Хроника польская, литовская, жмудская и всей Руси

Стрыйковский Мацей

Глава пятая

Суждения Длугоша и Кромера о Литве.

Длугош в своей хронике пишет [следующее], что подтверждает и Кромер (кн. 3, стр. 61 первого и стр. 24 второго издания). Во время гражданской войны, которая происходила между Юлием Цезарем и Помпеем, одна римская дружина собралась и, оставив землю Италии, после долгого плавания и странствований (pielgrzymstwo) обосновалась в этих полночных краях над Прусским морем. И там основали город Ромнове или Ромове, якобы названный от Рима, Roma Nova, Новый Рим, и до самого пришествия крестоносцев в языческую Пруссию был тот город наиглавнейшей столицей земли, которую в 1017 году у них чуть было не отобрал Болеслав Храбрый, мстя за убиение святого Войцеха ¹²⁷. Длугош называет 1015 год. Эта группа (zebranie) итальянцев со своим вождем Либоном приплыла сюда по морю и из залива Венедского моря вышла на берег, где ныне [живут] жмудины, ливоны (Liwoni) или литовцы, и от Либона назвали эту землю Ливония или Литвания (Litvania). Князь Либо. От Либона

называются литовцы, латыши (Lotwe) и Либония, потом, temporis successis (с течением времени), Ливония и Литвония (Litwonia). К этому заключению помогли мне [прийти] река Либа и местечко с тем же названием в самом устье этой реки, где [она] впадает в Балтийское или Прусское море за Мемелем или Клайпедой (Klojpeda), [если] идти к Лифлянтам, которое, как я предполагаю, и могло быть основано этим Либоном. Либа, город и река на самой границе Жмуди ¹²⁸.

Свидетельства Ливия и Флора о Либоне. А более достоверными и более основательными доказательствами этих слов Длугоша и Кромера служат Livii et Flori de gestis Romanorum testimonio, Qui procequens tumultum belle civilis, inter Pompeium et Julium Caesarem (свидетельства о деяниях римлян Ливия и Флора, изучавшего смятение гражданской войны между Помпеем и Юлием Цезарем), который (кн. 4, гл. 2) описывает того Либона как морского гетмана со стороны Помпея такими словами: Quippe quum fauces Adriatici maris iussi ocupare, Dolabella et Antonius, ille Illirico, hic Corcyreo littore castra popsuissent, iam marie late tenete Pompeio, repente castra eius (scilicet Julii Cesaris) Legatus Pompeii, Octavius et Libo ingentibus copiis classicorum utrinque circumvenit, deditionem fames extorsit Antonio etc. (Когда войска получили приказ удерживать Адриатику, Долабелла и Антоний стали лагерями один на Иллирийском, другой на Куриктийском берегах. Но Помпею удалось на значительном пространстве занять море своими кораблями, и его (то есть Юлия Цезаря) полководцы были окружены огромными морскими силами Октавия и Либона ¹²⁹, легатов Помпея. Голод заставил сдаться Антония и прочее) ¹³⁰. Поэтому я думаю так: после того, как Цезарь поразил войско Помпея и когда потом египетский царь приказал его убить, товарищей и гетманов Помпея преследовали в Азии, в Африке, в Европе: в Греции, в Италии, в Испании, [а также] в Египте и на всех морях, к тому же эти жестокие войны продолжались долго. А тот Публий Либон (Libo), которого упоминал Флор, будучи гетманом [Помпея] и имея под своим началом готовую водную армаду, со своими [людьми] бежал подальше от гнева [своего] врага Цезаря. И так как поблизости от Италии [он] не мог быть в безопасности, то, прослышав о пустующих землях в полночных странах, задумал поискать себе вольное поселение и приплыл в ту страну, где ныне живут жмудины, пруссы, литовцы, ливонцы и латыши. Roma nova. И в Курляндии основал у моря город Либе (Libe) [названный им] от своего имени, и новый Рим — Ромнове, ныне зовущийся Ромове ¹³¹, так же, как Константин Великий переименовал Византиум в Новый Рим, уступив старый Рим папе.

Суждение Меховского о происхождении литовцев

с моей корректурой

Матвей (Mattias) Меховский, доктор астрологии и медицины, краковский каноник, хроника которого вышла из печати на латинском языке (хотя он и умер) ¹³², между прочих дел в царствование Ягелло так просто и кратко заводит речь о происхождении литовского народа (кн. 4, гл. 39, стр. 270): Pro ampliori autem cognitione animadvertendum est, quod vetustioribus refferentibus, Quidam Itali deserentes Italiam etc. И для более пространного свидетельства о происхождении литовцев, (говорит), что, как рассказывают старые люди, некоторые итальянцы, покинув Италию, прибыли в литовскую землю, и от своей отчизны дали Литве имя Италия, а литовскому народу — Италы (Itali). Итальянцы [приходят] в Литву. Литва [-] Италия. Эти названия их потомки с течением времени переменили: земли на Литалия, а себя назвали Литалины. Литалия, Литалины. А потом (говорит) Русаки и Поляки, [жившие] с ними по соседству, произвели еще большие изменения и прозвали их землю Литвания, а людей Литваны, как зовут их и ныне.

Домыслы Меховского о Вильне. Далее Меховский пишет, хотя и не без греха, что эти итальянцы первыми построили город Вильно, elevationis poli 57 graduum (на 57 градусе возвышения к полюсу). Новейшие [ученые] считают, что на 54 градусе [широты] ¹³³. А от имени князя Вилиуса (Wiliusa), с которым впервые пришли в эти края, назвали Вильно, а также и рекам, которые протекали под этим городом, от того же князя дали прозвища Вилия и Вильня. В этом старик (staruszek) ошибся, но читатель должен сказать ему спасибо и за [его] намерения, и за то, что написал.

А также, говорит, и Жмудскую землю назвали на своем языке, что означает нижняя или низшая земля, terra inferior, но [я], хотя и бывал в Италии, не [могу это] подтвердить (nie trafil). Если бы итальянцы назвали Жемайтию (Zemojdz) нижней землей, то дали бы ей итальянское имя ¹³⁴.

Далее старина Меховский пишет, и уже по существу: Aliqui autem Historiae ignari, a Lituo quod est cornu et venatorum tuba Litvaniam appellare voluerunt, а

некоторые, говорит, не сведущие (nieswiadomi) в истории, хотели бы прозвать литовскую землю a Lituo, то есть от рога либо от охотничьей трубы (ведь эта страна славится превосходной охотой).

Другое мнение Меховского. В другом месте тот же Меховский, описывая выше разгром пруссов первым польским королем Болеславом Храбрым (кн. 2, гл. 8, стр. 33), говорит так: Advenerunt deinde ut fama est gentes Romanae ob bella civilia, Italiam deserentes, etc. Как идет молва, римские народы потом пришли в страны Прусского моря, из-за внутренних гражданских войн оставив Италию. А поселившись жить с теми полночными народами, они полностью заселили Прусскую, Литовскую и Жемайтскую земли и привнесли туда Италию, из-за чего одни языки с другими смешались воедино. Откуда на Литовщине латинские слова. Из-за этого в их речи слышится много слов, взятых из латинского языка. Другим убедительным признаком, подтвержающем истинность этого, [служит то,] что наиглавнейшее место в Пруссии назвали Ромове, взяв имя от Рима. Об этом также читай прусские хроники. И там же эти итальянцы определили местопребывание своего языческого епископа, по прозвищу Криве (Crive) ¹³⁵, и прочее. Криве (Criue), языческий епископ литовский.

Глава шестая

Свидетельство о Литве Йоста Людвига Деция.

С моими поправками ошибочных мест в книге о Ягеллонах (стр. 34) и необходимыми дополнениями

Litvaniae vero nomen novum et latinis scriptoribus incognitum est. Литва имя новое и у латинских исторических писателей неизвестное, а в каком веке страна получила это имя, не указывается из-за большой длительности минувшего времени. Итальянец Эней Сильвий (Aeneas Silvius), человек ученый, sed Polonis et Sarmatis iniquus, (однако несправедливый к полякам и сарматам), который потом был папой ¹³⁶ и устраивал много посольств в разные страны, в своей работе много рассказывает о литовском народе, однако все значение и ценность его труда состоит лишь в том, что о положении этого места [он пишет] больше, чем о происхождении и имени народа или же о самых старых литовских древностях. Эней Сильвий трудился над описанием Литвы, но не смог его завершить, к тому же потом он разгневался на поляков, не пожелавших уступить ему Вармийское епископство. Среди прочего, когда он слишком уж напыщенно (dwornie) рассказывает о языческих обрядах, богослужениях, порядках (sposoby) и обычаях, бывших у литовского народа до принятия христианской веры, взяв [эти сведения] у какого-то Иеронима ¹³⁷, ни в одном месте не указывает и не объясняет (uczy), каким древним именем был назван этот народ и каковы были литовские деяния (sprawy).

Литовцы и пруссы, названные финнами. Бывают (говорит) и такие историки, которые литовцев и пруссов зовут финнами (Phinnami); я же, если можно верить Птолемею, не возбранял бы быть финнами пруссам, но не верю, что этим прозвищем когда-либо именовались литовцы, ибо Птолемей, который весь мир расчертил, как на таблице, помещает в тех краях другие народы, которые, как мне сдается, ныне все являются литовцами. Деций.

Деций ¹³⁸. Мое повествование многим из них покажется сомнительным, [ибо я] помещаю в Литве [слишком] много племен (narodow ludskich), но если они cчитают, что Литва, помимо Польши, может прокормить такое множество людей, легко понять, что и до этого с течением времени Литва выпестовала (zachowawicyelka byla) не один народ.

Различные народы в Литве. Поскольку вся литовская земля заселена, она с давних лет должна быть матерью (matka) тех людей, которых Птолемей зовет Галинды, Бодины, Генины (Genini) ¹³⁹, Судины (немцы называли их Судувы), Карионы (похоже на Курляндцы), Амаксобиты, Стабаны, Саргатии, Стурны, Вибионы, Наски (Nascij), Ассубы (похоже на Кашубы) и т. д. Все эти народы издавна описаны Птолемеем в этом месте (w tym polozeniu). Судовиты. Жмудь.

Тот же Птолемей (кн. 3, гл. 8), как рассказывает упомянутый Людовик Деций в Vetustates Polonorum prosequendo (Польские древности. Продолжение) (стр. 3) помещает в Европейской Сарматии другие великие народы. И первыми среди всех [жителей] венедского моря, точнее. его немецкого, датского, шведского и лифляндского берегов, [были] венеды, от которых [пошли] поморяне, кашубы, пруссы, курляндцы, жмудины, лифляндцы и финны (Philandowie), хотя ныне [они] и разных языков. В северных странах различные народы [происходят] от Венедов и от Вандалитов, а не от итальянских Венетов. За [упомянутой] выше Валашской землей, которая по старому римскому прозвищу называлась Дакия, помещает такие народы: Певкины и Бастарны по всему Меотийскому морю, которое зовем Paludem Meotis, и в которое великий Дон или Танаис, текущий из Москвы, впадает у Азова; Языги или Ятвинги и Ятвяги, Роксоланы, Руссаки, Амаксобиты и Аланы. Бастарнов другие помещают над Днепром. Руссаки. Ныне от них [происходят]: подоляне, черкасы (Cyrcasowie), каневцы (Kaniowcy), волгиняне (Wolhynianie), названные от реки Волги, от которых выводят свой народ и те, которые ныне живут в Москве, луцерионы или лучане (Lucerionsowie albo Luczanie) ¹⁴⁰, киевляне (Kijowiane) и литовцы, [которые произошли] от Готов и от Венедов (то есть от поморян, а не от Венетов), и от древних Аланов. Волынцы, подоляне и прочие.