Хроники до лаборанта

Готобрейк Макс

Труп аккуратно завернули в чёрный полиэтиленовый мешок. Вокруг суетились полицейские, словно муравьи вокруг упавшего куска пищи. Они

фотографировали место преступления, отмечали улики и задавали вопросы очевидцам. Королевскую семью и гвардейцев отпустили сразу – из соображений безопасности, – но их допросы были лишь вопросом времени.

Риббентроп сидел в тускло освещённой комнате напротив следователя. Тонкий свет из одинокого настенного светильника отражался на металлическом столе между ними.

– Вот мы снова встретились, – начал следователь, медленно листая папку с документами. Его голос был уставшим, но пытливым.

– Давайте только побыстрее, – ответил Риббентроп, лениво откинувшись на спинку стула. – Мне ещё нужно

на службу.

Следователь поднял на него взгляд, в котором читалась доля сомнения, но ничего не сказал.

– Всего несколько вопросов. Вы видели потерпевшего сегодня?

– Да, видел. Мы даже немного поговорили, – спокойно ответил Риббентроп, словно вспоминая случайный эпизод дня.

– С ним кто-нибудь был?

Риббентроп замер. В памяти всплыл Бенджамин Джонсон. Он быстро вспомнил их короткий диалог и лицо, озарённое тусклым светом. Стоило ли упоминать о нём? Директор был негодяем, но заслужил ли он такую смерть?

Его инстинкты подсказывали не влезать в этот омут.

– Я не знаю, – коротко ответил он, сдержанно пожав плечами.

Следователь прищурился, пытаясь прочитать его лицо.

Конец ознакомительного фрагмента.