Хроники ицкаронской Стражи. Дело о подсвечниках Расты
Шрифт:
– Да, – сказал Эрик, – но если вы собираетесь…
– Ну уж нет, денег я вам предлагать не стану, – рассмеялся Амарант. – Кому угодно, только не вам. Но у меня есть знакомства, в том числе и среди торговцев, которым я бы мог рекомендовать вас как мага, способного снизить их риски, связанные с огнем. То есть попросту свести вас. Заметьте, Эрик, даже если ответную услугу вы мне не окажете, это не беда – наградой мне послужит благодарность тех, кому я вас рекомендую. Разве это плохо? Разве это будет противоречить каким-то вашим понятиям?
Эрик как-то неуверенно покачал головой и закурил
– Вы, очевидно, беспокоитесь о том, что я буду выпытывать какие-нибудь ваши служебные тайны? Ну что сказать – буду! Обязательно буду! Я, среди всего прочего, – журналист, живу от сенсации до сенсации. Конечно, я буду пытаться узнать что-нибудь, что широкой общественности знать заказано. Но тут уж ваше дело следить за вашим языком, на то у вас и голова на плечах. Да и скажите по чести: все ли, что вам рассказывать запрещено, стоит так скрывать? Стража всегда предпочитает отмалчиваться о том, что делает, разве это хорошо?
– А что плохого? – спросил Эрик.
– А то, что замалчивание деятельности такой организации, как Стража, ни к чему хорошему не ведет. Я ничего не хочу сказать плохого про вас, ваших коллег или ваше начальство, но ведь я прекрасно помню те времена, когда стражи довольно часто выгораживали сильных мира сего, преступивших закон, пользуясь именно служебной тайной. Поспрашивайте на досуге своего сержанта, он эти времена застал, да и ваш лейтенант найдет что порассказать. Если вы сможете их разговорить, конечно.
Амарант отставил в сторону кофейную чашку и принялся выбивать свою трубку в большую оловянную пепельницу.
– Общественный контроль – это очень важный фактор, который не позволяет Страже снова скатиться в ту яму, из которой она когда-то выбралась. Но как общественность будет влиять на Стражу, если не будет знать, чем та занимается? Подумайте об этом на досуге, Эрик.
– Стража вовсе не скрывает, чем занимается, – возразил Эрик. – Конечно, когда идет расследование, в интересах следствия не раскрывать всех выявленных фактов, но после его завершения мы ничего не замалчиваем. Да и как бы мы это сделали, если дело уходит в суд, а в суде участвует куча народа, которого молчать не заставишь?
– Ой ли, Эрик? – рассмеялся Амарант. – Уж я-то знаю: далеко не все, что узнают следователи, становится достоянием общественности. Всякие сделки со следствием, официальные и не очень – они же сплошь и рядом, вы же понимаете. Не удивляйтесь, что я знаю вашу кухню; как я уже говорил, у меня достаточно друзей и знакомых повсюду, и в Управлении Стражи в том числе. Но, на самом деле, меня больше интересуют не всякие подобные тонкости, нет. Хотя, не спорю, некоторые моменты узнать было бы очень любопытно – никогда ни одному писателю не придумать таких историй, какие случаются сами по себе. Меня больше интересует ваше личное, ваше персональное восприятие происходящего, ваши эмоции, ваши мысли, ваши переживания. Вот что на самом деле ценно, а вовсе не ваши служебные секреты.
– То есть вам вовсе не нужен информатор? – спросил Эрик. – Вы в этом меня пытаетесь убедить?
– Отчего же… я никогда не отказываюсь от информации, – мотнул
Эрик действительно выглядел удивленным.
– Сейчас объясню, – сказал Амарант, прочищая трубку длинным тонким ершиком, – предположим, что я – Коллекционер. Только предположим, Эрик, не более… Предположим, что я – глава преступной шайки. Я занимаюсь незаконными делами не просто так, а с определенной целью: я так зарабатываю. На контрабанде, на торговле наркотиками, на крышевании не вполне законного бизнеса, на скупке краденного. Это целая индустрия, понимаете, Эрик? Это скучная каждодневная работа, борьба за грифон насущный. Там все давно отлажено и размеренно. А чем занимаетесь вы, чем занимается отдел, в котором вы работаете?
– Сверхъестественными преступлениями, – ответил Эрик.
– Очень интересно, как не посмотри. Но какое отношение это имеет к тому бизнесу, что ведет Коллекционер? Ему нет дела до похищения подсвечников Расты, к примеру. Какой ему прок в подобных вещах? На таком много не заработаешь, согласитесь. То есть, говоря иначе, он попросту деловой человек, чья деятельность по нелепому стечению обстоятельств запрещена законом. Вы же имеете дело со случаями неординарными, которые к его бизнесу отношения никакого не имеют. Потому я и говорю, что ваши рассказы о работе могут быть интересны для журналиста и писателя, но для главаря организованной преступности – едва ли.
– Хм, – сказал Эрик. – Как-то мне не приходило в голову посмотреть с этой точки зрения.
– Я рад, что смог открыть для вас новый ракурс, – улыбнулся Амарант. – Еще кофе?
***
– Папа интересовался, когда мы к нему придем, – сказала Банни.
Фонари были потушены, ночь за окнами стрекотала цикадами, голова Банни лежала на плече Эрика. Не спали оба, несмотря на поздний час – он в который раз прокручивал в голове разговор с Амарантом, а что касается девушки, то ей просто нравилось лежать так рядом с Эриком, прижавшись боком к его боку и слушать его дыхание.
– Ты же утром к нему собиралась вчера, – напомнил Эрик. – Не пошла?
– Да нет, я у него была, – ответила Банни. – Просто... ты не считаешь, что было бы правильно ему сказать о том, что мы теперь живем вместе?
– А он не в курсе? – удивился Эрик. – Я думал, ты ему сразу сказала.
– Я-то сказала, а ты – нет, – ответила девушка. – Не понимаешь?
– Мммм, – сказал Эрик. – Кажется, понимаю. Действительно надо? Я, честно говоря, не очень представляю, как ему это говорить. Тем более что он уже все знает. Глупо как-то.
– Надо, – уверенно ответила Банни. – Давай завтра сходим, а? То есть уже сегодня. Вечером.
«Хорошенько подумайте о нашем разговоре, Эрик, и приходите завтра, к семи вечера. Если вы не придете – я пойму, что считать вас своим другом было не надо. И более свою дружбу навязывать вам не стану. Надеюсь, вы меня поняли?»
Сказано это было вполне добродушно, однако Эрик не сомневался: если не друг – значит враг.
– Обязательно завтра? В семь у меня встреча, я не могу ее отменить, – сказал Эрик. – Очень важная встреча.