Хроники Амбера. В 2 томах. Том 2
Шрифт:
— Так это была ты? Ты изменила голос, разговаривая со мной по телефону?
— Тебя интересует ответ на этот вопрос, или ты хочешь узнать о Люке?
— На этот!.. Нет, о Люке!.. И то и другое, черт побери!
— Мне кажется, разумнее было бы придерживаться правил нашей игры, то есть очередности.
— Хорошо, ты права. Расскажи про Люка.
— По-моему, он оставил свою затею, как только узнал тебя поближе.
— Ты имеешь в виду, когда мы подружились?
— Не могу сказать наверняка. Полагаю, он действительно организовал несколько покушений
— Кто же принял у него дела, когда он ушел в отставку?
— Рыжеволосая дама, которая, очевидно, имеет к нему непосредственное отношение.
— Джасра?
— Да, она. Должна сказать, я до сих пор не знаю о ней всего, что хотелось бы. А ты знаешь?
— Думаю попридержать козырь до серьезного разговора, — ответил я.
В первый раз она посмотрела на меня, сжав зубы и прищурив глаза.
— Разве ты не видишь, Мерлин, что я пытаюсь помочь тебе?
— По правде говоря, я вижу, что ты хочешь получить от меня информацию, — ответил я. — Валяй, не возражаю, поскольку сам хочу узнать кое-что от тебя. И все же, признаюсь, твои мотивы кажутся мне весьма туманными. Как, черт возьми, ты оказалась в Беркли? Зачем последовала за мной в кабак «У Билла»? Какой силой обладаешь, если ты не волшебница? Как...
— Это уже три вопроса, — прервала меня Винта,.— и начало четвертого. Может, ты пожелаешь представить их мне в письменном виде, а я сделаю то же самое? Тогда каждый из нас сможет отправиться в свою комнату и решить, на какой вопрос следует ответить, а на какой нет.
— Предпочитаю продолжить игру. Но мы в неравных условиях. Тебе известно, почему я желал бы получить ответы. Для меня это жизненно важно. А ты? Сначала я думал, что тебе нужна информация, которая поможет найти человека, убившего Кейна. Но ты отрицаешь это. Зачем же тогда?
— Я хочу защитить тебя.
— Ценю твои благородные побуждения. Но почему? Ведь, судя по всему, ты едва меня знаешь.
— Тем не менее это и есть причина моих действий, и я не собираюсь скрывать ее. Хочешь верь, хочешь — нет.
Я встал и начал мерить шагами дворик. Мне не хотелось говорить ей то, что могло обернуться против меня и, в конечном итоге, против Амбера. Хотя, надо признаться, в обмен на свою информацию я узнал немало полезного. Ее версия казалась мне правдивой. К тому же семья Бейли всегда была лояльной к короне и немало выгадала от этого. Меня настораживало лишь утверждение Винты, что она не стремится отомстить. Такое поведение вовсе не в духе коренного жителя Амбера. Скажи она, что жаждет крови убийцы Кейна, и я бы мгновенно заглотил наживку. А что предложено мне в замен? Весьма туманные и зыбкие мотивы...
Которые должны были навести меня на мысль, что она говорит правду. Как бы не желая использовать убедительную ложь и предлагая мне довольно нескладную истину, Винта создает впечатление, будто говорит прямо и искренно. Хотя ответив на мои вопросы, она, без сомнения, гораздо больше скрыла.
На столике что-то задребезжало. Вначале я решил, что девушка барабанит кончиками пальцев по крышке
Я подошел ближе, чтобы понять, в чем дело. Кольцо, кусочки камней и пуговица вибрировали на столе сами по себе.
— Это ты что-то с ними делаешь? — спросил я.
— Нет.
Камень в перстне треснул и выпал из оправы.
— Тогда в чем же дело?
— Я разорвала связь, — ответила Винта. — Думаю, кто-то пытается восстановить ее и у него не получается.
— Но ведь если я помечен, камушки не нужны, чтобы запеленговать меня?
— Возможно, здесь замешана не одна компания, — заметила Винта. — Думаю, надо послать слугу в город и велеть ему бросить эти штучки в море. Если кто-нибудь захочет последовать за ними — ради Бога.
— Осколки приведут назад в пещеру, а перстень — к мертвецу, — сказал я, — но пуговицу лучше пока не выбрасывать.
— Почему? Ведь не известно, кому она принадлежит.
— Именно потому. Подобные вещи работают в обе стороны, не правда ли? Стало быть, с ее помощью я смогу найти дорогу к Рассыпающему цветы.
— Это опасно.
— А не используй я эту возможность, опасность — причем, наверное, еще большая — будет грозить мне всю жизнь. Нет, выбрасывай в море все, кроме пуговицы.
— Хорошо. Я сберегу ее для тебя.
— Спасибо. Джасра — мать Люка.
— Ты шутишь!
— Вовсе нет.
— Теперь понятно, почему он не мог прямо сорвать ее покушения по тридцатым числам апреля. Прекрасно! Это дает новый импульс догадкам и размышлениям.
— Не желаешь ли поделиться ими со мной?
— Позднее, позднее. Всему свое время. А сейчас я займусь камешками.
Винта взяла их со стола, и несколько мгновений они продолжали плясать в ее руке.
— Пуговицу отдать тоже? — спросил я. Да.
Она положила пуговицу в карман, а остальные камни продолжала держать в руке.
— Но ведь ты тоже будешь помечена, если сохранишь пуговицу, не правда ли?
— Нет, — ответила она. — Не буду.
— Почему?
— На то есть причина. Извини, мне нужно найти контейнер для камней и отправить их с кем-нибудь.
— А слуга не будет помечен?
— Для этого требуется более длительное время.
— Понятно.
— Выпей кофейку — или еще чего-нибудь. Винта ушла.
Я стал жевать сыр, пытаясь уяснить для себя, чего больше я извлек из этой беседы — ответов или новых вопросов, пробуя вставить новые детали в старую головоломку.
— Папочка!
Я обернулся — никого.
— Смотри сюда, я здесь.
Рядом, на грядке с увядшими стебельками и сухими листьями я заметил светящийся диск величиной с монету. Я обратил на него внимание, потому что он медленно двигался.
— Призрак?
— Да, — послышался ответ откуда-то из опавших листьев. — Я хотел застать тебя одного, потому что не очень-то доверяю этой женщине.
— Почему?
— В ней есть что-то фальшивое — пока еще не знаю, что именно. Но я не о ней собираюсь говорить с тобой.