Хроники Алмазного камзола

Берсенев Виктор Леонидович

– Обещает взорвать корабль, если не примешь обратно на борт.

– Значит, уже освободили, напрасно. Выкиньте в космос террориста и забудьте об обезьяне.

– Легко сказать: он забаррикадировался в трюме. Объясни, что происходит?

– А вот угадайте сразу, тогда, может быть, и варёные яйца с цветочками принесу на могилку.

– Тут не до шуток! Говори, как от него избавиться.

– Объясните, зачем догонялки устроили, и мы подумаем вам зелёный парашют.

В микрофоне раздался неприятный металлический

визг. Моргнув, погас свет в иллюминаторах, через минуту включились аварийные огни. Корабль марсиан потерял ход и, подчиняясь инерции, начал дрейфовать в открытый космос.

– Это что там происходит?

– Судя по всему, любитель приматов остановил термоядерный реактор. Перешли на графеновые аккумуляторы, но их ненадолго хватит.

– Да, попали горе охотники на ёлки с иголками. Так, о чём это я? Ага, и зачем кольцевые гонки вокруг Марса устроили?

– Хотели к себе в гости на базу пригласить.

– Получилось? Ну да, понятно, что нет. А кто мы?

– Корпорация Hydrogen'M.

– Так Семён всегда мечтал взорвать вашу контору изнутри. Забирайте товарища вместе с конфетами. Не дайте умереть мечте.

– А что у него с головой - больной?

– Чип вынули. Хотели, как лучше, но чуда не случилось. Остались вредные рефлексы: ну вы меня понимаете, - изделие корпорации.

– Нам дефективный тоже не нужен.

– Да вы что, совсем там голову потеряли? Он уже у вас! Если и заберём продукт лоботомии, то только в полицейском участке под присмотром врачей.

– И как мы должны сесть, если он реактором управляет?

– Сообщите бомбисту, что на «Цитадели» готовы терпеть его вместе с носками.

Прошло несколько минут, по-видимому необходимых для того чтобы договориться с террористом. На пульте замигал сигнал вызова:

– Требует, чтобы «Цитадель» держалась рядом или взорвёт корабль, если покажется, что обманываете.

– Хорошо, хорошо. Я носовыми платками в иллюминатор кают-компании буду семафорить.

***

Полицейский участок на планете, где семейные кланы ведут непрекращающееся междоусобные войны, представлял собой крепость в виде пятиконечной звезды с тяжёлой бронетехникой под защитой мощных стен гранитных блоков. В середине возвышался небольшой космодромом с электромагнитными зенитками по углам.

Опустились под прицелом орудий, способных мгновенно превратить любой корабль в марсианскую пыль. На крыльце командного бункера встречал полковник Дарп во главе жандармов с тактическими щитами.

– Всё как договаривались, сижу в яхте плотно, держусь за косяк, - крикнул из шлюза в рупор и поднял высоко над головой белую салфетку с вензелем «Рем Великолепный».

– А это кто?
– полицмейстер показал револьвером Le Mat на военный корвет в царапинах.

– Фанаты. Осторожней: злые, как черти!

– И для чего они здесь дюзы пристроили?

Медленно опустился на плиты космодрома грузовой люк и по аппарели

сбежал улыбающийся Семён, размахивая пультом дистанционного взрыва. Рядом с грубыми обводами серого корвета чёрная глянцевая яхта выглядела беззащитным тюленем, случайно заплывшим в военный порт.

– Кэп, в душе «Ода к радости» Бетховена, - И медленно повернулся, показывая над головой опасное устройство, чтобы остудить служебное рвение марсианских жандармов.

– Постой там временно, целоваться в засос будем позже, - попросил Семёна и обратился к начальнику гарнизона:

– Дарп, разрешите побеседовать с капитаном «Летучего голландца»?

– Маэстро, любая пыточная камера на выбор со всем инструментарием.

– Вашему радушию нет предела! Для начала, мы тут накоротке, у трапа. Я его боюсь, задушит ещё от полноты чувств.

Из люка появился огромный нерг, рядом с которым откормленные жандармы превратились в сопливых гимназистов.

– Вот, как знал - циклоп двуглазый!
– воскликнул я и замахал руками, - Стакс, привет, дружище! Вы не могли бы присесть на аппарель, чтобы диалог приобрёл доверительный характер?

– Слушаю, организм.

– Это чё это так? У меня имя есть: Ленар. Щас обижусь.

– Уже познакомился с твоими методами. Вот просто интересно, это что за «обезьяна» такая? У меня вся команда замерла над кроссвордом: за что живого человека приматывают к бомбе и выталкивают, как мусор, в открытый космос.

– Плохой ты охотник! Слушай бесплатно: берёшь тыкву, делаешь в ней маленькое такое отверстие и кладёшь банан. Примат из любопытства засовывает лапу и сидит дурой волосатой, сжимая кулак. А вот, чтобы бросить банан, мозгов нет. Хватательный рефлекс побеждает основной инстинкт. Обезьяна, что с неё возьмёшь.

– Задеть хочешь?
– Стакс угрожающе навис надо мной грудой мяса в полувоенной форме, отчего сразу захотелось упереть в него железную треногу.

– Это чей корабль сушит киль на площади? Семён отличный минёр - рванёт так, что дырявых носок потом не сыщем.
– предупредил обидчивого гиганта.

– И что теперь делать с дефективным?

– А кто решил подобрать террориста? Благодаря гуманизму космических идиотов щас на Марсе ландшафт измениться.

– Хочешь сказать, что не причём? А зачем тогда это басня про обезьяну?

– Э-э не скажи, это не сказки, а африканская быль. Думаешь, мы просто так извели на Семёна весь запас изоленты? Лучше расскажи, что за идеи такие с посадкой чужой, суверенной яхты у своего ресторана?

– Был план: без свидетелей обсудить пару вопросов.

– Просто так на чай, кофе не сообразили позвать?

– Так вы побежали, словно гончая от поноса.

– Однако и подходы у вас! Фараон, позови Рема, здесь Мюнхенский сговор намечается. Не хочу сидеть в первом ряду. А Вы подождите здесь на свежем воздухе, уже и так гастроли шапито сделали.