Хроники идиотов
Шрифт:
Арна обвила его шею руками, наплевав на то, что муж мокрый с ног до головы, и потянула к себе. Тот осторожно подсадил жену, помогая забраться. Одежда намокла под струями теплой воды, но это было даже приятно. Необычно. Интригующе.
– Ты не принес ничего нового?
– Я бы не стал скрывать – отозвался тот. Форвалака осторожно провела ладонью по еще не до конца затянувшемуся порезу – тонкому и глубокому. Чудом небесным – не иначе – можно было пояснить такое небывалое везение. Стилет только проскользил по касательной, не задев даже гладкой мускулатуры.
Арна тогда по-настоящему
Да, а еще они однажды сломали кровать. Нечаянно. Самое обидное – это было совсем не то, над чем так радостно ржал весь этаж общаги. И в тот вечер напарник пришел в ее комнату не за тем, чтобы подоставать соседей, а всего лишь потому, что ему опять рвало крышу, и он не мог почистить каналы после задания. А рядом с Арной ему было спокойно и уютно.
Так что кровать они нечаянно. Честно.
Но в тот момент – Арна испытала страх, резкий, моментальный, как разряд электрошока. Выпад – и пятна крови расползаются по одежде. В следующий момент враг откинулся назад всем телом: изо рта, ушей, и даже глаз потекли струйки крови. Боевой телепат просто выжег ему мозг, защищая самое для себя дорогое.
А потом они неслись по коридору – он тащил ее за собой за руку – два этажа. Добрались до технического, отковыряли стенную панель, и Это подсадил ее в эту нишу. Арна и сама бы прекрасно залезла, но почему бы лишний раз не ощутить себя действительно девушкой?.. Убедившись, что в убежище ее никто не найдет, телепат сгинул на три с половиной часа. Они потом еще вылезали через крышу, как наемники какие-нибудь…
Общаясь с напарником, Арна наконец-то выучила цензурный русский.
Во всем мире один Это СеКрет знал, что внутри она – ранимая и жаждущая защиты, во всем мире одна Арна Аэддин знала, что внутри он – несгибаемый и жесткий, как клинок.
И они никому бы об этом не сказали…
– Тебе нравится, когда я трогаю твои старые шрамы? – вместо ответа муж уткнулся губами ей в шею. Прикосновение было привычно-шершавым, губы так и не зажили до конца. Арна запрокинула голову – больше всего на свете, наверное, даже больше, чем задавать ему вопросы, ей нравилось то, что случалось в такие минуты.
Форвалака имела обширные представления о том, что обычно мужчины делают со своими женщинами. Но Это ее любил. «И физически притом» здесь было не шуткой, а реальностью. И Лис его знает, где он этому научился.
Больше всего мороки было с мокрой одеждой. Арна бросила спутанный ком в рукомойник. Завтра разберет. Или Это разберет. Было бы из-за чего заморачиваться…
– Будет грустно, если ты опять снесешь сантехнику – тихо заметил он, как-то умудряясь говорить, не прекращая целовать повсюду, где
– Ага… — отозвалась она, не имея на самом деле никакого желания думать о сантехнике. В этом был еще один плюс ее супруга – он всегда заранее думал о том, что же будет дальше от их действий.
До кровати Арна добежала первой – впрочем, телепат с ней и не соревновался, зная всю бессмысленность этого действия. Форвалака с разбегу вспрыгнула на упруго пружинивший под ней матрац, чувствуя себя почти заигравшимся котенком. Пусть завтра обрушится небо и грянет апокалипсис, пусть завтра за ними пришлют убийц из ИПЭ – сейчас это совершенно неважно.
Муж выключил свет, войдя за ней в комнату – зная, что Арна всегда забывает об этой детали. Ему самому темнота не мешала ничуть. Форвалака уютно устроилась под мужниным боком, едва он улегся рядом. Свернулась, положив голову на плечо. Ощутила ответное объятие. Вот теперь – все. Конец света может наступать, когда ему вздумается…
…А как он с ней возился во время беременности – это вообще словами не передать!..
Арна вскоре почувствовала, что начинает уплывать в сон, и потихоньку встряхнулась. Это мгновенно насторожился.
– Что-то не так?
– Все так – успокаивающе потерлась щекой о плечо жена – Все как надо. Только поцелуй меня еще… — глупые слова из дамских романов, презираемых со всей силой разумного существа, внезапно обрели суть. И смысл, такой сакральный, что аж страшно становилось. Арна охотно подставила губы, не сомневаясь, что не станет жалеть о нескольких часах, упущенных для драгоценного сна.
– Знаешь – доверительно произнесла-подумала она – Я только с тобой поняла, что такое «заниматься любовью». Спасибо.
«Не за что» — откликнулся голос в голове, потому что рот опять был занят – «Это естественно. Я люблю тебя»
– Я тебя тоже... Э-э-это-о-о-о!..
«Я здесь. Я никуда не уйду. Я всегда рядом»
Уже очень давно они перестали предохраняться. Вряд ли ей повезет еще раз. А если и повезет – то вряд ли она протянет так долго, чтобы родить снова.
Они после первого нашли в себе силы жить. После второго – как знать, найдут ли их, чтобы умереть…
Это обожал Луизу, насколько отец может обожать дочь, не выходя за педагогические рамки. Он терпеливо отвечал на лавину детских вопросов, и являлся непререкаемым авторитетом в спорных ситуациях. Арна с тайной гордостью ожидала головокружительных успехов чада в школе. Но до школы Луиза не дожила.
Их вызвали в секретариат и дали прочитать рапорт об аварии. Воровка пробежала его глазами. Телепат изучил его, как всегда, кончиками пальцев, удерживая на лице каменное выражение. Не дал жене высказать все, что она по этому поводу думает – вытащил ее в коридор. Тогда Арна его укусила – в первый, и в последний раз. Она сжимала зубы, дрожа от ярости, а он молча ждал, не отнимая руку, свободной обнимая жену за плечи. Еще дня три не разговаривал. Они что-то делали, куда-то ходили – все перемешалось, стало расплывчатым.