Хроники хвостатых: Ну мы же биджу...
Шрифт:
В это же самое время Шио отсиживалась на другой точке и жгла других муравьёв. От её пальцев поднимался тоненький прозрачный дымок, который развеивался до того, как его замечали даже сидящие вплотную трое Учиха. Четвёртый – мальчишка совсем, он с любопытством следил, но его присутствие Ёко нервировало. В конце концов, кицунэ стала в полголоса ему объяснять, как добыть муравьиный сок. Их точка располагалась далеко от поля пока что будущего боя и возможность переговариваться имелась; трое других тоже то и дело обменивались фразами, обсуждая, вероятно, стратегию сражения. Тактику уже определил глава клана вместе с командирами
С асурами сражения велись совсем иначе.
Неподалёку ухнула сова, но, пожалуй, только Ёко распознала фальшь – сигнальщик хорошо знал своё дело. Зато остальные отлично знали, что означало это уханье, и без лишних команд двинулись в сторону ручья.
Вскоре принесло запах дыма; слух уловил крик и собачий лай. Последнему Шио удивилась. Её руки держались за камни в воде – на девушку уже не косились из-за манеры передвигаться, низко припадая к земле и часто касаясь пальцами стволов деревьев. Остальных членов их отряда было не видать в деревьях, но порой они чудовищно шумели: сухие ветви ломались под сандалиями, то шиноби задевали кустарник одеждой.
Поле боя уже виднелось. Ветер поменял направление, и ароматы усложнились – палёная шерсть и плоть, кровь людей и собак. Девушка мягко коснулась кожи на тыльной стороне ближайшего к ней шиноби; всё равно они пока не двигались, чего-то выжидая.
– Что это за народ? – шёпотом спросила Ёко, надеясь, что её слышат.
Учиха услышал и как-то странно на неё посмотрел.
– Клан, – поправил он. – Инудзука, сражаются парами человек-пёс. Реже псов больше. Если погибают хозяева, то псы сбиваются в стаи и преследуют врага, чтобы загрызть и отомстить, поэтому собак надо обязательно убивать.
Видимо, мужчина решил, что Шио спросила, чтобы узнать, как лучше с ними драться. Этот человек воспринимал её как бойца, а хорошего или плохого – увидим. А просто бойцов никогда не бывает мало. Учиха был не молод, по его лицу змеились кратеры и каньоны морщин, а волосы тронула седина, но кицунэ не умела определять так возраст, ведь у её расы в целом нет таких морщин – только от потерей и горестей.
Внезапно девушка отчётливо поняла, что перед ней командир отряда – умный человек, сумевший не умереть до появления следов старения на своём лице.
– Как ваше имя? – со сдержанным уважением спросила Ёко. Скорее всего, она единственная не знает.
– Кано.
Лисица кивнула и оглянулась в сторону сражающихся и прищурилась, тщетно пытаясь разглядеть детали.
– Хороший клан, – негромко произнесла она.
Кано задержал на ней взгляд чуть дольше, чем следовало бы, но вовремя вспомнил, что она чужестранка, и Инудзука ей не враги и не убивали её близких. Но у мужчины хватало опыта, чтобы не забивать себе голову лишними подозрениями перед боем. Учиха кивнул пространство и, поднявшись, как можно тише побежал вверх по ручью. Другие члены отряда появились из тени деревьев и тоже пошли по воде. Смысл этого был просто – собаки не почуют, а шум воды заглушит шаги.
Шио вклинилась в ряды людей и на ходу проверила крепления сабель. Почему-то ей казалось, что они ей не понадобятся.
Отряд
Девушка потерялась, хорошо потерялась. Рычание, вой, ярость и страх пса, который чувствовал не человеческую сущность более сильного зверя, перемешались в её голове и вокруг неё, и как бы ни было странно драться без брата, сражаться она умела, а огонь Учиха ей помогал.
Шио была целиком и полностью в своей стихии.
Мадара не вспомнил о девчонке до того момента, когда увидел её целой и невредимой. Мужчина заметил худенькую фигурку в прыжке, она ловко оттолкнулась от плеча шиноби, которому только что перерезала горло, ещё до того, как тот упал, и набросилась на рядом стоящего. Обратил Учиха на неё внимание, так как в тайне надеялся, что её убьют.
Но нет, живучая. И, кажется, полезная.
А вот Мадара зря отвлёкся, ведь именно поэтому просмотрел опасность. Гигантская свора боевых псов Инудзука, осиротевших не в этом бою, но следовавших за своей роднёй и семьёй; они с воем и лаем, одичавшие, неслись, чтобы перегрызть уставшим Учиха глотки. Собрались бы они кучнее, как обычные собаки, но эти знали, что такое тактика, и понимали, что на данный момент по отдельности их победить будет сложнее. Но беспокоило главу Учиха не это – мужчина на сомневался, что они несут бешенство на своих клыках.
Их лекари не умели лечить водобоязнь.*Те, кто получат хоть одну царапину, обречены; это страшнее многих ядов.
Мадара обтёр меч, понимая, что им не уйти: здесь не тот лес, чтобы уйти по верху, да и не факт, что эти псы разучились передвигаться так, подобно их мёртвым хозяевам.
Что-то мелькнуло слева. Шио бросилась наперерез всей своре, но прежде, чем Учиха крикнул ей: «Дура!» – эта мысль появилась у него в голове – он заметил раненного. Кажется, со сломанной ногой, и его ждала крайне мучительная смерть. Ёко оказалась между ним и сворой, и у Мадары кольнуло у сердца – сам бы он не стал бы пытаться спасти того человека, и хоть он знал, что девчонка делает глупость, но ощутил вину перед своими.
У мужчины просто не было прав так умирать.
Но Шио тоже не жаждала геройской смерти. Её руки уже сложили печати, а чакра клокотала у горла.
– Огненная стена!
Кицунэ наклонилась и выдохнула. Пламя вылетело вперёд, развернулось гигантским фениксом и, распростав свои крылья, взвилось до небес непроницаемой стеной жара. Визг и палёная шерсть оповестили её о том, что несколько животных всё же не успели вовремя затормозить, остальные же были не в силах преодолеть стену огня.
Мадара ненадолго задержал взгляд на итоге её техники. Мужчина так не умел, никто в клане бы не смог. Но сейчас не время было думать над чужими техниками, поэтому Учиха загнал поглубже все лишние домысли и скомандовал отступление.
Кано отделался лёгкими царапинами. Его имя соответствовало и его спокойной натуре, и умению подстраиваться под ситуации, и неожиданной чакре воды. Мужчина курил, вытянув ноги к очагу, и наслаждался тем, что мог это ещё делать.
– Мадара, ты отлично знаешь, что я прав. И съешь что-нибудь, не переводи рис.