Хроника Торнбери
Шрифт:
Дела задержали меня в Лондоне дольше, чем планировалось. Только в середине июля я отправил в поместье письмо с известием о своем скором возвращении в сопровождении будущей жены и ее матери, которым не терпелось устроить в Торнбери давно обещанный бал в честь помолвки. Не скажу, что пока я был в столице, меня совсем не волновали дела в Торнбери, нет, напротив, я постоянно думал о моем втором доме, и верная Фрида сообщала все новости в каждом обязательном письме раз в неделю, как и было условленно заранее. Удивительно, но положение несчастной потерявшейся девушки я принял очень близко к сердцу и часто думал о ней, о ее дальнейшей судьбе, спрашивал в письмах кормилицу, как Элен привыкает к жизни в поместье. Ее подробные отчеты вполне удовлетворяли мое любопытство и снимали беспокойство. По совету доктора Лукаса, я посетил публичную библиотеку, действительно нашел и с волнением прочитал в подшивке газет Таймс свидетельства о внезапно пропавших и так же неожиданно вернувшихся
Спустя несколько дней мы уже были в Торнбери. Пока шли последние приготовления к вечернему балу, я успел перемолвиться парой слов с моей кормилицей относительно Элен. Фриде девушка очень понравилась, и они даже успели подружиться, что я посчитал добрым знаком, теперь бедняжка не так одинока в нашем мире. Как видно из моих записей, я с самого начала не сомневался, что незваная гостья сказала правду о своем происхождении. Признаюсь, я решил поверить ей сразу, когда при нашей первой встрече заглянул в грустные, но очень красивые серо-голубые глаза, с такими длинными ресницами, что даже дух захватывало. Мне было сложно оторваться от них, будто невидимая нить в миг соединила какую то часть моей души с ее, и отведи я глаза, эта тончайшая связь порвалась бы и причинила боль обоим… Но я невольно отвлекся, увы.
Безусловно, порадовало известие от Фриды, что Элен обладает спокойным и покладистым характером, у нее сложились хорошие ровные, и даже скорее дружеские отношения с прислугой. Она добра, отзывчива, совершенно не высокомерна. Маленькая дочка Розалинды от Мисс в восторге и не ложится спать, пока Элен не расскажет ей на ночь сказку. Отношения маленькой девочки и Мисс особенно стали тесны после злополучной болезни малышки, от которой по слухам, распространяемым Розалиндой, ее излечила волшебная Фея по просьбе Элен. Да, именно так, сэр, говорила с улыбкой Фрида, можете спросить об этом у Рози, она теперь каждый день молится за здоровье Элен. Я сама ничего конкретного по этому поводу сказать не могу, дорогой мой мальчик, продолжала шепотом Фрида, добавлю только одно — даже доктор Лукас отказался лечить девочку, сказав, что болезнь упущена. Но Мисс оставалась каждый день с ребенком и через неделю, малышка уже бегала. Этому я сама свидетель. Странная она очень, наша гостья…Порой меня берет оторопь от ее уверенности в будущем, от недюжинной осведомленности в любой сфере человеческой деятельности. Быстрее бы вернулась к ней память…
Я с удивлением слушал рассказ кормилицы, но с еще большим понимал, как сильно на этот раз соскучился по своим домочадцам, а в особенности по этой странной незнакомке. Мне было приятно, что она привыкла и освоилась в Торнбери, тем более, я планировал предложить ей свое гостеприимство так долго, как она сама этого пожелает.
Сегодня вечером я увидел ее впервые после долгого перерыва, и с удовлетворением отметил про себя, что пребывание в поместье пошло ей на пользу, она посвежела, похорошела и слава Богу более не пыталась одевать свою некрасивую мужскую одежду и странно закалывать волосы. Как обворожительно она смотрелась в платье, что подыскала ей для бала моя дорогая Фрида, я некоторое время не мог оторваться от нее восхищенного взгляда. И что особенно приятно, девушка была так же рада встречи со мной, как ярко засветились ее глаза во время приветствия, и так радостна и искренна была ее улыбка, что сердце мое предательски дрогнуло, и я начал ловить себя на мысли, что не хочу отходить от нее ни на шаг. И если бы не привычная манера общения леди Кетрин, то Элен смогла бы весь вечер, пока шел бал, быть рядом со мной. Но ее внезапный уход вполне объясним, мало, кто из людей в этом мире может долго терпеть манеру разговора матери моей будущей жены. Анна просто ангел по сравнению с ней, но очень опасаюсь, что предположения моей Фриды окажутся справедливыми, и злое влияние матери скажется на характере Анны. Кормилица уверяла меня, что семя Зла всходит на любой, даже благородной почве. Но в то время, я об этом уже не думал, потому что все мысли были заняты просьбой моего друга Джона Мак Фейри разрешить ему ухаживать за Элен. Первым моим желанием было отказать ему, но представив, что поставлю свою троюродную сестру, коей я представил Элен обществу, в двусмысленное положение, я скрепя сердце, дал согласие. Разве мог я предугадать, что увидев, как он подсаживает ее на лошадь, как его рука дотрагивается до нее, я почувствую боль в сердце, острый укол, пронзивший его насквозь. И боль становилась тем сильнее, чем яснее я видел, как ухаживания моего друга радостно принимаются и одобряются девушкой.
В тот момент я испугался, что ревную ее, что было бы нелепо и недопустимо, и в конце концов недостойно по отношению к Анне. Поэтому я постарался более не обращать внимания на развитие романа моего друга и Элен. Бедная одинокая девушка должна устроить свою жизнь, и Мак Фейри являлся бы для нее лучшей и вполне достойной партией.
Но как я ни старался быть беспристрастным
То чувство, что постепенно зарождалось в моей душе, в первую очередь заметила Фрида, женщина, заменившая мне мать. Она была слишком чуткой и внимательной, чтобы не понять моих взглядов, бросаемых на Элен. Помню, как она подошла ко мне, выждав минутку, когда ни Анны ни леди Кетрин не было рядом и прошептала
— Мой дорогой Фитцли, будь осторожен в своих мыслях и желаниях, они начинают отражаться на твоем лице, и некоторые люди смогут легко прочесть их…
Я понимал, что она имела в виду Анну и ее вездесущую мать, но… должен признаться, моя невеста становилась мне все более безразличной, и причина была не только в бедной Элен, огромная заслуга моего охлаждения к будущей жене лежала на ее собственной матери. Зло расползалось от леди Кетрин во все стороны, как мерзкое пятно, отравляя воздух вокруг. Делало атмосферу в доме нервной и напряженной. Не было дня, чтобы из за какого либо пустяка как то не проглаженная лента или не вовремя поданный кофе, не разгорался скандал, Не было ни дня, чтобы Фрида не успокаивала плачущую и проклинающую мерзкую ведьму Розалинду, которая прислуживала тогда миссис Мортон, считавшей себя уже хозяйкой в Торнбери.
Когда дамы, наконец, покинули нас, не только слуги, но и я вздохнул с явным облегчением. Теперь никто не будет мешать моему общению с Элен, если только дорогой друг Мак Фейри, но я не замедлил с ним объясниться уже через день после отъезда Анны.
Мне очень хотелось верить, что он как джентльмен понял меня и не затаил в сердце обиды, но это не известно доподлинно. Потому что более он никогда не приезжал с визитами в Торнбери, и не смог своевременно объясниться с Элен, она продолжала его ждать, и лишь позже, получив наконец, от него письмо, немного успокоилась.
Итак, она осталась со мной, но куда делась моя решимость? Я не мог найти в себе сил, чтобы признаться в своих истинных чувствах. Каждый день я откладывал признание на более поздний срок более удобный момент, каждый день, стараясь держаться от нее на расстоянии, я тем не менее тайком наблюдал за ней. И она нравилась мне все больше и больше. Ни с чем не сравнимое удовольствие доставляло смотреть, как она движется, как поправляет непослушные завитки волос на шее, как внимательно слушает, немного наклонив на бок голову, как смотрит в глаза, не опуская их кокетливо и стыдливо вниз, что было принято у современных наших барышень, как мило она улыбается уголками рта, как не боится спорить и честно признается, когда бывает неправа. Мне нравилось, что малышка Мери любит ее и зовет каждый вечер на обязательную сказку, и Элен с радостью занимается с маленькой девочкой, видимо отдавая дань своей покинутой дочери. Она мне нравилась все больше и больше, и однажды я признался себе, что люблю и желаю ее как женщину больше всего на свете. Это поразило меня до глубины души и заставило полностью пересмотреть все будущие планы.
Теперь стало абсолютно понятно одно, что свадьбы с леди Анной не будет и мне необходимо как можно скорее разорвать нашу помолвку. Я прекрасно осознавал все трагические для меня и еще более для моей невесты последствия этого шага, но связывать жизнь с человеком, которого никогда не смогу полюбить, считал недостойным поступком,
Все причины разрыва были изложены очень подробно в письме, которое я отправил с посыльным и обязал слугу уведомить меня о вручении пакета прямо в руки леди Анне.
Вторым письмом я пригласил из Лондона самого известного в городе портретиста, у меня появилась невероятная и смелая идея, которую я попытался воплотить в жизнь.
Я попрошу мастера написать портрет моей любимой, и тогда ее образ навеки будет рядом и никогда не покинет меня. Мне лишь оставалось уговорить Элен, позировать художнику.
Следующим днем я объяснился с Элен. Я смог, я нашел, наконец в себе силы сказать ей о своей любви. Хотя, лукавлю, она сама вынудила меня быть смелым, я не мог даже предположить, что в то время, когда страдал от невысказанности своих чувств, она в свою очередь умирала от моей показной холодности. Как я мог быть таким слепцом? Признание произошло неожиданно во время нашей конной прогулки по парку. Я был вне себя от счастья, потому что обрел неожиданную надежду на взаимность. Она не отвергла мое предложение руки и сердца, а с радостью приняла его, на что я не рассчитывал совершенно.