Хроники идиотов
Шрифт:
– Заходи – позволил ей сектант, заставляя раздвижную дверь распахнуться. Он знал, как та реагирует на родственную связь, и не опасался последствий. Эцуко маленькими аккуратными шажками продефилировала к обширному столу и бережно опустила на него свою ношу. Обернулась к сектанту, и молча на него воззрилась – дескать, всем ли доволен? Тот был доволен всем, о чем и сообщил посредством кивка. Разговаривать Атрей явно не собирался. Эцуко, впрочем, тоже – у нее были свои планы. Проходя мимо наемника, она внезапно сделала резкий выпад в его сторону. Не отошедший еще после ранения, тот не успел отреагировать привычным образом, и быстро отпрянуть. Однако девушка не собиралась нападать – быстро привстав на мыски, она прижалась
– Думай, что делаешь – спокойно заметил он, словно Эцуко только что при нем споткнулась, не глядя под ноги
– Зачем мне это? Я человек семейный, и на стороне утешения не ищу.
– Ты никогда не любил мужчин – возразила Эцуко, решив идти до конца – Это ведь просто политика, я знаю. Моя мать была замужем за другой женщиной, магом ритуала общины оборотней-медведей, это тоже было выгодно. Думаю, твой вампир нужен тебе лишь для дела.
– Да. Но не для того, о котором ты думаешь.
– Ты не любишь мужчин, но отказываешься от меня? – деловито уточнила собеседница
– Не обобщай частное. Зачем мне все мужчины, если у меня есть муж?
– Ты играешь словами.
– Кто мешает тебе?
– Ладно – Эцуко пожала плечами – Придется поискать в другом месте. Жаль. У меня на тебя такие планы были…
– До свиданья – ровным голосом отозвался Атрей, пропуская ее к двери. Закрыв ее, он наконец-то приблизился к столу. Его содержимое вызывало в наемнике намного большее волнение, чем все несомненные прелести Эцуко. Здесь ему светило провести долгое время. В любом случае, это место он исследует перед тем, как уничтожить. В этом доме должен быть только один хозяин, и это не мертвый верховный шаман.
У Эфлы пухла голова – впрочем, как и всегда. После того, как его навестили Бэл и Лаари, вывалив на эту его голову массу ценной информации, он запутался еще больше. Строго настрого наказав им ни под каким соусом не лезть в ИПЭ, потому, что здесь где-то до сих пор сидит «крыса», зомби не почувствовал облегчения. Родная паранойя скалила зубы и танцевала краковяк. Эти… идиоты… наверняка ведь сделают по-своему. Непременно нарвутся на неприятности. По законам жанра « главный злодей всегда самый незаметный», за всем этим безобразием должен бы стоять Это СеКрет… От этой мысли Эфлу ощутимо передернуло. Не хуже, чем от тех жутких словечек, которыми его называли эти 414-ые недоумки. «Кепипусечка»! Это он-то!.. Банда извращенцев, а не ячейка…
Тем не менее, все запутывалось и запутывалось, и конца-краю этому было не видно. Только разобрались со Слепцом – отколол очередной фортель Джежоли. Доктор Воронов отбарабанил майору Джарской свой, с позволения сказать, «отчет», и умчался к себе, в медчасть. Потому что этот зефирковый недоумок умудрился в буквальном смысле свалится хирургу на голову с перебитым плечом и бредовым рассказом. И Воронов не мог спокойно жить, пока не убедится, что все с генералом лисов в порядке.
А в остальном в штабе все было, как и всегда. Пропал лейтенант СеКрет, видимо, традиционно потерялся. Едва не поджарила хмельных дежурных капитан Рысева, во всем, кроме спиртного, добрая и душевная женщина. Полковник Хьюстон прислал телеграмму, согласно которой давал капитану ан Аффите доступ к части присланных 414-ыми предметов. И эта часть почему-то вся сплошняком состояла из ручек. Которые, согласно записке, «кепипусечке» предписывалось ломать во время злости. К каковому действу зомби приступил незамедлительно, матеря своих ненормальных подопечных в три этажа. Литания, и все духи предков, ну почему они не могут присылать НОРМАЛЬНЫХ отчетов??? А?! Вот
Сегодня ему на стол подали еще стопку документов, не имеющих совершенно никакого отношения к его основной работе. Тем не менее, все уже привыкли спихивать ему на проверку совершенно все. Говорят, в Питере штаб праздновал избавление от ан Аффите, как Новый Год, а в Днепре, наоборот, объявили траур по поводу его перевода. Посторонние документы касались организаторской деятельности. Доктор Воронов за последние три недели, кажется, поставил себе великую цель: догнать и перегнать. Но не загнивающий Запад, а печально известного своим педантизмом дохлого формалиста. Хирург и впрямь был завален работой по уши, если не более, и отчаянно требовал подкрепления. Его мольбы были услышаны, и медблок, наконец-то, поделили на две части. «Человеческую» оставили Воронову, а вот вампиров, оборотней, и прочих нелюдей сплавляли теперь к Зореню. От какого только пациента он отказался наотрез, так это от Джежоли. Сказал, что тот все равно не запомнит, в какую дверь теперь надо стучать, чтобы добрый дядя доктор тебя полечил. В принципе, это было недалеко от истины. На практике, видимо, тоже, но кто бы об этом сказал…
Доктор Зорень, половину своей службы в ИПЭ проторчавший в болгарской клинике, сохранил небольшой акцент и привычку путаться в жестикуляции. Врачебная манера к своеобразному юмору вылилась в довольно оригинальную форму благодаря расовой принадлежности – доктор Зорень был вампиром, и всех своих пациентов оценивал с гастрономической точки зрения. Воронов знал Зореня понаслышке, но никогда не встречался лично. Так что его прибытие стало для хирурга своеобразным путем отметить очередной период службы в ИПЭ.
Полковник Зеленый на днях удалился на законный отдых, заявив, что в шестьдесят восемь лет он вместо сказок читает внуку свои рабочие постановления. А там, куда ни плюнь, одни эльфы с гоблинами. Отдел межмирового сотрудничества возглавила полковник Глейзер, Эсфирь Ицхаковна, во всем бы хороший руководитель, если бы не ее патологическая склонность к проявлению всех еврейских качеств из анекдотов. Ее налоговые ведомости поставили капитана ан Аффите в тупик – проверка бухгалтерии у него была отработана годами, однако пресловутое «еврейское счастье» полковника Глейзер сводило систему на нет. Зомби уже просто подумывал, а не сманить ли у Нортона его секретаршу, Ульянку Цвинтарь – девушку образованную до крайности, и при этом говорящую на дикой смеси украинского и русского языков. Эта манера всегда сбивала незнающих собеседников с толку.
Затем, уже под конец рабочего дня шестнадцатого мая ему «восполнили комплект» – после выпуска двести двенадцатых образовалась свободная ниша в расписании, и ее, наконец-то, заполнили. Ячейка 919-ТЕМЕ, сформированная всего пару недель назад, но уже зарекомендовавшая себя как безнадежно отстающая, проблемная и не соблюдающая правила, перешла под присмотр капитана ан Аффите. Зомби этому событию почему-то ничуть не удивился…
– Добрый день, доктор
Сергей Воронов чуть не подпрыгнул на месте и резко обернулся. Он никогда не мог понять, как телепату удается оставаться незамеченным, даже находясь фактически вплотную.
– Добрый – кивнул хирург, оглядывая посетителя. Лейтенант, стоя перед его рабочим столом, мягко улыбался, и выглядел вполне здоровым.
– Вы, как я понимаю, на обследование… – он поднялся из-за стола, и СеКрет отступил на шаг, давая врачу дорогу. Воронов все ждал, когда же его посетитель осведомился, переданы ли ценные сведенья майору Джарской, как он и просил. Но время шло, а вопрос все не звучал, и Сергей Александрович внезапно подумал, что ожидать таких вещей от телепата вообще-то странное занятие. Скорее всего, он уже давно выловил все интересующие его сведенья из сознания собеседника.