Хроника миров Багрониума. Книга 1. Скитальцы. Возвращение
Шрифт:
– Иван. Рад знакомству. Ну и напугали вы нас! Тут встал Молох и, подошёл к ним.
– Ты уж извини, если что не так. Вообще-то, мы мирные, хотя с виду и не скажешь. Слушай Ванёк. Перестань думать о плохом и будь ласка исполни просьбу. Нам бы потрескать, попить, да в дорогу дальнюю собраться, сможешь устроить?
– Да что ж не смочь, сделаем как положено. Только не серчайте, что задам один вопросик. Жизнь у нас тяжёлая, богатств нет, да и предвидится. А есть ли у вас, чем расплатиться?
Молох отвязал с широкого ремня мешочек и потряс им перед носом у Ивана. Услышав звон монет, который всегда ласкает слух, хозяин харчевни сразу повеселел.
– Располагайтесь
– Вот видите, я вас не обманула и, засмеявшись, она спряталась за спиною у отца.
– Молодец, красавица. Я не сомневался в тебе. – Радостно воскликнул Молох.
Батя и дочка развернулись и живо зашагали в харчевню. Зайдя внутрь, Иван крикнул жене, чтобы та побыстрей вылезала из погреба. Развернувшись к дочке, он попросил её помочь матери достать и разложить соления по мискам. Дуся с радостью побежала к мамке, а Иван, махнув рукой помощнику, сказал, чтобы тот перестал мыть чашки и шёл к нему. Возле стены стоял массивный стол никем не занятый. Взяв с двух сторон, Иван и Сидор поволокли его к выходу. Еле-еле протиснувшись через дверной проём, они вытащили его на улицу. Поставив стол перед Шуней и Молохом, Иван, усердно протёр поверхность суконной тряпицей и, отвесив низкий поклон, учтиво спросил:
– Что желаете? Жареного кабанчика, соленья, свежий хлебушек подать? Медовушки собственного производства отведаете? Молох облизнулся и повелевающее махнул рукой.
– Тащи всё, дружище! Мяса и медовухи можно побогаче.
Иван и его помощник быстренько побежали в харчевню. Шуня ехидно улыбаясь, посмотрел на голодного друга. Молох заметил недовольство мелкого брата и спросил:
– Что не так, Шуня?
– Ну и обжора. Сколько бы тебе ни принесли, всё равно будет мало, Молох!
– Да взгляни на меня! Разве гоже такого великана держать на голодном пайке? Не буду много жрякать тут же загнусь! А посему, может, ответишь? Умник! Что ты станешь делать, если мои лапти ослабнут? На закорках таскать будешь?
– Да, тут ты прав, не поспоришь. Ладно, без обид, давай не отвлекайся, вон уже тащат харчи. Тот, радостно потёр ладони готовясь к трапезе. Шуня посмотрел в голодные глаза другану, хмыкнул и воскликнул:
– Молох! У тебя такой взгляд, даже мне стало жутко. Смотри в запале не вздумай сожрать хозяина харчевни вместе с помощником!
– Не порть аппетит, мелкий карлик! Я людей не люблю, на них мяса мало, – и Молох рассмеялся.
Иван и его помощник Сидор притащили на большом подносе кабана, только что снятого с вертела. Аромат хорошо прожаренного мяса с душистыми травами начал щекотать ноздри голодных путников. Вот прибежала Дуся и принесла два больших кувшина с медовухой. Поставив на стол, она сказала:
– Ребята, предупреждаю, пейте понемногу. Убойная штука получается у моего батьки. Свалит с ног, сами не заметите как.
Отвесив поклон, Дуська развернулась и помчалась обратно в харчевню. Не успев добежать до крыльца, она чуть не столкнулась с батей и помощником. Иван и Сидор волокли по две большие миски с разными соленьями. В одной были мочёные яблочки, в другой, – лесные грибочки, в третьей, – странного вида жёлтые плоды, а в четвёртой – синие ягоды. Расставив миски на столе, Иван хлопнул себя по лбу и подумал: «Вот дуралей, забыл про хлебушек». Но упущение было исправлено. Дуся, уже несла дымящийся, горячий каравай. Поставив его на стол, она, поклонилась и подмигнув им, сказала:
– Приятного обжорства! Если захотите ещё еды, горланьте громче, я
Через некоторое время стол опустел. Молох и Шуня так нажрались, что не смогли сидеть на валунах. Чуть в стороне от конюшни лежала небольшая куча соломы. Пыхтя от удовольствия, они кое-как, перетащились к ней и растянувшись, уставились в ночное небо. Прошёл целый час, и Иван заволновался, подумав: «Что-то тихо на дворе. Неслышно чавканья и звука глотаемой медовухи, неужто убежали и обманули, а с виду вроде приличные ребята». Он подошёл к дверям и медленно выглянул на улицу. Тут его заметил Молох.
– Эй, Ванёк! Думал, что мы поели и удрали? Испуганный хозяин харчевни повернул голову туда, откуда донёсся окрик. Увидев лежащих на сене путников, виновато замялся.
– Да не думал я так. Просто перестал слышать ваше чавканье, вот и решил выйти да спросить: «Может, ещё чего-нибудь подать». Шуня привстал и, облокотился на локоть.
– Да ладно, думал-думал. Поверь, мы не такие. Возможно, перед тобой самые честные. Давай иди сюда, – кормилец наш!
Иван робкими шагами двинулся к ним. Подойдя, тот присел рядом, стараясь не смотреть на путников. Молох отвязал мешочек с монетами и кинул его Ивану. Тот ловко поймал и сразу определил, сколько там монет. Хозяин харчевни замотал головой и протянул его обратно.
– Я тоже не обманщик, здесь слишком много. Вы должны гораздо меньше, так что дайте семь монет, и мы в расчёте. Молох встал и присел рядом с ним. Взяв у того мешочек из рук, молча засунул его Ивану за пазуху.
– Забирай, друг, не обижай нас. Ты честно отработал свою награду. Собери нам в дорогу провизии, мы через час уходим. И ещё одна просьба. Потрать немного монет из этой кучи на покупку подарков жене и дочке, и про Сидора не забудь.
Иван встал, на глазах у него навернулись слёзы. Тот кивнул в знак благодарности, и поплёлся в харчевню, а пока шёл, ощутил, как на душе заскреблись кошки. Он ругал сам себя за то, что подумал об этих добрых и честных странниках, так плохо. Дойдя до дверей харчевни, Иван вдруг резко остановился, словно что-то вспомнил и, обернувшись, спросил:
– Молох, Шуня, так вы и есть те, добрые странствующие по миру герои? Вот так удача! Никогда не думал, что встречусь с великими воинами. О вас ходят легенды, ребята!
– Не говори об этом никому, Иван. – Предупредил Молох.
– А я так хотел всем поведать, какая честь выпала на мою долю! Желал гордиться тем, что вы были гостями нашей деревушки! Ну что же, значит, не судьба, и этот секрет я буду хранить до конца своих дней. Ладно, ребята, через часок принесу вам еды на дальнюю дорогу, а пока отдыхайте, – и он скрылся в харчевне, откуда доносились весёлый смех и задорные песни. Шуня посмотрел на Молоха и со вздохом сожаления сказал:
– Видишь, мой большой брат, мы здесь тоже добрые герои. Вон легенды слагают. А что же там, в светлом мире, нас не оценили? Как мыслишь, – может, наш дом теперь здесь? Что скажешь? Молох, не обращая на его болтовню внимание, замер в неподвижной позе.
– Да что случилось, братишка? Не хочешь почесать со мной языком? Ты чё, обиделся? – И тут до Шуни дошло. Молох как-то подозрительно смотрит на то, что лежит за его спиной. Медленно, без резких движений, тот встал и отошёл в сторонку. Обернувшись, Шуня от неожиданности вскрикнул: