Хроники Иберлена (Трилогия)
Шрифт:
Артуру внезапно захотелось зажмуриться или того лучше вовсе отвернуться, но он продолжал наблюдать за тем, как колдовской огонь пеленает герцога Шоненгемского. Айтверн не понимал, что заставляет его смотреть. Не любопытство, это уж точно, Артуру совершенно не хотелось знать, что произойдет сейчас с Эрдером, но закрыть глаза он не мог. Он должен был видеть.
И он увидел, как идеально черные доспехи лорда Джейкоба меняют свой цвет, становясь молочно-белыми, чистыми, как облака на небе в погожий день, холодными, как зимний рассвет. А потом эти белые, вылепленные из снега доспехи, сделавшиеся одного оттенка с заключившим их в свои ладони светом, начинают таять. Как и пристало снегу, соприкоснувшемуся с огнем. И тогда слышится крик, исполненный таких
Все это закончилось так же внезапно, как и началось. Свет разом исчез, оставив по себе сумерки, покалывание на коже, да еще декабрьский холод, неожиданный посреди пусть и прохладного, но летнего дня. Все вокруг казалось очень странным, легким и совершенно иным. Айтверн перестал сознавать, где он и что он, в голове помутилось, он лишь смутно понимал, что стоит на коленях, опираясь руками о землю, а откуда-то сверху хлещет внезапно грянувший ливень.
Тяжелые струи били его со всей силой, заливали за воротник и стекали по спине. Артур запрокинул голову и стал ловить ртом дождевую воду. Ему очень хотелось напиться, так сильно, словно он сорок лет ходил по пустыне. Просто пить холодную воду и ни о чем не думать, став одним целым с дождем. Ему очень хотелось этого, а больше — ничего. Потом Артур почувствовал, как на его плечо легла ладонь, ощущавшаяся ледяной даже сквозь ткань камзола и сталь кольчуги. Он поднял глаза.
Гайвен Ретвальд стоял прямо перед ним, и непонятно было, как его душа еще держится в теле. Мертвецов в гроб, наверно, и то кладут краше. Глаза принца бесцельно смотрели куда-то в пространство, и Артуру даже подумалось, что сюзерен ослеп. Но потом, пусть и далеко не сразу, взгляд Гайвена сосредоточился на коленопреклоненном герцоге Айтверне. Губы Ретвальда шевельнулись, но он так ничего и не сказал.
Айтверн с немалым трудом, собрав последние остатки непонятно как сохранившихся сил, поднялся на ноги. Он осмотрелся по сторонам, то и дело мигая и мотая подбородком, как смертельно пьяный человек. Дождь по-прежнему лил как из ведра, под сапогами чавкала стремительно расползающаяся земля, а солдаты королевской гвардии, тем не менее, опускались прямиком в набухающую грязь. Те, кто еще мог это сделать. Воины становились на колени, обнажив мечи и вонзая их в землю. Артур выловил среди множества лиц Блейра Джайлса, и облегченно перевел дыхание. Хорошо, что парень уцелел во всем этом бедламе.
— Король… — проносился по толпе шепот. — Король… Король… Наш король…
Артур вновь посмотрел на Гайвена, и подивился тому, каким усталым, старым и изможденным показался ему шестнадцатилетний наследник престола. И появилось в облике Ретвальда что-то еще, новое и будто бы совершенно неправильное, но Айтверн никак не мог понять, что именно. Словно пелена застила зрение, а может, просто его измученный разум окончательно выбился из сил.
— Ваше высочество… — пробормотал Артур, — ваше высочество… Вы в порядке?
Гайвен медленно поднял ладонь и провел ею по лицу, старательно ощупывая собственный нос, скулы, подбородок. Постучал указательным и средним пальцами по лбу. И вновь Артура кольнуло чувство некой перемены, проявившейся во внешности принца. А потом Айтверн несколько раз мигнул — и понял наконец, в чем заключалась замеченная им неправильность. Волосы Гайвена, прежде черные, утратили свой прежний цвет и сделались совершенно седыми, как у древнего-древнего старика. Они стали такими же белыми, как доспехи Эрдера за миг до того, как Повелителя Севера принял в себя свет. Артур бездумно перекрестился, глотая ругательство.
Ретвальд,
— Сам не понимаю, как оно случилось… — сказал принц хрипло и тут же закашлялся. Отвернулся и пару раз сплюнул на землю густыми кровяными сгустками. Какой-то из гвардейцев, оказавшийся ближе всего, тут же вскочил, снял с пояса кожаную флягу и протянул Ретвальду. Гайвен благодарно кивнул и тут же обхватил губами горлышко. Начал пить — быстро, большими глотками, аж кадык задергался. Поседевшие волосы упали на плечи. — Сила моего пращура, — сказал Ретвальд отчетливо, когда вытер тыльной стороной ладони рот. — Это она, да? — Он чуть усмехнулся, скорее просто дернул вверх уголки губ. — Да, Артур, это она… Знаешь, на что она похожа? — спросил Гайвен уже тише, продолжая усмехаться, будто усмешка эта намертво к нему приклеилась. — Ты видел море? Когда-нибудь?
— Я вырос в Малерионе, — коротко сообщил Айтверн. Он смотрел на принца во все глаза и никак не мог забыть иссушающий свет, превращавший людей в неподвижные куклы. Крик лорда Джейкоба раз за разом вновь отзывался у него в ушах. — Я видел море, ваше высочество, вы только объясните мне, при чем здесь море.
— Эта Сила, — Гайвен все так же усмехался, — ее так много сразу, в ней нет ни берегов, ни края, и она безумна. Как море в шторм. Волна накатывает, и устоять нельзя. Когда вы дрались с Эрдером, я почувствовал… мне надо было очень многое изменить, а сам я не мог. Оно пришло, знаешь, как ответ, когда кричишь в темноту, а тебе вдруг отвечают, и ты сам удивляешься, что тебе ответили. Я не знаю, как у меня получилось. Этого не было, потом появилось, и снова ушло.
Принц запрокинул голову и все-таки расхохотался — на такой манер, что не оставалось больше сомнений, что у Ретвальда истерика, и он того и глядишь грохнется в обморок. Сказать по правде, Артур не поручился бы, что сам сейчас не грохнется в обморок.
Айтверн отвернулся и двинулся к восточному склону. Его ощутимо пошатывало, и он не был уверен, что сможет далеко уйти на своих двоих. Впрочем, уходить далеко он и не собирался, следовало просто выяснить, что же творится сейчас в низине. На пути Айтверн возник капитан Грешвин, командир гвардейцев.
— Капитан, — бросил Грешвину Артур, — доставьте его высочество в лагерь и потрудитесь найти лекаря. Требуется тщательно осмотреть его высочество, возможно лорд Ретвальд нездоров.
Капитан коротко кивнул:
— Будет сделано, сэр. — Немного поколебался, а потом спросил: — Сэр, это была магия?
Артур устало подумал, что в ближайшие пару дней ему придется ответить на множество таких же вопросов. Если только не окажется, что Гледерик Кардан все-таки победил и сейчас скачет сюда, чтобы покончить с остатками своих врагов. Тогда на вопросы отвечать не придется.
Он так и не знал, чем же обернулся бой. Удалось ли покончить с неприятельским авангардом, не измыслил ли Кардан какой еще пакости, кто победил и кто проиграл, и что сталось с обеими армиями, когда на холмах началось форменное светопреставление. Если мастер Гледерик избежал поражения, то придется прямо сейчас что-то предпринимать, выигрывать войну, пока она еще не проиграна совсем.
Артур весьма смутно представлял себе, как же именно теперь следует поступать. Но для начала, пожалуй, ему надо позаботиться о безопасности принца. Потом — увидеть, что происходит. Если они выиграли, все в порядке. Если они проиграли — собрать войска и отступить. Послать людей к Тарвелу и Рейсворту. Нельзя терять связи со своими и вдвойне нельзя потерять их, своих, вовсе. Уберечь как можно больше людей, отойти на подготовленные позиции, занять оборону. Лагерь хорошо укреплен, но если не удастся закрепиться и там, надо будет уходить к Стеренхорду. От осознания последовательности не очень-то простых в сущности действий, которые предстояло совершить, Айтверну почему-то вдруг сделалось легко и спокойно на душе. Он подумал об этих и еще о целой куче других вещей, а потом сообщил напряженно ожидавшему его ответа офицеру: