Хризалида

Малахиева-Мирович Варвара Григорьевна

«Я за тебя на страже полуночной…»

Я за тебя на страже полуночной, Мой нежный друг, мой рыцарь, постою. И если враг ударит в час урочный, Мне сладко жизнь за жизнь отдать твою. А ты усни, и пусть тебе приснится В коротком сне меж грозных двух боев Не острый свет, что в грудь мою струится, С морозных звезд могучей смерти зов, Но летний день, врата земного рая, Уют и мир любимого гнезда. И

пусть не я, пусть женщина другая В коротком сне с тобой войдет туда. [1918]. Киев

«И всё под теми же звездами…»

И всё под теми же звездами, И в ту же ночь, и в том же сне Идешь неверными шагами Ты к ней, как шел сейчас ко мне. И те же будут там признанья Любви, пролившейся за край, Улыбки, вздохи, и лобзанья, Земных объятий бедный рай. Но мне остались эти руки, И эти очи, и уста В тенях могильных крестной муки Невоскрешенного Христа. 1918, Киев

«Мы пришли, но тяжкие засовы…»

Мы пришли, но тяжкие засовы Охраняют крепко церковь нашу. О, когда же храм нам будет кровом И к причастной подойдем мы чаше? Черный ворон, сидя на решетке, Смотрит вещим и печальным взором. Перед нами путь лежит короткий, Позовут на суд нас скоро, скоро. Воет ветер, свищет по оврагам, По бескрайним выжженным степям. Плачет сердце, трепетно и наго, И молчит, молчит закрытый храм. [1920]

«Душа признала власть Твою…»

Душа признала власть Твою, Отсвет былой великой власти, Но животворную струю Вкушает с горьким безучастьем Затем, что некого поить Ей освященным даром этим. Наш Третий умер или спит, Он не жилец на белом свете. Так холодна и так бледна Ночь за окошком неживая. И, как над кладбищем, луна Ворожит, мертвых вызывая. [1920]

«От очей твоих и от речей…»

От очей твоих и от речей Тишина мне слышится такая, Как молчанье звездное ночей Над четою, изгнанной из Рая. Ева так глядела в небеса, Приподнявшись в зарослях из терна, Как сегодня я в твои глаза — Безнадежно, горько и упорно. [1920]

«Открой смеженные ресницы…»

Открой смеженные ресницы, Побудь на миг со мной. Тебе так сладко, крепко спится В полдневный зной. Вокруг

цветут и зреют злаки, И даль небес светла. Но я пришла с тобой поплакать О том, что жизнь ушла, Что облака, и тень, и птицы, И тот, и этот свет — Тебе и мне всё только снится, А жизни нет. 11 ноября 1921, Сергиев Посад

«О, давно за тебя не творю я молитвы…»

О, давно за тебя не творю я молитвы. Немо сердце, молчат и уста. Но за воинов, павших в проигранной битве, Я молюсь иногда. С напряженным участьем в сердцах их читаю Горечь поздно опознанной тщетности битв И горячие псалмы над ними слагаю Покаянных молитв. 15 марта 1923, Сергиев Посад

«Такую ночь, такие звезды…»

Такую ночь, такие звезды Не видел мир уже давно. Созвездий радужные гроздья Струили новое вино. И души зреющие наши Навстречу радужным лучам Согласно поднялись, как чаши, И мы вошли в надзвездный храм. Но в литургийные те миги Душа сумела ль угадать Небес таинственные сдвиги И посвящение принять, Иль прозвучал в путях вселенной Небес таинственный призыв Невоплотимо и забвенно, Земли и звезд не утолив. [1920-e]

ИЗ КНИГИ «ОСТРОВ ИЗГНАНИЯ»

«Как в сердце иногда, бесплодном и сухом…»

Как в сердце иногда, бесплодном и сухом, Видение царит возлюбленного лика, Так вознеслась над мертвенным песком Здесь, на холме, душистая гвоздика. И тем прелестней белые цветы, Тем упоительней их сон благоуханный, Что места нет для красоты В пустыне этой безымянной. 1917, Злодиевка

«Тропинка дальняя, прикрытая…»

Тропинка дальняя, прикрытая Полузасохшею листвой, В долинах прошлого забытая, Нежданно встала предо мной. Туда вело ее сияние Во мгле осеннего утра, Где в серебристом одеянии Взнеслась зубчатая гора. Там, легким куполом венчанная, Белела церковь над горой, К ней поднималась я, избранная Твоей невестой и сестрой. Но нить судьбы неумолимая Меня далеко отвела. И мимо церкви, жизни мимо я В Невозвратимое ушла. [1920]