Хроники Азура. Огненная сага
Шрифт:
Такое отношение Милану приходилось терпеть всю его жизнь. Нандус хотел заранее определить каждый его шаг.
– А если я сбегу в Швертвальд?
Отец рассмеялся:
– Семи мечей тебе следует бояться больше, чем меня. Наша семья участвовала в каждой битве против них. Если тебе хватит глупости пойти в лес, то они вздернут тебя на первом же дубе, как только узнают твое имя.
Разумеется, промолчать было бы более мудрым решением, но Милан попросту не мог не противоречить своему отцу.
– Возможно, сегодня ночью там что-то изменилось. Наше имя пострадало, а они вернули
– Никто не смеется над Тормено! – гневно ответил отец. – Ни со времен Арборы, ни до нее тоже. Кроме того, лунный диск не утрачен. Мы уже все обсудили с капитаном Лоренцо. Завтра в полдень на рыбном рынке колесуют обоих воров.
– Что? Но… – Джулиано выглядел ошарашенным.
Фабрицио тоже смотрел на отца большими глазами.
– Ты ведь сам сказал, что рыцари и городские стражи все еще ищут серебряный диск, – удивленно произнес Милан. – Как ты можешь быть уверен, что именно эти двое ограбили храм, и казнить их уже завтра?
– Я уверен, потому что эту историю услышат не только в Далии, но и по всему острову. Должность верховного священника и наша семья, несомненно, укрепятся в результате этого кощунственного поступка.
– Никто не поверит в твою историю, если ты не вернешь на алтарь серебряный диск, – возразил Милан.
– Я так и сделаю первым делом после восхода солнца. – Нандус указал на небо. – Я наконец-то получил предупреждение о наступлении эпохи тьмы. Еще три недели назад я заменил серебряный диск из Швертвальда на обычный, который можно найти в сотнях храмов. Завтра я снова поставлю драгоценный оригинал на алтарь.
– А откуда, в таком случае, возьмутся воры, которых должны казнить на рыбном рынке? – спросил Фабрицио.
– Перед рассветом городские стражи и рыцари возьмут приступом убежище контрабандистов, за которым Лоренцо следит уже довольно долго. Таким образом, стражи и рыцари смогут поделить славу, а я буду присутствовать при обыске, чтобы гарантировать, что мы найдем серебряный диск, а затем торжественно отнесем его обратно в октагон.
Милан растерянно посмотрел на отца:
– Но контрабандисты расскажут, как все было на самом деле…
– Нет. Лишь двое из них выживут, да и тем вырвут языки, прежде чем доставить их на рыбный рынок. – Лицо Нандуса не выражало никаких эмоций. На нем не было ни отвращения, связанного с коварным планом, ни триумфа относительно того, как эта проблема развернется в его пользу. – Вы все научились владеть мечом. Я ожидаю, что вы будете рядом со мной во время атаки.
– Конечно! – воскликнул Джулиано.
Фабрицио просто кивнул.
– Я в этом не буду участвовать. Мы исказим правду и убьем невинных людей, – возмутился Милан. – Отец, разве в твои обязанности верховного священника не входит защищать правду?
– Верховный священник создает правду. Другому я вас никогда не учил.
– Но правду невозможно создать! Она…
– Спроси любого из верующих, кто присутствовал в храме во время ограбления. – Его отец продолжал говорить вызывающим тоном. – Они расскажут тебе, что с потолка спустился Человек-ворон, чтобы сделать то, что он обычно
– Они не знают лучшего объяснения. Но мы… мы вполне преднамеренно искажаем то, что произошло. Это аморально…
– Не говори мне о морали! Мораль подобна ветреной девушке. Ты действительно считаешь, что представления о морали, в которые верит вся Далия, сотворены не мной?
Так происходило всегда, когда он спорил с отцом. Нандус обрушивался на него с доводами, опровергнуть которые было невозможно.
– Я не пойду с тобой. Я не хочу участвовать в убийстве невиновных.
– О невиновности и речи быть не может. Руки этих контрабандистов тоже запятнаны кровью. Если мы истребим эту шайку, то принесем городу двойную пользу. На свете станет парой преступников меньше, при этом завтра все смогут спокойно уснуть и больше не бояться Человека-ворона.
– А ты станешь героем. – Милан плюнул отцу под ноги.
– Трус! – зашипел на него Джулиано. – Тебе просто не хватает смелости поступить правильно.
– Правильно? Я здесь единственный, у кого хватает смелости не поступать неправильно!
– Лицемер! – продолжил атаковать его Джулиано. – Ты не имеешь представления о том, что такое хорошо или плохо. Тебе лишь бы поступить наперекор пожеланию отца!
– Спокойно! – потребовал Нандус. – Главное, что я научил вас нести ответственность за свои поступки. Мы оставим Милана дома. Возможно, позже он осознает свою ошибку.
– Какую еще ошибку? Убийство невиновных не может быть оправданным!
Отец долго смотрел на него.
– Вспомни своего деда Люцио. Он пожертвовал целым городом, полным невинных людей, и таким образом спас остальных жителей Цилии.
Сколько Милан себя помнил, ему часто приходилось слышать этот пример сомнительного мужества.
– Но в любой из портов острова мог зайти еще один корабль с больными чумой. Тогда все его старания оказались бы напрасными.
– Но других кораблей не оказалось, – спокойно ответил ему отец. – О правильности или неправильности действий судят потомки, так как только им известны последствия наших поступков.
– А что, если им приходится принимать решение на основании лжи, так как правда затерялась по пути в будущее?
– Как я тебе уже сказал, верховный священник создает правду. – Отец постепенно начал терять терпение. Махнув рукой, он позвал Джулиано и Фабрицио к лестнице, которая вела вниз в палаццо.
– Люди поймут, что это неправда, – продолжал протестовать Милан. – Обычного троса недостаточно, чтобы опровергнуть историю о Человеке-вороне. Они почувствуют твою ложь, отец!
– Я позаботился и об этом. – Нандус наконец-то ликующе улыбнулся. – Наша старательная Луиза весь вечер обшивала черную накидку окрашенными в черный цвет гусиными перьями. А капитан Лоренцо завтра тайком принесет маску ворона. Затем мы найдем оба предмета в убежище контрабандистов, чтобы выставить их на всеобщее обозрение во время казни воров. История о Человеке-вороне – это, конечно, хорошо, но представление, на котором присутствуют сотни кровожадных свидетелей, лучше, чем любая история.