Хроники Дебила. Свиток 2. Непобедимый
Шрифт:
А во-вторых, куда баб с детьми девать? Как местные не разгадали моего финта с мнимой картинкой, так и я долго не смог понять логики, по которой на нас повесили заботу о паре сотен вдов, дочерей и младенцев убитых нами воинов. Хотя, в принципе, все и было логичным. Жрать им чего-то надо, а кормильцы мертвы. Так что либо продолжаем двигаться преступным путем, грабя караваны, либо как-то пристраиваем вдовушек.
И вот тут-то я напрочь завис. В наших простых и примитивных степях этот вопрос решался просто и эффективно – уничтожали всех. А у прибрежных, оказывается, был немного другой обычай. Они массовых войн на уничтожение не вели. Море
К тому же торговля и «перевозочный бизнес», которые все больше и больше осваивали прибрежные, подразумевали общение, пункты для отдыха и подкормки, выгодные как путешественникам, так и владельцам «пунктов». Да и вообще, мирное сосуществование приносило куда больше пользы, чем постоянная вражда. Так что войны, которые вели между собой прибрежные, в моем времени квалифицировали бы, скорее, по статье за хулиганство, чем нечто более тяжелое. Наехать. Украсть несколько лодок или невесту, малость пошарить в амбарах. Дать выход молодецкой дури. Ну, может, еще подраться из-за удобной гавани или подходящего для постройки лодок леса. Тут все серьезнее. Но даже тут массовых побоищ с десятками трупов, как правило, удавалось избегать.
А если убийства и происходили, то они потом подлежали рассмотрению на советах старейшин, с последующей компенсацией. Как правило, достаточно взаимовыгодной. Семья убитого зачастую переходила под опеку победителя, если в самом племени некому было о них позаботиться. Конечно, как правило, «перешедшие» оказывались в положении «низших», но зато и не умирали с голоду [4] .
Вот в связи со всем вышеизложенным, коли мы все пытаемся разрулить мирным путем, Старейшины «пиратов» и задали нам логичный вопрос:
4
Дабы избежать плевков в адрес аффтыря, заранее говорю, что читал о том, что схожие обычаи были у многих сибирских народов.
– Чего с бабами делать будем?
– Может, возьмешь себе, Бокти? – коварно попытался я переложить проблему на широкие плечи соратника. – Добычу ты возьмешь немалую, часть можно будет съездить в Вал’аклаве на харчи поменять. Весну как-нибудь да прокормишь, летом в лесу с голоду не подохнут, а на зиму и сами харчами запасутся. Зато осенью не придется за невест для твоих парней калым платить, и можно неплохо подзаработать на обмене невест в другие племена. Ну чего, берешь?
– Кабы там одни девки были, взял бы. – Не дал провести себя на мякине стреляный воробей Бокти. – А кому старухи, да еще и с дитями, нужны? Чего чужих кормить, когда и своим не хватает?
– Да там старух-то, поди, и не осталось. Такой путь прошли, где уж тут старухам выдержать. Сам видел, почти все бабы еще крепенькие. Тех, кому за «много» лет, дай боги, десяток на весь поселок наберется.
– Вот сам бы и брал этих «молодок» с дитями, – окрысился Бокти. – У тебя вон скока
Хм. Вот действительно дилемма. С одной стороны, мои «забритые» и впрямь, мягко говоря, бесхозные. Не в том смысле, что без «мужского хозяйства», а в том, что без кола, без двора и семей. Так что предложи я им баб забрать, они их, думаю, даже с детями порасхватают. Только как нам потом подобным колхозом назад возвращаться? В том смысле, что не случится ли так, что обремененные внезапно появившимся семьями «забритые» предпочтут остаться тут или вообще в Вал’аклаву слиняют на службу к Митк’ококу. Такую армию, думаю, ни один правитель этого мира взять не откажется. Опасное это дело, надо бы хорошенько…
– Да, Бокти дело говорит, – услышал я рассудительный голос Лга’нхи, как обычно, влезшего в разговор, чтобы испортить мне все дело. – Племя без баб неправильное какое-то получается. Ты, Дебил, шаман, это, конечно, твое дело, но я думаю, надо баб брать!
– А где ты «больших братьев» возьмешь, чтобы все племя прокормить? – вовремя сообразил я привести убойный, как мне показалось, довод.
– Так в Улоте. А в степи мы у верблюжатников три стада больших взяли. Два Леокай себе заберет, а третье, то, что я выбрал, он обещал до нашего возвращения постеречь.
– Да это же прибрежные бабы! – с необычайным презрением истинного степняка высказался я. – Да они старого быка от новорожденной телки не отличат. Какие из них жены?
– Да. И правда… – Задумался Лга’нхи, которому этот мой аргумент показался наиболее убедительным. (А то он тут, якшаясь со всякими «не люди», уже, поди, и забыл про «правильные традиции» «настоящие люди».) – Однако «забритые» ведь тоже многие не из степняков будут. Может, им и такие сгодятся? – наконец нашелся он. А потом, видно что-то сообразив, придумал, чем меня огорошить. – Ты ведь их шаман, тебе это и решать!
Я вовремя сообразил, что спрашивать, почему это я вдруг стал и «их» шаманом, пожалуй, не стоит. Раз я такой невозможный обряд свершил, объединив кровь представителей разных народов в общие род-племя, значит, мне дальше перед духами за этих «объединенцев» и ответ держать. Только что же это за фигня получается? Как один шаман может на два племени работать? Фигаротут – Фигаротам какой-то получается. Или Лга’нхи уже считает их частью нашего племени? Да нет, не похоже. Короче, темный лес, а тут еще и эти бабы. Одно хорошо – подобные вопросы требуют долгого и старательного обдумывания, сопровождающегося многочисленными камланиями, питьем «наркокомпотов» и просто алкоголя. Так что прямо сейчас ничего решать не надо. Ну разве что…
– Э нет, Бокти. Коли уж ты на нас баб спихнуть хочешь, то и девок мы тебе не отдадим! Чтобы все по-честному было!
«М-да, – подумал я в следующий момент. – «Чтобы все по-честному было». От этих слов частенько приходит конец хорошей дружбе и рушатся империи».
Глава 6
Узенькая лесная речушка, по которой мы шли, мягко говоря, нашим кожаным лодкам не подходила. Ее поверхность напрочь заросла кувшинками и водорослями, наматывающимися на весла, а под этой растительностью скрывались коварные коряги, способные пропороть днище лодки в один момент. Так что первыми мы пустили деревянные лодки Бокти и «пиратов», а сами старались идти за ними след в след.