Хроника польская, литовская, жмудская и всей Руси
Шрифт:
Потом, когда персидский царь Шапур (Sapores) захватил [в плен] императора Валериана и содержал его в такой жестокой неволе, что с его хребтины (вместо скамеечки) садился на коня 85, в 260 году готы вместе с другими сарматскими народами, с москвой, с русаками, с литовцами, с латышами, со жмудинами и с волынцами, снова собрав великие войска, по земле и по воде двинулись в Азию. [Они] разорили Вифинию (Bitinia), почти до основания разрушили приморскую Никомедию, разграбили и сожгли языческий храм (kosciol poganski) Дианы в Эфесе, весьма славный и построенный на средства, [собранные со] всей Азии 86. Главный город Вифинии Брусса, который турки ныне зовут Бурсса (Burssa) 87, называется от короля Прусия (Prusse), у которого [укрывался] Ганнибал, будучи беглецом 88. Также разорили Македонию и Фракию, и я думаю, что с тех времен народы славянского языка и размножились в тамошних краях, в которых и ныне широко проживают, как я сам видел. Потом император Флавий Клавдий разгромил их почти наголову в Македонии и Венгрии, ибо в бою и в плену их сгинуло триста тысяч.
Готы терпят поражение. Потом император Феодосий поразил их у Константинополя в 383 году и выгнал из Фракии.
Святые доктора. В то время процветали (kwitneli) учения святых докторов Иеронима, Августина и Амвросия, а в Англии сеял смуту еретик Пелагий, которого святой Августин убеждал Святым Писанием 90. Еретик Пелагий.
Потом при императорах Аркадии и Гонории, сыновьях Феодосия, в году от Господа Христа 405, от сотворения мира 4349 91, а от заложения Рима 1157 готы, которых было двести тысяч, снова вторглись в Итальянские края со своим королем Радагостом. О том же найдешь у Клавдия Клавдиана в Стилихоне и др. 92. Стилихон 93 поразил их в горных теснинах у Апеннина недалеко от Флоренции, там же пал и их король Радагост (Radagost). А это имя Радагост или Радогост означает, что оно само по себе славянское, якобы означающее Радость (Radgosciom), ибо Радогост и Доброгост — старославянские (sa starych Slawakow) 94 народные прозвища. Еще и ныне в северской земле есть московский замок Радогост.
Рим взят готами. Готский король Аларих. Но за это поражение и смерть Радагоста знатно (znacnie) отомстил другой готский король, Аларих, который взял город Рим, главу и господина всего мира, завладев им в 412 году 95 от Христа, а от основания Рима Ромулом в 1164 [году]. Король Аларих запретил трогать церковное имущество (rzeczy), но готы целых три дня жестоко разоряли город, а потом повоевали у императора Гонория области (krainy) Кампанию, Брутию и Луканию. О чем читай Клавдия Клавдиана в Стилихоне и Гонории, который тоже выводит готов или гетов из тех полей, где ныне [живут] руссаки, подоляне и дунайские болгары. Там же [Клавдиан] описывает военный сенат короля Алариха в таких словах.
Crinigeri sederi patres, pellita Gaetarum
Curia, quos plagis decorat numerosa cicatrix,
Et tremulos regit hasta gradus, et nititur altis
Pro baculo contis, non exarmata senectus, etc.
Сели по рангу длинноволосые, в шкуры одетые геты,
Судьи, сенаторы, лица которых украшены множеством шрамов,
Сели, дрожащей рукой опершись на жезлы свои в виде высоких
Палок с крюком на конце; не слагают оружия старцы.
Готы в другой раз взяли Рим. А когда Аларих умер, [готы] снова вернулись в Рим с новоизбранным королем Атаульфом (Ataulphussem) и не по воле своего короля разграбили город, однако не жгли. В третий раз взяли Рим. Потом в 548 от Христа, а от основания Рима в 1300 году и через сто тридцать шесть лет после Алариха готы в третий раз разорили Рим со своим королем Тотилой на 21 году правления императора Юстиниана (Justiniussa), а при вандальском короле Гензерихе (Grenseriku) взяли Рим в четвертый раз 96.
Скопец Нарзес. А потом гетман императора Юстиниана Нарзес, персидский евнух или скопец (trzebienec), наголову поразил последних готских королей Тотилу и Тейю и выгнал из итальянских стран почти весь народ мужественных готов, из которых одни осели в Испании, а другие во Франции, а другие через Немецкие края пришли к своим старым побратимам в те полночные страны, где были древние пруссы, жмудь, литва, ятвяги и прочие, которые тоже издавна были одного народа с готами. Об этом читай Платину 97, Деция, Иовия и Волатерана (кн. 7). И заодно с ними из этих зимних уголков отправлялись на различные войны, о которых кто хочет читать подробнее, найдет [более] полные их деяния у различных историков, ибо знатный грек Прокопий Кесарийский, который постоянно находился в войске при гетмане Велизарии, в нескольких книгах и томах достаточно подробно отобразил их дела с римлянами и греками. Много, хотя и по-разному (ибо каждый стремился приписать их деяния своему народу), писали о готах также [Святой] Григорий и Павел Орозий, Светоний, Иорнанд, Гвидо Равеннский, Блондиус, Корнелий Тацит, Спартиан, Леонардо Аретино, Урсбергский аббат, Марк Аблавий, Антоний Сабеллик и отчасти другие [авторы]: Ливий, Волатеран, Бергомен, Тилеманн Стелла; Блондиус и упсальский архиепископ Олаус Магнус, оба урожденные готы; Мюнстер и Науклер, очень достоверный историк, Эразм Стелла и многие другие славные и знаменитые историки 98
Глава четвертая
О Вейдевуте, первом прусском короле, избранном из литаланов, и о его сыновьях Литвоне и Самоте.
Эразм Стелла Либанотан (Libanothanus) 99 во второй книге Прусских древностей так пишет прусскому магистру Фридриху 100 о истинных предках литовцев, происходящих от воинственных готов, гепидов и кимвров, о первом литовском князе Литалане (Litalanie) и о Жамоте (Zamocie) жмудском. Во время правления римского императора Валентиниана, то есть в 366 году, аланы 101 либо литаланы, люди, бывшие северными соседями пруссов (что означает, что это был литовский народ), когда пошли войной против Римской империи, после долгих и частых набегов на римские владения были поражены сикамбрами (od Sicambrow), и прочее. Сикамбры были могущественным немецким народом над рекой Рейном 102. А другая часть этих аланов или литаланов, более слабых и не столь способных к войне, которые оставались дома, после того поражения от сикамбров утратив силу убитых молодцов (molojcow) и не слишком надеясь на безопасность своих селений в собственной отчизне, ушли поэтому к соседним боруссам или пруссам. [Ушли] c женами, с детьми и с большой толпой невольников (slug niewolnych), увозя с собой весь домашний скарб и имущество на [двухколесных] возах и телегах (na karach, na kolasach), а также пригнали с собой всякую домашнюю скотину, которой тот народ в основном и жил. И там перешли под защиту древних пруссов (которые были одного народа с литовцами) и переняли их веру. Пруссы радушно их приняли, ибо, умноженные их числом, тем успешнее давали отпор другим народам, так как в то время более всего опасались немцев, которые жили над Вислой, где теперь Хелминская земля, и часто истребляли пруссов в тех местах, которыми владели.
Пруссы (Prussowie) предоставили аланам [право] совместного проживания в своих землях, а те позволили Борусам (Borusom) брать и жены своих женщин, ибо [сами] ни в каких браках не состояли, однако всех женщин имели в общем пользовании. Поэтому за короткое время [они] быстро выросли в столь большой народ, что превзошли все соседние народы: мазовшан, поляков и немцев. Потом из-за этой многочисленности и тесноты границ начали между собой один другого притеснять, потому что как кому нравилось и кто насколько считал для себя полезным, столько земли для себя и для коней брал и сам[овольно] занимал. И из-за этого между ними начинались ссоры и различные недоразумения, которые нередко кончались взаимными убийствами. И в конце концов все эти грубые и несговорчивые люди пришли к тому, что стали встречаться и рассуждать по поводу поставления короля, когда по обычаю простолюдинов и там и сям об этом велись различные разговоры.
Речь литаланского княжича Вейдевута и его избрание старшим между пруссами. И там Литалан Видвут (Widvutos) или Вейдевут (Wejdevutos), превосходивший прочих разумом и достоинствами (ибо завел (obfitowal) много слуг, собравшихся на его призыв из чужих земель), сказал так: если бы борусы не были глупее ваших пчел, не было бы никаких раздоров, из-за которых вы тут между собой разбираетесь.
Король над пчелами или [пчелиная] матка. Вы видите, что пчелы имеют короля, приказов которого слушаются, который решает их дела, каждого из них приставляет к надлежащей работе, а непослушных, никчемных, бездельников и праздных карает, изгоняя [их] прочь из ульев. По его приказам все находятся на работе, пока не закончат все свои дела. И вы, которые каждый день это видите, последуйте их примеру, поставьте себе короля и будьте послушны его воле, чтобы он ваши ссоры улаживал, все убийства и злодейства карал, невинных защищал, и пусть сам всеми без исключения правит и верховную власть (wyrok) и силу имеет.
Вейдевут, первый король или князь боруссов или древних пруссов и литаланов, предков литовцев. Услышав это, пруссы сразу подняли большой шум, призывая: а хочешь, ты над нами будь Бойотер (Bojoteros) 103, что на их языке означает пчелиного короля. И Вейдевут, Литалан из литовского народа, о чем свидетельствует и само имя этого народа 104, не отверг их призывов и по всеобщему волеизволению стал первым королем Боруским и Литаланским или Литовским. И хотя тоже был из простого и грубого языческого народа, однако королевской премудрости (wielgomyslnosci) ему хватало, ибо как только народ наделил его королевским величием, все свои мысли устремил ни к чему иному, кроме как следовать примеру князя или вожака пчел. Необходимость перемен в народных обычаях. Поэтому народ, кочевавший там и сям, [он] прежде всего замкнул в определенных границах — на манер пчел, которые исполняют свою работу в оcобых ульях. Становление государства Вейдевута в Пруссии и в Литве. И убедил их заняться сельским трудом, чтобы одни обрабатывали и засевали землю и сажали рядом плодовые деревья, другие чтобы были при пчелах, другие при скотине и хозяйстве, других приставил к рыбной ловле. Законы и постановления Вейдевута. И установил законы: прежде всего, чтобы ни один владелец ни имущества, ни челяди не держал более, чем было необходимо и достаточно для своих работ, а прочих либо продал, либо перебил, и чтобы ни один из бесполезных и непригодных для работы калек (ulomnich) не уцелел и не оставался бы в живых. Дал также вольность и право сыновьям удавливать родителей, угнетенных старостью, или тех, которые из-за слабости сил не могли справляться с работой, чтобы зря хлеба не ели, и чтобы у каждого оставалась одна жена. Это тоже сохранилось от древнеегипетских королей.