеческих недостатков и слабостей, ходящий по земле Бог, или «только человек»: только проповедник, пророк или учитель мудрости, символ или шифр для общечеловеческого основополагающего опыта.
г. После этих негативных разграничений, основанных на Новом Завете, можно попытаться дать соответствующую эпохе, пусть и несовершенную, позитивную интерпретацию обязательной с V в. классической формулы «истинный Бог и истинный человек» (Халкидонский собор 451 г., восходя к Никейскому собору 325 г.):
истинный Бог: вся значимость того, что случилось с Иисусом из Назарета, связана с тем, что в Иисусе, который явился людям как совершитель дела и наместник, репрезентант и представитель Бога и как Распятый, воскрешенный к жизни, подтвержденный Богом, сам человеколюбивый Бог был близок, говорил, действовал, окончательно открылся для верующих. Все высказывания о богосыновстве, предсуществовании, посредничестве в творении и вочеловечивании (часто облаченные в мифологические или полумифологические формы той эпохи) в конечном счете желают не больше и не меньше, как обосновать уникальность, невыводимость и непревзойденность провозглашенных в Иисусе и вместе с Иисусом призыва, предложения, требования, которые по сути имеют не человеческий, но божественный исток и поэтому, совершенно достоверно и безусловно, имеют отношение ко всем людям;
истинный человек: и сегодня необходимо подчеркивать вопреки всем тенденциям к безусловному боготворению, что Иисус безусловно и со всеми следствиями (способность к страданию, страх, одиночество, незащищенность, искушения, сомнения, возможность ошибки) целиком и полностью был человеком. Однако не просто человеком, но истинным человеком. В этом качестве он дал — как это выражается через осуществляемую истину, единство теории и практики, исповедания и следования, веры и действия — через свое благовествование, свою деятельность и судьбу модель человеческого бытия, которая дает возможность каждому, доверительно полагающемуся на него, открыть и реализовать смысл человеческого бытия и собственной свободы в бытии для ближних. Будучи подтвержденным Богом, он представляет собой в конечном счете постоянный и надежный стандарт человеческого бытия.