Хроники Иберлена (Трилогия)

Бочаров Анатолий Юрьевич

— В тебе есть Сила. В вас всех есть Сила. Вы — заблудившиеся дети посреди лесного пожара, что сами устроили. Неужели вы не понимаете, что эта же Сила вас разрушит, если вы не научитесь ею владеть?

— Разрушит, как вы разрушили Антрахт? Мэтр Гренхерн рассказывал, как все тогда случилось. Древние сами себя уничтожили. Говорите, во мне есть магия и она погубила отца? Тогда я должна слушаться советов тех, чьей милостью была погублена целая страна? Предпочту решать сама.

— Я прошу. Тебе нужно просто со мной поговорить. Это не займет много времени.

Казалось, он в отчаянии. Действительно в

отчаянии, и не играет при этом. На миг Айна ощутила в себе жалость — и тут же подавила ее. Кто был добр с нею? Почему она должна быть добра с очередной тварью, вознамерившейся с ней играть?

— Я не хочу вас слушать. Оставьте меня в покое, слышите! — девушка сорвалась на крик. — Хватит, вам всем от меня что-то нужно! Убирайтесь, просто убирайтесь наконец, я видеть из вас никого не желаю! Я вас ненавижу! Родичей, ангелов, демонов, богов! Катитесь в преисподнюю и там оставайтесь, вместе с моим отцом, которого я, по вашим словам, сжила со света!

— Скажу лишь одно, — промолвил дракон. — Если случится так, что ты окажешься в безвыходном положении, если тебе не смогут помочь друзья, если изменят все орудия, тебе принадлежавшие — обратись ко мне. Ты Айтверн, а Айтвернам дана сила отворить врата Бездны, в которой я заключен. Позови меня, назови мое имя — Мэргар Ворфалер, из первой линии Драконьего Дома. Холодным железом нанеси себе рану, проливая свою кровь — и я приду, чтобы тебя защитить.

Девушка фыркнула:

— Сомневаюсь, что мне может понадобиться ваша помощь.

Дракон хотел что-то еще сказать, добавить, подобрать последний, решающий аргумент, в надежде, что сработает хотя бы он. Айна не желала слушать. Если это был сон, больше всего сейчас она желала проснуться. Мир вокруг потускнел. Контуры башни расплылись. Лицо собеседника сделалось далеким, голос — неразличимым. Светила, напротив, вспыхнули еще ярче, будто притягивая ее к себе. Прошла рябь, налетел ветер, и все, что окружало Айну Айтверн в этом странном месте, в один миг исчезло.

Пробуждение выдалось тяжелым. Айна будто выныривала на поверхность из объятий тяжелой, темной воды — как поднимается с большой глубины едва не затонувший пловец. Прорывалась, преодолевая сопротивление, с чувством, что возвращается в явь откуда-то издалека. Тело болело, оставалось неподъемным, чужим. Девушка с трудом разлепила глаза, глядя в резной потолок, прислушалась к боли в одеревеневших мышцах.

«Безумные сны. Драконы? Колдовство? Явится же такое в голову…»

Привидевшийся сон казался диким, невероятным, лишенным всякого смысла. Прошла пара минут — и его детали уже начали изглаживаться из памяти, оставив по себе лишь несколько неопределенных, смутных картинок. Странные разговоры о давно минувшем прошлом, фантасмагорическая крепость, парящая в звездной пустоте. Такое может присниться, если слишком долго просиживать накануне вечером за старинными книгами. Айна и в самом деле нередко прежде мечтала оказаться волшебницей — подобно ее предкам в давно минувшие дни. Однако ее семья давно растеряла знания о магии — да и немного женщин-чародеек, если верить семейным хроникам, прежде рождалось в роду Айтвернов. Одна или две, не больше — колдовской дар в их семье чаще передавался по мужской линии.

«Тот человек из сна, он сказал, что я виновата в смерти отца». На минуту Айна

задумалась, возможно ли такое. Раймонд Айтверн пал в бою, не под воздействием черной магии, но вдруг какие-то чары, сотворенные Айной, лишили его в том бою удачи, приблизили к нему смерть, сделав ее из вероятной — неизбежной?

Легенды часто рассказывали о подобном. Колдовские заклятья погубили немало древних королей и героев. Так, например, Ингвар Черный обидел на Остару бродячую ведунью, с насмешками прогнав ее от пиршественного стола и грозя спустить собак — и по прошествии трех недель умер, кинжалами в спину заколотый собственными дружинниками. Именно такую судьбу напророчила ему ведунья, когда люди ярла гнали ее прочь.

«Если я убила отца с помощью магии, что еще с ее помощью я смогу сделать?» Айна посмотрела на свое отражение в зеркале. Бледная, растрепанная после сна юная девица в смятой ночнушке. Мало общего с чародейками из старых баллад. Но и Гайвен Ретвальд в волшебниках прежде не числился — однако на поле боя доказал обратное. «Способна ли я сама колдовать? Как Адальберта Гранер или Катриона Кэйвен?» Гадать сейчас не было особого смысла. Если в ее крови и затаилась магия, Айна все равно не знала, как ее разбудить.

Лейвис Рейсворт явился в дом Айтвернов к четырем часам пополудни. Одетый в красное и золотое, препоясанный мечом, он ворвался в семейную библиотеку, где дочь лорда Раймонда коротала время за «Жизнеописанием лорда Эдвина», и, тяжело дыша, претворил за собой двери.

— Собирайся скорее, сестренка, — выдохнул кузен, едва не дрожа от волнения. — Нужно быть во дворце.

— Сейчас, не к вечеру? — Айна неохотно оторвалась от книги. Повесть об ошибках и заблуждениях Эдвина Айтверна, жившего в дни, когда пал старый Конклав магов, оказалась интересна и поучительна. Раздоры и интриги разрушили в ту пору старый Иберлен точно также, как грозят сейчас гибелью нынешнему. Прошло семьсот лет — но все те же противоречия разрывали северо-западное королевство. — Отчего такая спешка?

Граф Рейсворт собирался арестовать Короля-Чародея поздно вечером, когда тот закончит заседание Коронного Совета и отправится в свои покои. К назначенному часу Айна Айтверн должна была находиться в цитадели. Дядя решил немедленно представить ее верховным лордам и сановникам в качестве новой наследницы Серебряного Трона. Но до того времени оставалась еще половина дня, и поспешность Лейвиса удивляла. Айна надеялась, что еще успеет собраться с духом. Книга помогала в этом. Знание чужих ошибок убережет хотя бы от пары собственных. Не от всех. Ошибок все равно будет сделано слишком много. Айна не льстила себе. Она знала — что бы ни начнется сегодня, она к этому не готова.

— Планы переменились, — сообщил кузен. — Отец будет брать Ретвальда на банкете, в шесть.

— Прямо за обеденным столом? Что за вульгарность? Десерт хоть ему дожевать разрешите?

— Можно подумать, прежний план был лучше и разлучать Ретвальда с подушкой — менее вульгарно. Приехал король Эринланда с супругой, на четыре дня раньше намеченного срока. Ретвальд отменил по этому поводу вечерний совет, и будет давать прием, до поздней ночи. Отец сказал, арестует Гайвена прямо там.

— На глазах у всех пэров королевства, а также чужеземных гостей? Рискованный шаг.