Хроники Азура. Огненная сага
Шрифт:
Милан последовал за женщиной вверх по лестнице с красным лаковым покрытием и подошел к диковинной двери, которая отодвигалась в сторону, вместо того чтобы распахиваться вперед или назад.
– Это мои покои, Милан. Пожалуйста, окажи мне честь и стань моим гостем.
Посреди комнаты находилась бамбуковая циновка, покрытая тонкими белыми простынями. Всю стену напротив двери занимал низкий сундук. На покрытой черным лаком древесине лежали кристаллы всевозможных цветов. Небольшие скульптуры сказочных персонажей, известных в ханстве, стояли между масляными лампами
Милан с любопытством вошел внутрь.
Незнакомка последовала за ним, сняла свои деревянные башмаки и взглянула на него своими миндалевидными глазами с черной подводкой.
– Не мог бы ты снять свои сапоги?
Он замешкался, так как знал, что под сапогами скрывались дырявые носки, которые он не менял уже несколько дней, но затем все же снял обувь.
Незнакомка жестом указала на место перед дверью, и Милану это не понравилось. Сапоги были изготовлены под заказ специально для него. У Милана никогда не было лучшей обуви. Почти до колена, из черной кожи со светло-коричневыми отворотами, на передней стороне которых сапожник выдавил изображение меча. И теперь ему приходилось оставлять их снаружи…
– Не переживай, добрый господин Канг никого не пустит во внутренний дворик. Твои сапоги в безопасности, – сказала прекрасная хозяйка, словно прочитав его мысли, и, прежде чем он успел выставить сапоги за дверь, взяла их у него из рук, вышла из комнаты и что-то прокричала.
Вернувшись, она задвинула за собой дверь.
– Пожалуйста, присаживайся.
Он уселся, скрестив ноги, перед циновкой, от которой исходил странный запах. Милан не мог распознать этот тяжелый, чувственный аромат.
– Тебя удивило мое приглашение, Милан. Наша общая знакомая попросила меня позаботиться о тебе. – Она обворожительно улыбнулась. – Боюсь, несмотря на все ее преимущества, она не обладает романтической натурой, поэтому попросила меня кое-чему научить тебя.
Милан даже отдаленно не понял, что имела в виду незнакомка.
На мгновение между ними воцарилось напряженное молчание.
– Представиться по имени – это хорошая возможность начать разговор с дамой.
– Но вы же знаете меня.
Она улыбнулась:
– Начнем сначала.
Ему это показалось абсурдным, но он решил не спорить.
– Меня зовут Милан. Милан Тормено.
Она медленно наклонила голову:
– Меня зовут Нок. Я рада нашей встрече.
– Я тоже рад… – Он смущенно прокашлялся. Это снова произошло. В обществе красивых женщин у него временами отнимало дар речи.
– Я помогу тебе избавиться от стеснительности. – Нок продолжала улыбаться, словно улыбка была высечена у нее на лице. Она поднялась, стала сзади Милана и положила руки ему на плечи. – Начнем с того, что ты снимешь свою одежду.
– Что? – Он хотел вскочить и с удивлением почувствовал, насколько сильной была эта грациозная женщина. Мягко, но настойчиво она прижала его к полу.
– Дама,
Милан не был уверен до конца, правильно ли он понял ее слова.
– Доставлять удовольствие? – Осознав, что он просто повторил то, что она сказала, Милан прикусил губу.
– У этого умения столько же граней, как у прекрасного отшлифованного бриллианта. Чем более завершенная шлифовка, тем сильнее сияет камень, когда в нем преломляется свет.
Ее ладони по-прежнему лежали у него на плечах. Он ощущал ее тепло. Затем Нок наклонилась вперед, и Милан почувствовал ее дыхание у себя на затылке. Запах ее духов пьянил его. Незнакомое тепло начало пульсировать в нем, и он закрыл глаза.
– А… Чему именно ты научишь меня?
– Мы начнем с простейших форм вежливости. Красноречивой, богатой намеками речи, которой можно порадовать свою собеседницу и создать подходящее настроение для того, что может произойти дальше. Но сначала кое-что другое. – Ее пальцы переместились с его плеч на грудь и развязали его рубашку. – Еще до красивой речи впечатление производит твой внешний вид. Первое впечатление зависит от того, как ты одеваешься, зачесываешь волосы… – Ее ладони проникли под раскрытую рубашку и погладили его грудь. – А также от того, как ты пахнешь. Чувственный животный запах может быть опьяняющим, но между опьянением и отвращением есть тонкая грань.
Он сглотнул:
– Ты хочешь сказать, что от меня воняет?
– Настолько прямо я обычно не выражаюсь. Скажем так, после моего опыта общения с жителями империи я могу утверждать, что у моего народа более строгие представления о чистоте, чем принято у вас. Поэтому когда мы говорим о вас, то не только вспоминаем о ваших длинных носах, но и называем вас вонючками.
– Вонючками?
– Если бы ты сейчас понюхал свои ноги, то согласился бы с тем, что это прозвище вполне заслуженное.
От стыда Милану захотелось провалиться сквозь землю.
Пальцы Нок стали ласкать его соски.
– Не печалься. Чтобы преодолеть свои недостатки, сначала нужно узнать о них.
Теперь она говорила почти как его отец, подумал Милан. Но, вместо того чтобы что-то сказать, он лишь вздохнул. От того, как она к нему дотрагивалась, у него учащенно забилось сердце. Приятная дрожь пробежала по телу.
Дверь отодвинулась, и две юные девушки занесли внутрь деревянный ушат, поставили его на пол и без единого слова покинули комнату.
Нок бросила на пол его рубашку и схватилась за застежку на ремне.
Он положил свои руки поверх ее.
– Я уже не маленький мальчик. Последней женщиной, которая меня раздевала, была моя мать, да и то много лет назад.
Женщина присела на корточки сзади него.
– Я обещаю тебе, что сейчас все будет совершенно по-другому.
Дверь снова отодвинулась. Одна из девушек с коромыслом на плечах занесла два ведра.
Нок расстегнула его ремень, как будто в комнате больше никого не было.