Христос в Жизни. Систематизированный свод воспоминаний современников, документов эпохи, версий историков

Гусляров Евгений Николаевич

А. Дидон. С. 231.

Время, вместо того, чтобы ослаблять эту враждебность, напротив, усиливало ее. Во время земной жизни Христа Спасителя она дошла до последних границ, и евангелист Иоанн одним словом, но отличающимся необычайною силою выражения, изображает пред нами эту ненависть, когда говорит в своем Евангелии: «Не сообщаются иудеи с самарянами».

А. Лопухин. С. 877.

К тому же, Самария, которую пленение вавилонское совершенно опустошило, была захвачена чужеземными поселенцами, пришедшими из областей Вавилона, Куфры, Авы, Гамата и Сафарваима, для заселения страны по приказанию Салманассара. Кровь ефремлян смешалась с кровью этих язычников, и хотя религия Моисея оставалась господствующею у самарян, но израильтяне отказались

признать их своими братьями и присоединили к старой ненависти презрение: они называли самарян кутеями, по имени одного из языческих племен, с которым они заключали брачные союзы…

А. Дидон. С. 231.

По их воззрению, не было более жестокого оскорбления, как назвать кого-нибудь самарянином. Они не хотели иметь с этими неверными никаких отношений; считалось непозволительным пить их вино, и было делом, угодным Богу, говорили они, если кто, по возможности, не пил даже их воды.

А. Лопухин. С. 882.

…Манассия, брат первосвященника Иадуя …построил в пределах Самарии на горе Гаризим храм, соперничавший с храмом Иерусалимским. Это святотатственное посягательство удвоило злобу истинных иудеев против еретиков и отщепенцев.

А. Дидон. С. 231.

…Было небезопасно проходить Самарию, идя в Иерусалим; многие Галилеяне сворачивали с пути, чтобы избежать еретической страны, и принуждены были проходить или Иорданскою или Сааронскою долиною. Самаряне мстили за презрение насилием и отказывали путешественникам в гостеприимстве.

А. Лопухин. С. 882.

Иисус не разделял ни этой боязни, ни этой разборчивости…

Э. Ренан. С. 188–189.

Фанатизм ненависти и фарисейская брезгливость, которые заставляли иудеев избегать этого пути, для Него не существовали…

Ф. Фаррар ² . С. 90.

Христос не мог вполне порицать того отвращения, с которым иудеи относились к самарянам, потому что последние заслуживали его; но в то же время Он не мог одобрять и крайностей в этом отношении, и, конечно, еще менее разделять их. Его отношение к ним весьма знаменательно. Эти жалкие жертвы ненависти иудеев служили для Него предметом обнаружения самых симпатичных и возвышенных черт в человеческой натуре, так что через них именно мы познаем некоторые из наиболее величественных и трогательных сторон самого христианства. И, действительно, из Его уст мы никогда не слышим ни одного жесткого слова против самарян — ни в первых двух Евангелиях, ни в последних двух. Когда Иаков и Иоанн хотели призвать небесный огонь на одну самарянскую деревню, отказавшую в гостеприимстве направлявшимся в Иерусалим паломникам, то Христос, имевший полное основание разделять их недовольство, не только не присоединился к их жалобе и негодованию, а, наоборот, упрекнул их за горячность и сказал им великие слова, которые Церковь Его будет повторять до конца веков: «Не знаете, какого вы духа. Ибо Сын человеческий пришел не погублять души человеческие, а спасать». Этот ответ вполне объясняет нам отношение Христа Спасителя к самарянам...

А. Лопухин. С. 883–884.

Эти мысли, осаждавшие Иисуса при его выходе из Иерусалима, выразились в сохранившемся рассказе об его обратном пути. Дорога из Иерусалима в Галилею проходит, в получасовом расстоянии от Сихема, по долине, окаймленной горами Эбалом и Гаризимом. Иудейские путешественники, как мы говорили, избегали ходить по этой дороге, предпочитая лучше делать большой круг и проходить по Перее, чем подвергаться оскорблениям самарян, или просить у них чего-либо.

Э. Ренан. С. 188–189.

Далеко не разделяя чувства и предубеждения своих соотечественников, Иисус любил этих отверженцев Самарии и, если Он желал, оставляя Иудею, пройти их землю, то это значит, что Он рассчитывал найти в этой местности, закрытой для влияния ее врагов, почву, приготовленную для восприятия Его славы. Его ожидание не было обмануто…

А. Дидон. С. 232.

Вставши рано утром, чтобы воспользоваться,

сколько можно более, часами прохлады, Он остановился для отдохновения в городе Сихаре. Где именно стоял этот город, неизвестно, хотя евангелист Иоанн подробно описывает его местоположение, говоря, что он находился близ участка земли, даннаго Иаковом сыну своему Иосифу.Было ли это действительно название города или только его местное прозвище, тоже точно неизвестно; ибо евангелист Иоанн прибавляет, что это был город, называемый Сихарь,точно так же как, говоря об апостоле Фоме, присовокупляет называемый Дидим, а говоря о месте, на котором сел Пилат для произнесения суда над Иисусом, прибавляет называемом Лифостротон, а по-еврейски Гаваафа.Может быть, это название было секер,ложь, указывавшее на ложное богослужение на горе Гаризине, или сиккор,пьяный, напоминающее слова пророка Исайи, или сукар,гробница, в память бывшей на том месте гробницы Иосифа. По описанию евангелиста, это была та самая плодородная местность, которая, вследствие особого распоряжения, завещана патриархом Иаковом любимому сыну Иосифу, поэтому скорее всего можно предполагать, что указываемый им город был Сихем, в переводе – «один участок».

Ф. Фаррар ² . С. 90–91.

Там был колодезь Иаковлев —продолжает евангелист, — подобно всем колодцам на Востоке, прикрытый вероятно небольшим альковом и окруженный местами для сидения, сложенными из камней.

Путь Христов. С. 129.

Сам по себе город теперь весьма маленький и бедный, и представляет лишь жалкий остаток древнего Сихема, когда-то славившегося богатством и населенностью. В окрестности этого-то города и прибыль Спаситель. Полуденное солнце жгло немилосердно и путь был крайне утомителен, так что всякий путник невольно искал места для отдохновения. И конечно взор Его естественно должен был остановиться на знаменитом колодце Иакова, который находился у восточной подошвы Гаризима.

А. Лопухин. С. 216.

Ученики вошли в долину и отправились в город, чтобы купить провизию; Иисус же сел у колодца, напротив горы Гаризим...

Э. Ренан. С. 188-189.

И вот, когда Он сидел там, погруженный в Свои божественные думы, пришла за водой одна самарянка, которая принесла с собой кувшин с длинной веревкой, чтобы можно было достать воды из священного колодца, имевшего, как сказано, не менее пятнадцати сажен глубины. Появление ее было совершенно неожиданным, так как женщины обыкновенно ходили за водою вечером и притом всегда группами. Но она предпочитала запастись водой в это именно неурочное время, как бы избегая встречи с другими женщинами, среди которых она не пользовалась доброй славой.

А. Лопухин. С. 217–218.

Иисус попросил у нее пить, что чрезвычайно удивило женщину, так как она знала, что иудеи обыкновенно избегали всякого общения с самарянами.

Э. Ренан. С. 189–190.

Это было так не похоже на обычное поведение иудеев, всегда проникнутых гордым презрением и ненавистью ко всем жителям Самарии…

Путь Христов. С. 129.

В произнесенной Христом фразе – «дай Мне пить» — тени-на лилиштот— как раз находилась буква, которую иудеи прозносили как «ш», а самаряне как «с». По одному этому самарянка могла сразу узнать, что говоривший с ней был иудей.

А. Лопухин. С. 218.

Разговор Иисуса у источника Иаковлева с женщиною, и притом женщиною падшею, остается самым трогательным доказательством благости и милосердия…

А. Дидон. С. 236.

Вопрос, которым ответила самарянка на просьбу Спасителя, со всей непосредственностью обнаруживает перед нами глубину ее удивления. «Как Ты, будучи иудей, просишь пить у меня, самарянки?»…

Путь Христов. С. 130.