Хроники Горана. Рассвет
Шрифт:
Мужик как будто понял меня, жалобно взвизгнул, а потом опять ускакал и стал пробовать помочиться на угол дома.
М-да... вот как-то не хочется попасть под горячую руку моей хозяйки. В кого она там обещала меня превратить? В жабу?
Не знаю, что происходило у старого каменного алтаря, расположенного за домом, но вдруг там что-то резко громыхнуло, резанул слух нечеловеческий вопль и почти сразу же вынесли бесчувственного молодого парня. Мужики, радостно переговариваясь, погрузили его на волокушу и замерли в ожидании. Вскоре появились Мала с Милицей. Мала зашла в дом, вынесла склянку черного стекла, отдала ее Милице и
седмица - неделя.
Еще мгновение и посетители скрылись с глаз. Мне показалось, что они были очень рады, как можно скорее убраться подальше от избушки Яги. Малена немного постояла у порога, смотря им в след, а потом ушла в дом. Представление закончилось.
Да... Не знаю, какую роль играет моя хозяйка в жизни людей этого поселка, но роль эта значительна. И еще... уж явно, не роль доброй феи... Впрочем... да какая мне разница... где колун?..
Чурбаки скоро закончились и я, прихватив коромысло с деревянными ведрами, стал таскать из ручья воду, к стоявшей немного поодаль от дома баньке.
– Умаялся, поди?
– неожиданно прозвучал голос Малены.
Я вылил в огромный бронзовый котел воду из ведер и повернулся на голос. Передо мной стояла Мала, с берестяным ковшом в руке. Она уже успела сбросить с себя страшный наряд и опять, выглядела цветущей, красивой девушкой. Но от разительного контраста, все равно становилось немного жутковато. Я даже подумал: она ли встречала гостей?
– Нет, не устал.
– Ну ладно, прервись пока...
– немного смущаясь, предложила Малена.
– Я тут тебе поесть принесла...
Она отступила в сторону, и я увидел на столике возле баньки, большую сковородку, в которой исходила парком и яростно скворчала яичница на сале. Рядышком, как довершающие аксессуары к картине гастрономического великолепия, на чистой скатерке пристроились плошки с моченой брусникой, солеными огурчиками, порубленный толстыми кольцами лук и досточка с ломтями ржаного ноздреватого хлеба.
– Опять Домна?
– Причем здесь она?
– вспыхнула Мала.
– Это что же, я сама не могу?.. Опять же, голодный ты... наверное...
– после этих слов она окончательно смутилась и даже немного покраснела.
– Голодный, - я охотно согласился и сделал решительный шаг к сковороде.
– Куда?
– девушка решительно поймала меня за рукав и махнула ковшиком.
– Сначала умываться и руки мыть.
Я недоуменно глянул на свои стерильно чистые руки - сам драил песочком в ручье, но потом решил не противиться. Зачем ломать девчонке картинку?
Сбросил парку, стянул свитер с нательной рубашкой и довольно порыкивая, ополоснулся, краем глаза заметив, искреннее удовольствие на лице Малены. Обтерся припасенным ей рушником, затем пристроился за стол. Подхватил поджаристый кусман сала и опустил ложку...
– А ты?
– Да куда мне, - смущенно отмахнулась Мала.
– И так скоро поперек себя шире буду. Ты ешь, ешь, а я посижу тут...
– а потом заполошно всплеснула руками и потащила из кармана дошки небольшую бутылочку зеленого стекла и стопку.
– Ой-ой... совсем
– За тебя...
– я неожиданно вспомнил такое понятие как 'тост'.
– Неправильно, - улыбнулась Мала.
– Ты словен, а словены делают так...
– Малена встала, и явно пародируя кого-то, прижала стопку у сердцу, а потом вытянула в сторону предполагаемой дамы, сплеснула немного настойки на снег и срывающимся баском важно проговорила.
– Здрав буди хозяюшка, усладившая души наши ликом своим светлым и чрева наши варевом сытным!!! Храни твой дом Малуша*!!!
– После чего махом опрокинула стопку в себя, топнула ножкой и грюкнула стаканчиком об стол.
Малуша - в ославском пантеоне, богиня покровительствующая хозяйкам и их дому.
Я посмотрел в искрящиеся смешинками изумрудные глаза и в точности повторил сценку, вот только стучать стопкой об стол поостерегся - силушкой Горан отличался недюжинной - можно сдуру и разора натворить.
Мала вспыхнула от удовольствия и присела на чурбачок, примерно сложив ручки на коленках. Но долго не просидела, поерзала и заявила:
– Ну ладно, так уж и быть, вижу, что много вопросов у тебя, спрашивай...
Я наделил припершегося на запах котяру большой поджаристой шкваркой и хотя, ничего не собирался спрашивать, все же не стал обманывать ожиданий Малены:
– Кто это был?
– Милица и Любош, - охотно ответила девушка.
– Добрая пара. Оба еще в первую треть связали себя клятвой перед Геей. Вместе ходили за добычей, вместе покрыли себя славой - пригнали домой хабара не счесть. Затем осели - богатыми хозяевами сделались. Любош в ближниках у старшины рода ходит, Любава хозяйство исправно ведет, да за отроковицами в боевом учении приглядывает. Лучницей, в свое время, знатной была. Только, вот, детками Старшие их долго обижали. Но все-таки вымолили они сыночка. Справный из него вой вышел. А вот видишь, как случилось...
– Мала, действительно выглядела огорченной.
– Я так понял, он...
– Да, он заразился, - договорила за меня Малена.
– Такое очень редко случается, но случилось. Я еще буду разбираться почему. На Островах эта зараза давно водилась. Еще при Первом Исходе* сюда прибыл Когош Железная Морда со своей дружиной. Так вот, они сплошь были урсолаками, но им выделили отдельный остров, где они и закончили в одиночестве свои дни. Там сейчас каирн* стоит, где их останки запечатаны. Может, как раз этот случай с ними и связан.
Первый Исход - великое переселение балто-ославских племен на Звериные Острова в 500 году до Восшествия Старших Сестер. Состоявшееся вследствие Великого Мора на материке.
каирн - ансамбль галерей и камер, покрытых сверху землей.
– И что за виру они должны заплатить?
– я опять скормил кусочек сала Буяну, пожирающего меня умильными взглядами.
– Проклятие такого рода не снимается - его можно только перенести на другого. Дравин и Венрир - это 'владеющие' рода, но они не могут таким осквернять себя. Они белые - не можно таким творить черную волшбу, никак не можно. А мне можно, вот я и помогла...
– На кого?
– А тебе не все равно?
– Малена внимательно на меня посмотрела.