Христофор Колумб

Ноздрин Игорь

Марчена заронил в души Изабелла и Фердинанда надежду на открытие новых земель, кои обогатят Испанию. Если бы не война с Гранадой, сложное экономическое положение внутри страны, правители последовали бы совету духовника, снарядили экспедицию в Атлантику, но существовали причины, по которым они не могли самовольно и безрассудно тратить большие деньги. Создавая абсолютистское государство, монархи дорожили мнением народа, стремились сохранить видимость демократии времен реконкисты. Для принятия решения о финансировании похода в Азию, следовало обосновать истинность утверждений итальянца, склонить общественное мнение на его сторону. Для этого Марчена предложил создать комиссию

ученых, юристов, представителей Церкви под председательством испытанного сторонника королевских реформ Эрнандо де Талаверы. Идея францисканца понравилась супругам, они отпустили кустодия в Севилью, а епископ Авилы получил приказ приготовить список угодных ему лиц для рассмотрения проекта.

Эрнандо де Талавера равнодушно относился к планам генуэзца. Назначение главою комиссии не обрадовало его. Оно сулило кучу хлопот, большую ответственность. Талавера полагал, будто взвалил заботы о Колумбе на плечи Марчены, а тот переложил на него право принять решение. Иначе быть не могло: Талавера занимал важное положение при дворе, имел опыт дипломатической работы, пользовался авторитетом солидных людей. Слово Талаверы значило больше мнения Марчены. Епископ составил список, предложил его на утверждение монархам. Весной комиссия приступила к работе.

История не сохранила имен вошедших в комиссию географов и законников. Заместителем и помощником священника назначили искусного юриста и дипломата Родриго де Мальдонадо, принимавшего участие в сложных переговорах с португальцами в Алькасовасе. Результатом деятельности Мальдонадо явился раздел зон мореплавания между двумя соседними странами. Кастилии отошли воды и земли, находящиеся на широте Канарских островов и севернее их. Португалии – южные области Земли.

– В чьей зоне мореплавания лежит азиатский материк? – спросил Мальдонадо на встречи с Колумбом.

– В кастильской, – ответил Христофор.

По голосу капитана дипломат понял, что он сомневается в правильности утверждения.

– Это надо проверить и обосновать наши права на индийские земли! – посоветовал правовед.

Легко сказать: «проверить и обосновать», но как это сделать? Подтасовывать факты? Даже поверхностное знакомство с азиатскими странами показывает, что они расположены в португальской зоне. Прошло шесть лет после переговоров в Алькасовасе, а достигнутое с трудом соглашение уже устарело. Что делать? В Португалии этот вопрос не возникал, в Испании стал чрезвычайно важным. В 1479 году закончилась четырехлетняя война с португальцами, не начинать же ее вновь из-за Колумба?!

В конце февраля королевская чета покинула Мадрид, отправилась в поход по Кастилии. Придворные всех рангов и чинов последовали за ней. Обоз колесил по стране, задерживался на несколько дней в городах и деревнях. Толпы просителей спешили за ним в надежде благополучно закончить дела, скорее вернуться домой. Комиссии не заседали, ведомства не работали. Фердинанд с Изабеллой осматривали королевство, беседовали с людьми, учреждали должности, собирали средства для войны. Правители знакомились с нуждами страны, проверяли работу чиновников, наводили порядок в захолустных городах. Это было бы хорошо, если бы с весны до осени не приостанавливались текущие дела.

Колумб следовал за супружеской четой. В любой момент комиссия Талаверы в какой-нибудь деревушке могла надумать вызвать капитана для беседы, попросить ответить на возникший вопрос. Христофор был бы рад хоть каждый день общаться с коллегами Мальдонадо, да вот беда – никто не интересуется им. Проходит месяц за месяцем, караван повозок колесит по Кастилии. Едут рыцари на лошадях, бредут пешком обнищавшие

просители, тешит себя надеждой будущий великий мореплаватель.

* * *

Когда Колумб ждал встречи с Талаверой, в июле 1486 года Жуан II в Лиссабоне заключил с капитаном-донаторием азорского острова Тейшейра Фернаном де Ульмой и жителем Мадейры Афонсо ди Эштрейто соглашение, предоставил им право отправиться на запад по Атлантическому океану на поиски таинственного Острова семи городов. Португальский король заранее подарил его капитану с правом передачи по наследству.

Через одиннадцать дней после утверждения документа, подписали дополнительное соглашение, закрепляющее за вторым участником похода половину всех еще не открытых земель. Афонсо ди Эштрейто был обязан в сорокадневный срок указать путь к их берегам. Последний пункт вызывает особое удивление. Откуда Афонсо ди Эштрейто знал дорогу к новым землям?

У историков нет сведений об этой экспедиции. Вероятно, как предыдущий поход под руководством сына Кортериала, она потерпела поражение или не вышла в океан. Филип Парэр говорит, что она бесследно исчезла в водах Атлантики. [25]

Чарльз Верлинден считал, что капитан-донаторий Фернан де Ульма (Дульма) был фламандцем, имевший на родине имя Фердинанда ван Ольмена. Вместе с Эштрейто он за собственный счет снарядил два корабля, как делали в то время большинство португальцев, за что получил от Жуана привилегию на исследование западной части Атлантики. Ульмо обещал королю за сорок дней пересечь океан, высадиться на неизвестной земле, которую по традиции называл Островом семи городов. Капитаны взяли продовольствия на шесть месяцев, но выбрали для путешествия плохое время года. [26]

25

Парэр Ф. Открытие Америки. М.: Олма-Пресс, 1999. С. 39.

26

Верлинден Ч. Матис Г Покорители Америки. Ростов н/Д.: Феникс, 1997. С. 21–22.

В те дни эскадра Дього Кана и Мартина Бехайма плыла от экватора на юг вдоль африканского побережья. Она имела иную задачу – достичь оконечности континента. Португальцы думали, будто желанная цель близка. Корабли миновали Гвинейский залив, прошли побережье Анголы, салютовали последнему (второму) падрану предыдущей экспедицией, углубились в неведомые зоны. Они достигли двадцать первого градуса южной широты, спустились еще ниже двадцать второй параллели и воздвигли на мысе Кросс третий падран. Кан открыл за экватором побережье континента протяженностью в двадцать два градуса, до пустынной области Намиб. Оставалось совсем чуть-чуть до осуществления заветной цели.

Длительное путешествие подорвало здоровье капитана. Он захворал. Команда страдала неизвестной болезнью, люди умирали. Заканчивалось продовольствие. Кан отдал приказ прекратить движение. Прервав плавание, капитан лишил себя славы первооткрывателя южной оконечности Африки и ворот в Индийский океан. Плохое самочувствие заставило Кана вернуться на родину. На обратном пути капитан посетил властителя Конго, гостил у него в столице, привез в Лиссабон королевского посланника Касуту с экзотической свитой. По одной версии Кан достиг Лиссабона, по другой – умер в пути. Последнее предположение более вероятно. Слава обошла стороной отважного капитана. Король не говорил о нем, Бехайм не упоминал имени Кана.