Хроники Чарма
Шрифт:
– Она всегда возмущалась, когда я заходил в ее комнату без стука.
Соня подняла на отца голову. Ее глаза засверкали, и она оживилась.
– Я частенько так делал, потому что хотел поделиться какими-то достижениями. Она не злилась и не ругалась, но всегда отчитывала меня, – он стал пародировать Софи. – Поднимала палец и повторяла: «Я могу заниматься здесь чем-то важным. Если ты не будешь стучаться, то я буду запирать дверь, и тогда ты вообще не сможешь заходить ко мне в комнату».
– Она не могла на тебя злиться, – рассмеялась Соня. – Она была слишком милой.
– Это правда.
Соня улыбнулась, с грустью глядя на отца. В комнате было совсем тихо, и она боялась произнести следующие слова:
– Какой была ваша последняя встреча?
Найджел поджал губы и опустил глаза. Кажется, у него наворачивались слезы.
– Никто не сказал мне, чем она болела… Видимо, решили, что мне не стоит напрасно волноваться. Убедили меня в том, что все хорошо. Время от времени мы с родителями навещали ее в больнице – она была настолько радостна и полна энергии, что я даже и не сомневался в том, что она действительно в порядке. Я видел ее за день до смерти. Она рассказала мне о том, что встречается с каким-то парнем по имени Мэттью. Попросила, чтобы я ни в коем случае не говорил об этом родителям, – Паттерсон усмехнулся.
Его дочь вновь улыбнулась. Ее глаза были совсем темными.
– Я точно помню, что ее последними словами мне было «до встречи, я люблю тебя». Она всегда так прощалась со мной. Но до этого она сказала нечто более запоминающееся для меня…
– Что это было?
– Она сказала: «Найджел, за последнее время со мной произошло столько удивительных событий, и мне бы очень хотелось поделиться ими с тобой. Пока я не могу этого сделать, но, надеюсь, что когда придет время, ты будешь готов открыть для себя нечто новое и неизведанное».
– Она говорила о Чарме, – восторженно вздохнула Соня.
– Да… Я понял смысл этих слов только тогда, когда твоя мама и Нейт открыли мне всю правду. Я никогда не забуду тот миг.
Отец и дочь сидели и молча смотрели друг на друга. Слова им были больше не нужны. Через несколько мгновений Соня потрепала мужчину за руку:
– Спасибо, папа.
Улыбнувшись, он поцеловал ее в лоб.
Роджер проводил Мэдди до дома, а затем еще некоторое время стоял под ее окнами, из-за чего вернулся в поместье Редлоков очень поздно. Свет во всех комнатах уже был выключен. Увидев работающий в гостиной камин, юноша удивился и заглянул внутрь – его мать Шерилин дремала на диване. Он вошел в комнату, умиленно наблюдая за женщиной. Присев на корточки рядом с ней, Роджер окинул взглядом помещение – на камине покоилось несколько фоторамок с фотографиями семьи и друзей. На одной из них был его покойный дядя Шерман. Мать часто сравнивала Роджера с ним. От этого он становился очень гордым, но чувствовал, будто бы это совсем незаслуженно.
Леди Редлок дернулась во сне. Ее сын и сам вздрогнул от неожиданности. Успокоившись, он с удивлением обнаружил, что женщина продолжает трястись. Через несколько секунд на ее лбу проступил пот, и она застонала. Роджер встревоженно потрогал ее за плечо. Шерил не реагировала.
– Мама… – не унимался парень.
Женщина
– Мам!
Стоило ему так громко воскликнуть, как леди Редлок тут же пришла в себя и испуганно схватилась за голову.
– Мам, ты как? – юноша сел на край дивана.
– Все… Все нормально, – она немного приподнялась. – Что ты здесь делаешь?
– Я только что вернулся. Увидел, что ты здесь, и… В общем, кажется, тебе приснился какой-то кошмар.
– Нет, не переживай, все хорошо…
– Да как же это хорошо? – он приложил ладонь к ее лбу. – Ты выглядела так, будто бы с тобой происходило нечто ужасное!
– Ты преувеличиваешь, – она ухмыльнулась.
– Мама, ты врешь не так хорошо, как бы тебе хотелось, – строго промолвил Роджер. – Расскажи мне, что случилось.
Выражение лица леди Редлок изменилось с веселого на напряженное. Она сглотнула, отводя взгляд.
– Хочешь, чтобы я разбудил маму и спросил у нее? – на этих словах юноша поднялся на ноги.
– Стой! – она схватила его за руку. – Ладно, я скажу.
Ее сын послушно сел на место.
– Дело в том, что мне уже много лет снятся кошмары.
– Много лет?
– Да, – Шерил замялась, – на самом деле, еще со времен войны.
– Со времен войны?! – шокированно переспросил Роджер. – Мама, это же лет тридцать!
– Я знаю, – она виновато прикрыла глаза.
– И что это? Что тебе снится? Разве ты не была в жилой зоне во время военных действий?
– Была, – подтвердила женщина. – Мне снится другое.
– Что же?
– Смерть Шермана.
Юноша тут же поник.
– Моего дяди…
– Ты же знаешь, мы с ним были очень близки.
– Да, ты говорила, – он кивнул.
– В общем, меня каждый раз будто бы разрывает на части. Одно и то же. Почти каждую ночь.
– Ты видела его смерть? – задумчиво поинтересовался ее сын.
– В каком-то смысле да…
– Ты бы могла попросить кого-нибудь извлечь это из своей памяти. Почему ты так и не сделала?
Шерил опустила глаза:
– Я не могла себе этого позволить, это неправильно…
– Что ты такое говоришь?
– Все то, что сделал Шерман… все его существо отражается в том, как он погиб. Он погиб за всех нас! Я не могу позволить себе забыть это!
Роджер прильнул к матери и обнял ее, поглаживая по голове:
– Ах, как бы я хотел успокоить твою душу.
Шерил обхватила его плечи руками:
– А как бы я хотела, чтобы тебе не пришлось об этом думать. Чтобы он сейчас был здесь с нами, и ты познакомился с ним.
Юноша улыбнулся, все еще не выпуская мать из своих объятий.
Глава 3
Следующим утром Антуанетта наводила лоск в их с Николасом квартире. Она поправляла вазы с подаренными им цветами, стирала пыль со всех поверхностей и выглядела при этом неимоверно счастливой. Скорее всего, ее просто радовала возможность походить по дому в полной тишине, потому что, когда раздался звонок в дверь, выражение ее лица тут же сменилось на раздраженное. Следовала к двери она медленно и нехотя, но стоило ей увидеть на пороге Александра, как она тут же развеселилась: