Хроники Иберлена (Трилогия)
Шрифт:
Представители иностранных держав собрались за длинным столом, сейчас уставленным яствами — жареная дичь, искусно выпаренная рыба, закуски и дорогие вина. Помимо самих эмиссаров, тут были также их секретари и помощники. Всего в комнате присутствовало человек двадцать, не меньше. Верховодили этим собранием Йозеф Креймер, говоривший от лица Клиффа Рэдгара Гарландского, и Ольгерд Прашкевич, посланник Ярослава Львова, великого князя Светоградского и повелителя всех венетов. От имени астарийского герцога выступал Джулиан Ламбано, граф Пьедрас-Бланкас; паданцев возглавлял
Ретвальд прошел к стоявшему во главе стола креслу с высокой спинкой, отодвинул его, сел. Кресло по правую руку от Гайвена, предназначавшееся главе Коронного Совета, сейчас пустовало. Зато слева, где обычно сидел бы министр посольской коллегии, ныне арестованный, расположилась, повинуясь жесту короля, Эйслин. Девушка выпрямилась, приняла спокойный вид. При виде незнакомки в черном мундире и при шпаге иностранцы обменялись несколькими сказанными шепотом фразами, однако вопросов из соображений такта задавать не стали.
— Добрый день, господа, — сказал Гайвен. — Замечательно, что вы начали завтрак сами.
— Не было известно, когда вы вернетесь, а голод не тетка, — сообщил Креймер просто. Этот крепкого вида мужчина, прежде бывший солдатом и отметившийся на полях сражений в Западном Эринланде, у реки Твейн, и в Падане, где в ходе гражданской войны состоял в экспедиционном корпусе, произносил слова с чуть гортанным кенриайнским акцентом. — Но хорошо, что вы смогли вовремя к нам присоединиться, сэр.
— Бесспорно хорошо, — согласился Гайвен.
Лакей плеснул ему в старомодный серебряный кубок вина, но король лишь слегка пригубил алый напиток. К спиртному Ретвальд тяги никогда не испытывал, в отличие от изменившего ему герцога Запада. Куда больше хотелось есть, но король не спешил пока приступать к трапезе, напряженно оглядывая собравшихся. Он хорошо знал, как вести себя с иберленскими аристократами, но любая поспешность с иностранцами могла оказаться губительной. Гайвен сознавал, что и без того, будучи разгневан и в запале, слишком многое вчера утром наговорил Эдварду Фэринтайну.
«По условиям заключенного с Келихом соглашения, мне предстоит вести войну против всех этих людей. Но вряд ли будет разумно оповещать их об этом, дав возможность отправить послания своим королям. Тогда те мобилизуют войска и будут готовы к нападению».
— В Тимлейне ныне неспокойно, — заметил Прашкевич светским тоном.
Венетия была главным торговым партнером Иберлена. Сообщение между странами велось главным образом по Ветреному морю, через которое курсировали суда из Ильмерграда в Дейревер и обратно. Огромное государство, занимавшее восточную четверть Срединных Земель, служило перевалочным пунктом и посредником между державами запада и востока. Венеты были известны как хорошие ювелиры, а в последнее время еще и промышленники. На их мануфактурах активно лились пушки, продаваемые в Гарланд, Падану и Эринланд, и изготавливались мушкеты. Согласно союзному договору с Тимлейном, венеты не продавали огнестрельного оружия во враждебный Иберлену Лумей, но оставалось лишь вопросом краткого времени,
— В Тимлейне бунт, — прямо сказал Гайвен светоградскому послу. — Однако беспокоиться не стоит, мои люди уже подавили его. Восстали гвардейцы аристократов, и без того уже обвиненных в измене, однако сейчас они все истреблены либо рассеяны. В этом мне помогли мои товарищи из Волшебной Страны, а вернее подаренное ими оружие.
Гайвен, надеясь произвести этим жестом устрашающее впечатление, вытащил из кобуры бластер и положил на узорчатую скатерть. Дипломаты подались вперед, с любопытством рассматривая его, но не решаясь прикоснуться.
— Интересно выглядит этот подарок, — сказал венет. — Я не наблюдаю ни фитиля, ни колесцового замка, ни полки для пороха. Каким образом зажигается заряд?
— При помощи встроенной в рукоять батареи. Она создает луч наподобие огненного, выбрасываемый из дула и поражающий неприятеля. Никакого пороха, господа, никаких пуль. Это энергетический пистолет, технологии производства которого были утеряны нашими предками после всех свершившихся с ними бедствий, но сохранены в государстве сидов.
Тут Ретвальд слегка покривил душой. В электронных базах данных королевства Сумерек, несомненно, хранились все необходимые для создания бластеров и других видов оружия чертежи и схемы. Однако для этого также требовалось добывать ресурсы и строить заводы, а ничем подобным вымирающая нация, доживающая свой век в старинных замках, заняться не могла. Послам об этом знать не полагалось. Пусть считают, что на стороне Иберлена появился союзник, располагающий могуществом не меньшим, чем легендарный Антрахт. Повелители Срединных Земель, получив после сегодняшнего дня известия об обстановке в Тимлейне, трижды подумают, прежде чем напасть на погруженное в гражданскую войну королевство. Жаль, что тут нет никого из лумейцев. Впрочем, благодаря шпионам Пиппин Бренилон тоже быстро услышит, что с Ретвальдами лучше не связываться, и не рискнет вторгаться в южные земли, опасаясь ответной атаки.
«Они насторожатся, но сколотить альянс не успеют. Расстояния между странами велики, договоренности о союзе не возникают мгновенно. Келих придет раньше, а затем мы нанесем удар. В следующем году, если удастся. Хотя бы два десятка орнитоптеров, авиационный налет на Аремис или Кенриайн — и континентом завладеет ужас».
— Мы обеспокоены, — прямо признался граф Ламбано. — Вашими союзниками в первую очередь, монсеньор. Нам памятны положения Шоненгемского пакта. Он запрещает нелюдям находиться южнее Каскадных гор.
— Шоненгемский пакт был заключен Иберленом и королевством Сумерек между собой, — с нажимом произнес Ретвальд. — Война Смутных Лет велась Иберленским и Сумеречным королевствами без вовлечения всех прочих держав, правопреемниками которых ваши могут являться. Шоненгемский пакт наше внутреннее дело, господа. А Сумерки — такой же наш сосед, как Лумей или Гарланд. Мы разорвали отношения с ними, а теперь восстанавливаем.
— Отношения с нелюдью, — сказал Джулиан Ламбано, слегка поморщившись.