Хроники Чёрной Земли
Шрифт:
Но звук снизу распространялся хорошо. После небольшой паузы кто-то из слушателей спросил:
– Ну и как же он выпутался?
– Хевипанехси сообразил, что тут что-то не так. Бухаа ни разу так не ошибался. Поэтому через три дня он позвал к себе их местного хекаи24. А колдун тот лет двадцать назад служил в Унуте25 в храме…
– В храме Джехути? – услышал Шере голос отца. И в голосе этом Шере услышал не только любопытство, но и странное напряжение.
Эйдефа что-то буркнул в ответ и продолжил:
– Ну и вот… когда
Все засмеялись, а Эйдефа, словно не заметив этого, сказал:
– И хекаи, сгорбившись, ушёл вон. Оказалось, что сила незнакомца намного превосходила его силу.
– И что же? – тихо спросил кто-то. – Ведь Бухаа сейчас живёт с отцом, ты сам говорил. Чем он расплатился?
– Он отдал этому сильному незнакомцу свою собственную лодку, а за просрочку добавил дочь. И незнакомец положил лодку на плечо и ушёл, никого не тронув. А через пять лун дочь привезли домой.
– Он отпустил её?
– Он разбился о пороги Хапи, и его хат27 остался лежать на дне. А девочку подобрали местные и отправили домой на торговых лодках.
В нижней комнате раздалось ворчание. Шере снова стало интересно, он прислушался и опять подполз к отдушине. Собравшиеся обсуждали столь страшную смерть – ведь утратив тело, невозможно попасть в Дуат, если только…
– …если заранее не освободить Ба28, – сказал кто-то, но в общем гвалте его не услышали.
– А при чём тут отошедшие? – наконец, спросил кто-то из соседей. – Ты начал с того, что хенмес тебе рассказывал о встрече с упокоившимися…
Эйдефа ворчливо продолжил:
– Так вы же слова не даёте сказать! Всё время перебиваете, что-то обсуждаете между собой, спорите… Упокоившиеся тут вот при чём. – Эйдефа замолчал, строго посмотрел на собравшихся, и только удостоверившись, что все молчат, продолжил. – С тех пор уже десять лет каждую луну! – он многозначительно поднял палец вверх, оглядел присутствующих и повторил: – Каждую луну этот заказчик приходит в дом Хевипанехси и требует от него и его дочери за те полдебена, что он дал, выловить его из реки и похоронить как подобает жене и тестю… И иногда даже бьёт их!
Снизу послышался удивлённый гул.
– И что прямо каждый месяц приходит? – послышался вопрос.
– Да, – твёрдо сказал Эйдефа. – Каждую луну.
– В своём теле? Или только Ка? – продолжил уточнять кто-то настойчивый.
– Вот этого не знаю, – развёл руками Эйдефа. – Сам не видел, сочинять не стану.
– Не может быть, чтобы Ка, – сказал кто-то в гуще слушателей. – Вот если…
Но тут всеобщее внимание снова переключилось на Эйдефу, который задумчиво произнёс:
– Хекаи тот говорит, что он упокойником был уж когда его гнал… Из живых, де, никто такой силы иметь не мог, чтоб его ослушаться… А потом кто-то сказал, что на базаре точно в те дни зарезали чужестранца, а тело выбросили в Хапи… вот такая история, – и Эйдефа снова обвёл всех взглядом, пытаясь угадать, произвёл ли его рассказ впечатление.
Раздался гул. Гости обсуждали таинственное совпадение – ведь тело-то в итоге так
Шере был поражён. Он уже не раз слышал, что если после смерти человека Ка не обеспечить надёжного пристанища и не кормить, то двойник может начать мстить тем, кого он считает в этом виновными. Но он впервые услышал о действительном случае такой кары. Это так впечатлило его, что он не сдержался и, желая принять участие в общем обсуждении, выкрикнул:
– А дочь-то хоть вышла замуж потом?
Эйдефа, как и остальные, вскинул глаза наверх и, увидев в отдушине всклокоченную голову Шере, вскрикнул:
– Саф, что за рыжий птенец у тебя на крыше чирикает?!
Саф свёл брови, и Шере мгновенно скрылся из вида. У него, действительно, были огненно-рыжие волосы, которых отродясь не видали в Та-Кемте29, и это всегда привлекало к нему повышенное внимание.
Эйдефа же, как ни в чём не бывало, ответил:
– Никто не берёт девку. Говорят – порченая она, мертвецу отдана в жёны. Пока не похоронят, не считается харт30.
– Сколько ж ей сейчас? – донёсся до Шере вопрос.
– Шестнадцать минуло, – сказал Эйдефа. – Младших дочек уже разобрали, а эта… ну никому не нужна.
– Да в шестнадцать-то уже и не пристроишь… – сказал Дефатсен. – Не царевна, чай…
– Дааа… – протянул кто-то, вторя ему.
– А вот как быть в таком случае… – начал кто-то новый. – Сестра моя жалуется, что Ка её сынишки, ну того, который утонул восемь лет назад, всё реже и реже приходит говорить с ней31, – говоривший немного помолчал и продолжил торжественным голосом: – Даже в часовне! Даже в часовне появляется словно в тумане. Сестра боится, что его Ка заблудился…
– Такое случается, – авторитетно ответил всё тот же Эйдефа. – Потерявшиеся Ка упокойных приходят либо к дому, где жили, либо в храм. Раз дома нет, то нужно в храме поискать…
В это время на крышу поднялся Саф, шикнул на сына и согнал с крыши, приказав немедленно отправляться спать. Шере покорно спустился вниз по деревянной лестнице и отправился в угол сада, где лежала отцовская циновка. Сегодня он решил лечь здесь, а отец не возражал.
1 – Дуат (dw?t) – место посмертного существования человека. В древнеегипетском языке это слово женского рода, но из-за грамматических особенностей русского языка в нашем повествовании мы будем склонять его как слово мужского рода.
2 – Инпу (inpw) – Анубис, бог погребальных ритуалов в Древнем Египте.
3 – Джехути (dhwty) – Тот, бог Луны, мудрости и знаний в Древнем Египте. Покровитель писцов, создатель письменности. Присутствовал на суде мёртвых Осириса, воплощение беспристрастности и справедливости.
4 – Шему (Smw) – египетский сельскохозяйственный год делился на три сезона. Шему – сезон засухи.
5 – Херет-нечер (город мёртвых) – здесь кладбище и отдельная могила на кладбище.
6 – Ка (k?) – одна из жизненных оболочек человека, его двойник.