Хроника Великой войны
Шрифт:
Добравшись до Виландора, Дрод первым делом направился к Гамару, своему начальнику, доложить обо всем. Потом он исчез. Никто не ведал, куда, но все знали, что воитель не появится несколько дней, пока не отмолится в одиночестве, укрывшись в горах.
На следующий день после возвращения Дрода, Хамрак вызвал Гамара к себе. Бессмертный чуть хмурился, что странно сочеталось с его кривившимися в легкой улыбке губами.
– Ты зря досадил людям ночной вылазкой, Гамар.
– Позвольте узнать, почему вы
– Я даже могу сказать кого именно, ибо никто, кроме Дрода, не способен на такое, – Хамрак указал на стол, где лежала голова часового, которую воитель сбросил вниз, а один из магов нашел. – Ровный срез, безукоризненный. Такая же участь, думаю, постигла многих. Не правда ли? – некромант заглянул в мертвые глаза часового. – Впредь, предупреждай меня, когда захочешь вновь досадить людям.
– Могу предупредить уже сейчас. Я всегда готов.
– Не спеши. Они сдадутся сами. Попомни мои слова.
Рано утром Халхидорог увел Осерту из трактира гулять по Виландору. Погода выдалась хорошая. Они вышли из деревни на равнину и долго бродили по чистому, белому снегу далеко от скоплений мерзнущих тварей. Они шли, обнявшись. Осерта была на две головы ниже Халхидорога и выглядела хрупкой, обхваченная его крепкой, жилистой рукой.
Потом он пригласил её в свой роскошный дом.
Уже у самых дверей, они наткнулись на Гамара, который ехал от Хамрака и, исподлобья взглянув на идущих, не поздоровался с бывшим другом. Халхидорог чуть смущенно поприветствовал его:
– Добрый день.
– Добрый. – Гамар ощерился. – Особенно, когда вместо того, чтобы бороться с людьми, гуляешь с их девками.
– Кто же вам мешает?
– Мой долг, щенок.
Халхидорог, будучи не в силах пропустить оскорбление в присутствии Осерты, вдруг надвинулся на всадника, схватив его за плащ, дернул вниз. Однако Гамар, широкий в кости и сильный от природы, вывернулся, оттолкнув руку воителя:
– Потише! Не тебе взять меня. Хоть ты и состоишь в лучшем воинском сословии, но слаб. Дрод куда лучше тебя.
– Положим. Да я и не гонюсь за титулом лучшего воителя. Мне достаточно звание "лучшего гхалхалтара", – Халхидорог оглянулся на стоящую в стороне Осерту.
– Что ж, верь бабам, если тебе так хочется, – Гамар тронул поводья.
Когда они зашли в дом, Халхидорог велел зажечь в темных комнатах светильники так, чтобы было светло, и они прошествовали в волшебную комнату с гобеленами…
Лорд Карен молча стоял за пределами лагеря над свежей могилой дракунов. Там, под землей, лежали тридцать лучших его воинов. Позади сиротливо топтались на снегу их драконы. Животные ещё не понимали, что хозяев больше нет, и напрасно ждали их появления.
Лорд отвернулся от могилы, ощупывая взглядом представший перед ним лагерь. Охрана вокруг уже усиленна. Однако если враг затаился внутри и дожидался следующей ночи, чтобы вновь нанести удар?
Достаточно.
Он дал приказ атаковать позиции тварей на равнине.
Свет не проникал в комнату сквозь занавешенные окна. Гобелены серыми, уютными пятнами покоились на стенах. Осерта сидела на софе. Халхидорог лежал, запрокинув голову на скрещенные руки. Рубашка его была наполовину расстегнута, и размеренно, поднимаясь при каждом вдохе, ходила под ней грудь.
– Значит, Орлог тебе не отец? А где же твои родители? Умерли?
Осерта не поняла его и не ответила.
– Странно, – словно сам себе продолжал он, – я ведь тоже сирота. У меня нет родителей. Нет. Я даже не помню их.
Осерта испуганно посмотрела на него.
– У нас так много общего. Одни и те же радости и беды.
Она кивнула, не разбирая слов, но инстинктивно чувствуя, что он говорит правду.
В комнате воцарилось молчание. Халхидорог смотрел на лицо Осерты, её красные, уставшие от работы руки.
– Ты достойна большего, чем трактир. Я увезу тебя далеко-далеко – на Южный континент, где нет зимы и нет войны. Увезу. Запомни это слово, – он махнул рукой вдаль.
Вдруг со двора донеслись крики. Через мгновение они раздались уже ближе, в коридорах:
– Атака! Атака! Дракуны напали!
Халхидорог раскрыл глаза, рывком вскочил. Быстро надевая куртку, он обернулся к девушке:
– Извини. Надеюсь, скоро вернусь.
Он выбежал, оставив её одну. Осерта не знала слов "атаковать" и "напасть", а потому могла лишь догадываться о причине переполоха, понимая, что началось наконец то, чего она боялась.
Лорд Добин наблюдал из Грохбундера, как дракуны выскочили из-за сверкающих уступов скал, обрушившись на равнину. Крохотные и неопасные с далекого расстояния красные язычки вырывались из пастей драконов. Кучи тварей стали рассыпаться. Ветер донес их слабые крики. Дракуны взмыли в синее, торжествующее небо, сделали несколько кругов, выискивая наиболее крупные кучи живых тварей, готовясь к новому удару.
Вдруг один из них упал. Потеряв равновесие, сорвался другой. Третий. Еще, ещё и еще… Дракуны стали осыпаться на землю на копошащихся тварей. Лорд Добин с ужасом видел это. Из деревень высыпали гхалхалтары. Впереди скакали их предводители. Дракуны, осыпаемые стрелами, огрызаясь огненными вспышками, скрылись за уступами скал.
Потери нанесенные тварям были велики, но на равнине осталось и много людей. Их драконы, растопырив крылья, вывернув головы, смотрели в небо распахнутыми, не верящими в свою смерть глазами. Маги, оставленные Гархагохом между тварями, скромно улыбались, глядя на свою работу.