Христос и церковь в новом завете
Шрифт:
Раскрытие «Мессианской тайны» происходит в два этапа, разделяющих Мк. на две примерно равные половины.
В первой части (1, 14 — 8, 26) Иисус провозглашает приближение Царства Божия, что и подтверждает знамениями-чудесами. И тут Он категорически отказывается признаться, что Он — Христос (Мессия) и Сын Божий, и запрещает всем — и людям, и бесам, — разглашать об увиденном. В библеистике появился термин «мессианская тайна», имеющий в виду эти самые Иисусовы запреты возвещать о Нем как о Христе. Так, в связи с первым же, «программным» (см. выше) чудом мы читаем:
23 В синагоге их был человек, одержимый духом нечистым, и вскричал: 24
Далее:
11 И духи нечистые, когда видели Его, падали пред Ним и кричали: Ты Сын Божий. 12 Но Он строго запрещал им, чтобы не делали Его известным (3, 11-12).
Когда с таким же запретом Иисус обращался и к исцеляемым людям, они, как правило, тут же нарушали его:
И повелел им не сказывать никому. Но сколько Он ни запрещал им, они еще более разглашали (7, 36).
Интересно, что исцелив бесноватого в земле Гадаринской, т. е. языческой, совсем не будучи связан здесь тайной Своего мессианства (ведь язычники вообще никак не озабочены чисто израильской мессианской проблематикой), Иисус повелевает исцеленному:
Иди домой к своим и расскажи им, что сотворил с тобою Господь и как помиловал тебя (Мк. 5, 19).
О причинах несогласия Иисуса именоваться Христом (Мессией) подробно говорилось выше (см. также § 16. 3). Кратко повторимся: Его совершенно не устраивали воинственно-триумфалистские, во многом политические мотивы тогдашних мессианских ожиданий, кажется, вовсе вытеснившие все остальные, связанные, например, со страданиями Мессии.
Вторая часть (8, 27 — 16, 20) начинается исповеданием Петра: «Ты Христос!» (т. е. «Ты — Мессия!»; 8, 29) Такое впечатление, будто Иисус переводит дух: ведь ученики частично уже посвящены в Его тайну. И все равно Он запрещает им говорить о Нем (8, 30). Он беспокоится, что Они рискуют обмануться на счет Мессии, желая увидеть в нем освободителя, восстанавливающего царство Израиля с помощью военной силы. Тем более, что Он посвящает учеников во вторую, наиболее трудную, неожиданную и страшную часть тайны: Сын Человеческий, т. е. Он, Христос, пострадает и умрет!
31 И начал учить их, что Сыну Человеческому много должно пострадать, быть отвержену старейшинами, первосвященниками и книжниками, и быть убиту, и в третий день воскреснуть. 32 И говорил о сем открыто (Мк. 8, 31-32)
И тут же Он убеждается, что Его опасения не напрасны:
32 Но Петр, отозвав Его, начал прекословить Ему. 33 Он же, обратившись и взглянув на учеников Своих, воспретил Петру, сказав: отойди от Меня, сатана, потому что ты думаешь не о том, что Божие, но что человеческое (Мк. 8, 32-33)
Тайна полностью открывается лишь на суде перед Синедрионом, когда Иисус не считает нужным скрывать, кто Он такой:
61 ... Опять первосвященник спросил Его и сказал Ему: Ты ли Христос, Сын Благословенного? 62 Иисус сказал: Я; и вы узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных. 63 Тогда первосвященник, разодрав одежды свои, сказал: на что еще нам свидетелей? 64 Вы слышали богохульство; как вам кажется?.. (Мк. 14, 61-64)
Перед учениками и читателем встает скандальнейший выбор: признать в беззащитном и отвергнутом религиозным начальством Проповеднике Христа, богохульника (вызывающего
Мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн , а для Еллинов безумие (1 Кор. 1, 23).
Ответ Иисуса в такой утвердительной и ясной форме («Я» [E)gw/ ei)mi — букв. «Я есмь»]) имеется только в Мк. (ср. Мф. 26, 64; Лк. 22, 67-68, где ответ звучит несколько туманнее).
«Здесь мы в сердце драмы. Ответственные люди ждали Мессию и, конечно, они очень хорошо знали, что могло свидетельствовать о Его пришествии. Но в результате они выработали свою идею Его пришествия. Поэтому, когда пришел Иисус, это никак не соответствовало их идее! Противостояние настолько велико, что кто-то должен умереть: или они, кто не принял такого странного Мессию [в их случае «умереть» было бы признать полную несостоятельность своих ожиданий — А.С.], или Сам Иисус, если они окажутся правы. В драматичной сцене суда перед Синедрионом, когда уже отступать некуда, Иисус провозглашает Себя Христом. Так Он приговорен к смерти...» [654]
654
Charpentier E. P. 58-9.
Но Иисус не один — несмотря на то, что «мессианская тайна» составляет немалую трудность и для Его ближайших учеников. Служение Иисуса немыслимо без них. Конечно, о призвании учеников как о неотъемлемом аспекте дела Иисусова мы читаем во всех Евангелиях, но в Мк. как-то особенно подчеркивается, что Иисус с ними, с учениками, а они — с Ним:
И поставил из них двенадцать, чтобы с Ним были... (Мк. 3, 14; ср. Мф. 10, 1; Лк. 6, 13)
«Иисус у Марка — это прежде всего Иисус со Своими учениками. Его первым актом является призвание учеников, затем избрание двенадцати, чтобы они были с Ним. Противники хотят разрушить этот союз, обрушиваясь на Иисуса перед учениками и на них перед Иисусом (2, 18-27). Иисус готовит Своих учеников к будущей миссии, ставя их на службу людям, направляя к язычникам, при этом давая отдохнуть и подкрепиться (6, 31)» [655] .
Призвание Двенадцати и их пребывание «с Ним» выглядит как избрание, отделение от мира и как противостояние миру. Христос как будто посвящает их в «заговор» против мира, который находится во власти сатаны. Действительно, заговор — не против мира (это лексика не Мк., а Ин., см. § 45. 3), а против сатаны, который поработил многих. Христос творит чудеса-знамения, которые являют Его силу над сатаной и его духами, но все же это делается втайне (см. выше). Сначала нужно посвятить в замыслы учеников. Это наиболее ясно видно в случаях с притчами. Не говоря о седержательной стороне притч (см. § 11. 2), уже сама притчевая форма есть признак «заговора» [656] :
655
Charpentier E. P. 64.
656
См. Кассиан, еп. С. 307-8.