Хроники хвостатых: Ну мы же биджу...

Rana13

Су-мас-шед-ший!!!

Хохоча, трёххвостый упал. Его трясло в уже сухих рыданиях, но было так хорошо... Грудь переполнял дикий восторг.

– Наконец-то...

*От одного из вариантов японского написания слова «глаз» – Gankyu.

**Асуры — в индуизме божества низкого ранга, иногда называются демонами, титанами, полубогами, антибогами, гигантами. Это связано с тем, что асуры находятся в бинарной оппозиции к сурам, богам индуизма, аналогично оппозиции «боги—титаны» или «боги—гиганты» в древнегреческой мифологии. В буддийской психологии состоянием сознания мира

асуров считается переживание ярости и силы, когда ищется причина или обоснование чтобы вступить в драку, рассерженность на всех, невозможность оставаться спокойным и решить проблемы мирным путём. Так же один из шести миров сансары (эти миры олицетворяли тела Пейна) – это мир асуров (второй, мир полубогов/демонов; у Пейна – Шурадо, мир демонов, тело, обладающее способностью к трансформации (дополнительные части тела и технические приспособления))

Соседи через страну. К примеру, страны Огня и Ветра являются косвенными соседями.

Reikokuna – бездушный, имя – производное от этого слова.

====== Глава 32. Попутным ветром ======

Примечание: Глава 2 и 3 исправленный и неожиданно совмещены. В них оказалось столько много шлака, что очень много текста отправилось на помойку. Первые правленные главы выходят короткими, но тут уж ничего не поделать. Настоятельно советую перечитать, так как сюжет там изменён

Сасори поморщился и сделал большой глоток кофе. Горькая жидкость обожгла горло и губы, но запах взбодрил. В убежище было непривычно тихо, возможно потому, что Хидан и Какудзу были на задании, а Дейдара увлёкся. Остальные спали или же не шумели – стояла глубокая ночь, хорошее время. Когда-то Акасуна полюбил работать в это время суток, чему способствовало отсутствие необходимости во сне, и, обретя новое и долговечное, сильнее любого человеческого, но живое тело, марионеточник не стал избавляться от этой привычки и запасся кофе.

В комнате было почти пусто. В виду некоторых обстоятельств Сасори намеревался перебраться в Аме, благо, обстоятельства эти были крепко накрепко связанно с Конан, так что проблем с Лидером не должно было возникнуть.

Доверить Хаюми рукам Тсукури Акасуна не мог.

Ливень в селении оправдывал название деревни. Сандалии хлюпали по слякоти, вода заливалась за шиворот, а плащ вымок насквозь. Хируко был на доработке – Сасори недавно начал улучшать панцирь, да и неплохо было б добавить несколько сочленений на «хвосте» для подвижности – поэтому в разобранном виде остался в штабе.

Нужное здание он нашёл быстро. Снаружи – ни окон, ничего, но изнутри прошито узкими коридорами.

Дейдара налетел на него на третьем повороте четвёртого этажа.

– Вы пришли!

– Почему у тебя проблемы тогда, когда я ухожу?

Тсукури фамильярно хмыкнул и пожал плечами, злорадно думая, что пришлось Сасори побегать туда-сюда. Но причина и вправду была.

Быстрым шагом шиноби направились в покои Конан.

– Понятия не имею, что произошло. Нашёл на крыше в отключке, перетащил в её комнату.

– Травмы?

– Никаких.

Акасуна

задумался. Симптомы были похожими, хотя ему ещё предстоит поиграть в доктора и осмотреть Хаюми на предмет следов от игл, на которых мог быть транквилизатор, или же иным способом введённого в организм яда.

Конан походила на крепко спящую. Лицо спокойное, дыхание ровное, ресницы не дрожат, разве что чуть бледна. Волосы разметались. Пульс не сбит, на губах нет налёта. Кажется, всё в порядке, но стоило проверить.

– Дейдара, вон.

– Эй, Сасори-данна, да вы извращенец, м...

– Вон, – повторил Сасори, вкладывая в интонации больше стали.

Дейдару передёрнуло; парень вышел.

Осмотр не занял много времени, правда, после пришлось одевать её в вещи попросторней. Осторожно уложив Хаюми на кровать, Сасори укрыл её покрывалом, так как в комнате было не жарко, а переохлаждение могло принести проблемы.

Кажется, ответственность за жизнь Леди Ангел теперь на его плечах. Не на Тсукури же.

Пробуждение было лёгким, будто она лишь закрывала глаза на две-три минуты. Конан прекрасно помнила, что было «до»: крыша, вечный дождь, терзающее чувство вины и исчезнувший в ладони свиток.

Но дальше – пустота.

Первое, что увидела Хаюми – свои притянутые к груди колени. Женщина села, повела затёкшими плечами и огляделась. Куда ни глянь расстилалась пустая каменистая равнина, стоящая из плоских каменных пластов, между которыми текли чистейшие, а от того почти невидимые крохотные ручьи. Конан зачерпнула немного из щели и припала губами к ладони; холодная, скорее всего, талая вода.

Женщина кое-как поднялась на ноги. Непривычно распущенные волосы хлестнули длинными концами по плечам, после чего пряди сразу же сдул на бок ветер. Рука невольно потянулась к голове, и, как и ожидалось, бумажного цветка в волосах не было. Пирсинга под губой, к слову говоря, тоже, даже следа не осталось. Наготы своей Хаюми не стеснялась, отчасти потому, что в радиусе многих километров никого не было. Физического же дискомфорта отсутствие одежды не причиняло.

И что теперь?

Вдали виднелось дерево с раскидистой кроной. Сколько туда было идти: час-два... Не важно. Это был единственный ориентир, и стоило только выбрать направление передвижения, как в голове будто что-то щёлкнуло – надо туда.

Скорее!!!

Впрочем, Конан шла спокойно. Безликие камни уходили за спину, прохладный воздух обтекал обнажённое тело, лаская кожу, дышалось легко. В далёком небе быстро неслись вытянутые по потокам ветров облака, а вокруг было успокаивающе-серо, как в родном селении.

Привычно даже.

Расстояние она покрыла в рекордно короткий срок, хотя, возможно, Хаюми просто потерялась во времени. Древо оказалось выше, чем можно было подумать издалека, и внушительней; это была старая плакучая ива, чьи голые – словно поздней осенью, ноябрь – гибкие ветви мягко покачивались. На толстом суку сидел парень лет пятнадцати-шестнадцати в ношенной куртке, с карими глазами и каштановыми волосами, и по-детски болтал ногами в широких бриджах, насвистывая какой-то незатейливый мотивчик.