Хроники Элении (сборник)

Эддингс Дэвид

— Эй, что это ты тут растолкался? — драчливо спросил здоровенный ремесленник Спархока. — Мы точно так же хотим посмотреть, как и ты, — от человека этого сильно пахло элем.

— Ступай еще куда-нибудь и смотри оттуда, приятель, — миролюбиво посоветовал ему Спархок.

— Ты мне не приказывай, я сам себе хозяин.

— А, так ты хочешь все как следует рассмотреть? — протянул Спархок.

— Ну да, затем я сюда и пришел.

Спархок схватил здоровяка в охапку, поднял над краем стены и сбросил вниз. В стене было локтей пятнадцать

высоты, и подвыпивший бедняга с глухим звуком шлепнулся у ее подножия, ничего не повредив.

— Армия наступает оттуда, — услужливо подсказал ему Спархок, указывая на юг. — Можешь прогуляться, приятель, и рассмотреть все вблизи.

— Ты бываешь порой чересчур грубоват, — упрекнул его Вэнион.

— Я не люблю, когда со мной разговаривают подобным образом, — ворчливо объяснил Спархок. — Ну что, — продолжил он оглядев окружающих, — кто-нибудь еще хочет как следует рассмотреть наступающее войско? — Спархок посмотрел вниз, где здоровяк вытаращив от ужаса глаза и слегка прихрамывая, спешил убраться подальше.

Толпа, собравшаяся на парапете, безмолвно расступилась вокруг двух пандионцев.

— Да, это примерно то, чего я и ожидал, — проговорил магистр. — Оставшиеся части мартэловских сил все еще подтягиваются с тыла и собираются у мостов, — он показал на облака пыли за несколько миль к югу. — Вряд ли все это закончится до темноты, а развернуть войско в боевой порядок он успеет разве что завтра к полудню. Это даст нам немного времени. Что ж теперь давай спустимся отсюда.

Спархок уже было отправился вслед за магистром, как вдруг взгляд его привлекла повозка с выпуклыми эмблемами церкви на боках выкатившаяся из южных ворот. У монаха, правящего лошадьми, было до боли знакомое очертание ссутуленных плеч. Перед тем, как экипаж скрылся за поворотом, бородатый человек в сутане патриарха выглянул в окно. До повозки было не так уж далеко, и Спархок с легкостью узнал этого мнимого священника.

Это был Кьюрик.

Спархок выругался.

— Что случилось? — спросил Вэнион.

— Придется поговорить с патриархом Эмбаном, — пробурчал Спархок. — Вон в той повозке — Кьюрик и Берит.

— Ты уверен?

— Да я бы узнал Кьюрика за сто шагов темной ночью, не то, что сейчас. Эмбан не имеет никакого права по своей воле подвергать их опасности.

— Ну да сейчас уже ничего не поделаешь. Идем, Спархок. Я хочу побеседовать с Мартэлом.

— Мартэлом?

— Я думаю, он удивится не меньше чем ты, и мы сможем вытрясти из него ответы на пару вопросов. Как ты полагаешь, его самолюбию польстит, если мы выйдем ему на встречу под белым флагом перемирия.

— Пожалуй, — медленно кивнул Спархок, — самое больное его место — это его собственное «я». Он готов пройти сквозь огонь преисподней, чтобы ему оказали какие-нибудь почести.

— Вот и я так думаю. Что ж, отправимся и проверим, насколько мы правы. Но, пожалуйста, не вступай с ним в обмен оскорблениями, для этого у тебя еще будет время. Не забудь — надо все время быть

настороже и держать глаза открытыми. Мы должны взглянуть на его войско вблизи — сейчас это главное. Может, это и вовсе наскоро вооруженный сброд, который он набрал по сельским ярмаркам да придорожным корчмам. А может и что-то более серьезное.

Белым флагом послужила реквизированная в гостинице простыня. Вэнион пытался заплатить за нее хозяину, но тот был так напуган, что не понял, что от него хотят, и денег взять не решился. Привязанная к копью Спархока она развевалась и хлопала на ветру весьма убедительно, когда двое пандионцев в черных доспехах с грохотом промчались через Южные ворота навстречу наступающему войску. Они въехали на вершину одного из приречных холмов и осадили коней. Спархок слегка развернул Фарэна, чтобы сильный ветер поймал белое полотнище флага, сделав его хорошо видимым со стороны врага. Хотя до авангарда мартэловских войск расстояние было еще приличное, уже можно было расслышать отдельные крики и лязг железа. Постепенно вооруженная толпа остановила свое движение и от нее отделились два всадника — Мартэл и один из его солдат. В руке его тоже было копье с привязанной к нему белой накидкой, очень похожей на те, которые носили рыцари Сириника. Спархок прищурился.

— Любопытно, — протянул он, — Беллиом вернул Элану к жизни, когда та была на краю смерти. Смог бы я то же самое проделать с Мартэлом?

— Это еще зачем?

— Чтобы я снова мог убить его, милорд. Я готов посвятить этому занятию всю жизнь.

Вэнион сурово посмотрел на него, но ничего не сказал.

Мартэл был облачен в очень дорогие доспехи. Нагрудник и плечевые пластины сверкали золотом, а на полированную до блеска сталь было больно глядеть. В них сразу узнавалась дейранская работа и выглядели они гораздо богаче доспехов рыцарей Храма.

Остановив коня в нескольких шагах от пандионцев, Мартэл воткнул копье тупым концом в землю и снял искусной работы шлем, украшенный великолепным белым пером. Ветер тут же подхватил новую игрушку — его светлые, почти белые, волосы.

— Милорд, — произнес он с преувеличенным почтением, склоняя голову перед Вэнионом.

Лицо магистра оставалось ледяным. Он не желал разговаривать с отступником, которого сам изгнал из Ордена, и дал знак Спархоку, чтобы тот выехал вперед и говорил за него.

— А-а-а… — протянул Мартэл с сожалением в голосе, — я ожидал лучшего от тебя, Вэнион. Ну хорошо, раз так, то я готов поговорить и со Спархоком. А ты можешь послушать, ежели пожелаешь.

Спархок, по примеру врага, воткнул копье в дерн и снял шлем, слегка подавая Фарэна вперед.

— Ты хорошо выглядишь, друг мой, — приветствовал его Мартэл.

— То же самое могу сказать о тебе, если не считать твоих раззолоченных доспехов.

— Недавно мне подумалось — за последние годы я скопил горы золота, но что-то не радовали они меня, вот и решил приобрести несколько новых игрушек.