Хроники Черного Отряда: Книги Мертвых
Шрифт:
Часть сказанного, имевшую особый смысл для нюень бао, я не поняла. Но суть уловила. Как и Гокле. Он проведет остаток жизни в одной клетке с самым ненавистным врагом.
Сари снова хихикнула.
Когда она так смеется, это означает, что нервы у нее натянуты до предела.
32
Я не спускала глаз со старого жреца, когда мы
– Куда мы идем, дядюшка? И зачем?
– Мы идем туда, где нет ушей нюень бао. Старые соплеменники заклеймили бы меня как предателя. Молодые назвали бы лживым дураком, а то и похуже.
А я? Пожалуй, я предпочла второй вариант, очень уж раздражали проповеди о внутреннем мире, которого необходимо достичь, с фанатичным упорством готовясь к грядущим битвам. Его философия привлекала очень немногих людей из тех, кто работал у Бань До Транга, и все они были нюень бао, слишком молодые, не испытавшие на своей шкуре войны. Я понимала, что словосочетание «Путь Меча» не несет в себе милитаристского смысла, но у других это не укладывалось в голове.
– Хочешь сохранить в глазах нюень бао образ высокомерного старикашки, который скорее сдохнет, чем поможет недочеловеку-женгали не упасть в яму и не свернуть себе шею?
Было слишком темно, но вроде я разглядела улыбку.
– Да, примерно так, хотя и несколько упрощенно. – Его таглиосский, всегда довольно сносный, стал еще лучше, поскольку мы были одни.
– А ты учитываешь тот факт, что в каждом темном уголке может прятаться летучая мышь, или ворона, или крыса, или даже одна из Теней Протектора?
– Мне не нужно их бояться. Тысячегласая уже знает все, что я собираюсь рассказать тебе.
Ну а если она не хочет, чтобы и я это узнала?
Мы довольно долго шагали молча.
Таглиос не перестает удивлять меня. Дой уверенно шел через роскошный квартал, где люди жили в особняках, окруженных высокими и к тому же охраняемыми стенами. Здешняя молодежь развлекалась на улице Салара, которая появилась много лет назад специально для этой цели. Логика подсказывала, что там, где сосредоточено богатство, нищих должно быть в избытке, но дело обстояло как раз наоборот. Бедным не позволялось оскорблять своим присутствием взгляд богачей.
Здесь, как нигде, запахи щекотали ноздри, но то была не вонь, а ароматы сандалового дерева, гвоздики и духов.
Потом Дой повел меня по темным улочкам квартала храмов. Мы отошли в сторону, пропуская шайку молодых гуннитов. Молодые парни задирали встречных. Вздумай они прицепиться к нам, им бы не поздоровилось, но судьба избавила нас от драки, прислав троих серых.
Нельзя сказать, что шадариты полностью отвергают кастовое деление. Они лишь придерживаются мнения, что к высшей касте должны принадлежать не только жрецы и те, кому по рождению
Серые методично отдубасили юнцов бамбуковыми палками и посоветовали обращаться с жалобами к Протектору. Забияки выказали сообразительность, какой я от них не ожидала. Не успели серые схватиться за свистки, чтобы пригласить друзей к участию в забаве, а сопляков уже и след простыл.
Город окутался ночной тьмой, а мы с Доем все шли и шли.
В конце концов дядюшка привел меня в так называемый Олений парк, на участок дикой природы неподалеку от центра. Парк был создан несколько столетий назад кем-то из тогдашних деспотов.
– Ну и к чему такая морока? – спросила я.
Может, в его голове созрел дурацкий план убить меня и оставить труп под деревом? Но какой в этом смысл?
Впрочем, Дой – это Дой. Никогда не знаешь, чего от него ожидать.
– В этом лесу мне куда спокойнее, – объяснил он. – Но я никогда тут не задерживаюсь. Команде лесничих поручено гонять отсюда незаконных поселенцев. А для них незаконный поселенец – любой нетаглиосец или таглиосец, но не из высшей касты… Вот удобное бревнышко, будто нарочно под мой зад выросло.
Я упала, споткнувшись о бревно, о котором шла речь. Поднялась на ноги и сказала:
– Слушаю тебя.
– Сядь. Разговор будет долгим.
– Опусти все бегаты.
У джайкурских веднаитов это разговорное слово, означающее подробные объяснения, призванные упростить заучивание священных текстов. Чем, как известно, каждый из них обязан заниматься с малолетства. То есть мои слова означали: «Не трудись растолковывать, на ком лежит вина и как они докатились до такого злодейства. Просто расскажи, что случилось».
– Просить рассказчика не приукрашивать события – все равно что просить рыбу добровольно отказаться от воды.
– Мне завтра на работу.
– Ладно, как скажешь. Тебе известно, что Вольные Отряды Хатовара и бродячие шайки душил, убивающих во славу Кины, имеют одинаковое происхождение?
– В Анналах можно найти немало намеков, – кивнула я.
Хотя как-то слабо верилось.
– Мою роль в племени нюень бао грубо можно сопоставить с твоей ролью летописца Черного Отряда. И с ролью жреца у душил. Этому последнему, кроме всего прочего, вменяется в обязанность хранить устную историю шайки. С годами туга утратили уважение к письменной истории.
Мои собственные исследования показывали, что за эти века Черный Отряд тоже претерпел изрядную эволюцию. Вероятно, гораздо большую, чем банды обманников, которые все время оставались внутри одной и той же культурной среды, менявшейся весьма незначительно. В отличие от них Черный Отряд забирался все дальше и дальше в чужие края, и старые солдаты замещались молодыми туземцами, у которых отсутствовала связь с прошлым и которые зачастую даже не знали о существовании Хатовара.
Дой как будто прочел мои мысли.